– Что вполне возможно.
– И куда тогда делась лестница?
– Может, чертова потаскушка залезла на стул?
– Для выстрела с расстояния пятьсот футов? И с болтающейся на оружии пятифунтовой треногой?
– Ну кто же теперь знает? Суть в том, что Кэй Спалтер видели в этом здании – в той самой квартире. У нас есть свидетель. У нас есть следы обуви ее размера – в той же квартире. И следы пороха. – Он помолчал и поглядел на Гурни подозрительно. – А кто это вам сказал про пятифунтовую треногу?
– Неважно. А важно то, что в вашем сценарии стрельбы имеются противоречия. Вы потому и избавились от видео из магазина электротоваров?
И снова Клемпер заколебался на секунду дольше, чем следовало.
– Какое еще видео?
Гурни проигнорировал вопрос.
– Когда находишь улики, которые не укладываются в твою концепцию, это значит, что концепция ошибочна. А вот когда избавляешься от этих улик – то создаешь себе крупные проблемы. Вроде тех, что у вас сейчас. Что там было на видео?
Клемпер ничего не ответил, лишь стиснул челюсти.
– Позвольте высказать смелую гипотезу, – продолжал Гурни. – На видеозаписи видно было, как Карл падает от выстрела на таком месте, куда из квартиры попасть было никак нельзя. Я прав?
Клемпер промолчал.
– И еще одна загвоздка. Стрелок осматривал эту квартиру за три дня до смерти Мэри Спалтер.
Клемпер сморгнул, но ничего не сказал.
– Тот, в ком ваш свидетель на суде опознал Кэй Спалтер, по утверждению второго свидетеля, на самом деле был мужчиной. И тот же самый мужчина заснят на камеру видеонаблюдения близ дома престарелых Мэри Спалтер за пару часов до ее смерти.
– Эта вся чушь откуда еще взялась?
Гурни снова проигнорировал вопрос.
– Похоже, стрелок был профессиональным убийцей с двойным контрактом. На мать и на сына. Есть какие-нибудь идеи на этот счет, Майкл?
Щека у Клемпера начала подергиваться. Он отвернулся и медленно зашагал через полянку перед сараем, но около почтового ящика на другой стороне дороги остановился и некоторое время глядел на пруд. А потом развернулся и зашагал обратно.
Перед Гурни он остановился.
– Скажу вам, что я думаю. А думаю я, что все это ни хрена не значит. Один свидетель утверждает – женщина, другой – мужчина. Да такое сплошь и рядом бывает. Свидетели ошибаются, противоречат друг другу. И что теперь? Большая печаль! Фредди опознал сучку на официальной процедуре. Другой бродяжка не опознал. И что? Да на той помойке, небось, еще умника можно найти, который считает, это все инопланетяне. Дальше-то что? А другому кажется, что того же человека еще где-то видели. Вполне вероятно, это ошибка. Но допустим, нет. А вы уже докопались до факта, что Кэй, эта стерва, ненавидела свекровь еще сильнее, чем мужа? Что, не знали? Так может, нам надо было засадить ее за два убийства, а не за одно.
В уголках губ у него скапливалась клейкая слюна.
– У меня есть видеозапись с камеры наблюдения в «Эммерлинг Оукс», на которой присутствует человек, скорее всего, убивший Мэри Спалтер. И этот человек совершенно точно не Кэй Спалтер. Еще один свидетель утверждает, что то же самое лицо находилось в здании на Экстон-авеню во время выстрела в Карла.
– Ну и что? Даже если это и был профессионал с двойным контрактом, это еще не снимает чертову суку с крючка. Всего-навсего означает, что она не стреляла, а заплатила за выстрел. Чтобы не ее потный пальчик нажимал на спусковой крючок. Вот и наняла исполнителя – как пыталась нанять Джимми Флэтса. – Клемпер так и просиял. – А знаешь что, Гурни? Мне твоя новая теория по душе! Увязывается с тем, как сучка пыталась нанять Флэтса, чтоб застрелил ее мужа, а потом еще и хахаля уговаривала. Еще крепче затягивает узел на ее поганой шее. – Он с триумфальной ухмылкой уставился на Гурни. – И что ты теперь запоешь?
– Чей палец нажал на крючок – это важно. И важно, правильно ли прошло свидетельское опознание. Важно, честен был суд или предвзят. Важно, подтверждает или опровергает сценарий преступления то видео, которое вы изъяли из дела.
– Вот такая хрень тебе и важна? – Клемпер шмыгнул носом и сплюнул склизкий комок на землю. – А я от тебя ждал большего.
– Чего большего?
– Я сюда приехал, узнав, что ты двадцать пять лет занимался убийствами в нью-йоркской полиции. Двадцать пять лет в Сточном городе. Мне казалось, всякий, кто двадцать пять лет разгребал дерьмо, которое там из каждой дырки лезет, знает, какова реальность.
– И что это за реальность?
– Реальность такова: если дело серьезно, то важно поступить правильно, а не по закону. У нас тут, твою мать, война, а не шахматный турнир. Приличные люди против всякого отребья. А когда враг идет в наступление, ты, чтоб тебя, отбиваешься, как можешь. Пулю, знаешь ли, не остановишь, размахивая сводом дурацких правил.
– А вдруг вы ошиблись?
– В чем это я вдруг ошибся?
– Вдруг жена Карла Спалтера не имеет никакого отношения к его смерти? Вдруг это его брат организовал покушение, чтобы получить полный контроль над «Спалтер Риэлти»? Или мафия застрелила его, потому что решила, он им в губернаторах не нужен. Или убийство организовала дочь ради наследства. Или любовник жены, чтобы…
Клемпер перебил его, весь побагровев:
– Бред собачий! Кэй Спалтер – убийца! Гнусная, лживая, порочная шлюха. И если есть в этом поганом мире справедливость, в тюрьме ей вышибут мозги и она там сдохнет! Вот и все!
С губ у него срывались брызги слюны.
Гурни задумчиво кивнул.
– Возможно, вы правы. – Это был излюбленный его ответ в самых разных случаях, самым разным собеседникам – дружелюбным и озлобленным, вменяемым и обезумевшим. Он так же спокойно продолжал: – Скажите мне вот что. Вы проверяли метод действия стрелка по базе данных программы предотвращения насильственных преступлений?
Клемпер уставился на него, часто моргая, словно это помогало ему осмыслить вопрос.
– Это тебе на кой черт сдалось?
Гурни пожал плечами.
– Просто любопытно. В его подходе наблюдаются некоторые характерные черты. Интересно было бы посмотреть, не всплывут ли они где-то еще.
– Совсем сдурел! – Клемпер попятился.
– Возможно, вы правы. Но если решите проверить, проанализируйте заодно и еще одну ситуацию. Слышали о местном греческом гангстере по имени Жирдяй Гас Гурикос?
– Гурикос? – вот теперь Клемпер и в самом деле опешил. – А он-то тут при чем?
– Карл просил Гаса уладить одно дело. А потом Гаса убили в тот же самый день, что Карла, – через два дня после смерти матери Карла. Так что, возможно, речь у нас идет о тройном преступлении.
Клемпер нахмурился и промолчал.
