Гурни еле заметно кивнул.
– Много чего недостает. Кстати о методе исполнения. В деле нет никаких упоминаний о том, что метод проверяли по общей базе программы предотвращения насильственных преступлений. Я прав?
– По мнению Клемпера, – сказала Эсти, – Карла застрелила Кэй. Точка. Зачем ему возиться с этой программой, рыться в базах данных? Он же сама предвзятость, откуда у него альтернативные версии?
– Я так и понял. Но нам бы теперь неплохо прогнать основные детали хотя бы через эту базу. И хорошо бы еще выяснить, нет ли в национальной базе данных совпадений с характеристиками главных фигурантов – как живых, так и мертвых. И у Интерпола – по крайней мере, на Гаса Гурикоса. – Гурни перевел взгляд с Эсти на Хардвика и обратно. – Кто-нибудь из вас может этим заняться – только так, чтобы не наследить?
– Возможно, я смогу разобраться с базами данных, – после короткой паузы ответила Эсти. Тон, каким она произнесла «возможно», подразумевал, что она справится, но не хочет объяснять, каким именно образом. – Что касается программы предотвращения насильственных преступлений – какие именно подробности вас больше всего интересуют?
– Чтобы не увязнуть в болоте фактов, сосредоточьтесь на странностях – самых необычных элементах каждого убийства – и ищите по ним.
– Например, калибр оружия в Лонг-Фоллсе?
– Именно. И введите в строку поиска «глушитель» в сочетании с «винтовкой».
Она сделала несколько торопливых пометок.
– Ладно, что еще?
– Петарды.
– Что?
– Свидетели на кладбище слышали петарды примерно в тот момент, когда Карла застрелили. Если это была попытка скрыть остаточный звук выстрела, возможно, стрелок и прежде использовал этот прием, а свидетели могли упомянуть об этом следователю, а тот внес в базу.
– Бог ты мой, – пробормотал Хардвик. – Вот уж нетрадиционный подход.
– Попробовать-то стоит.
Эсти снова постукивала ручкой по блокноту.
– Думаете, стрелок был профессионалом?
– По мне, похоже.
– Хорошо. Еще какие-нибудь ключевые слова для поиска?
– «Кладбище», «похороны». Если стрелок дал себе труд убить кого-то еще, чтобы заманить основную жертву на кладбище, может, тот же трюк у него прокатывал и раньше.
Пока она записывала, Гурни добавил:
– И еще надо проверить по всем фамилиям, фигурирующим в деле: Спалтер, Ангелидис, Гурикос. Да, и надо еще прогнать фамилии Дарила, всех свидетелей обвинения и девичью фамилию Кэй. Это все можно найти в протоколах суда.
– И не забудь включить в поиск «гвозди», – с отвращением в голосе сказал Хардвик. – Гвозди в глазах, гвозди в ушах, гвозди в горле.
Эсти кивнула и спросила Гурни:
– А с места убийства матери?
– Тут все не так просто. Попробуйте поискать убийства, выдаваемые за падения в ванной, убийства под прикрытием доставки цветов, даже название лжефлористов: «Цветы Флоренции». Но это еще более ненадежный критерий для поиска, чем петарды.
– Кажется, на какое-то время работы мне хватит.
– Джек, по делу Джулиан Пери мне припоминается, что у тебя было полезное знакомство в Интерполе. Оно осталось?
– Пожалуй.
– Можешь разведать, что у них есть на Гурикоса?
– Попытаюсь. Обещать не могу.
– А попробуешь заодно отследить свидетелей обвинения?
Хардвик медленно кивнул.
– Фредди из того дома… Дарил, любовник… и Джимми Флэтс, тот тип, который утверждал, что Кэй пыталась нанять его для убийства Карла.
– По крайней мере, этих трех.
– Посмотрю, что могу сделать. Думаешь, получится вытянуть из них признание в лжесвидетельстве?
– Неплохо бы. Но я главным образом хочу удостовериться, что они все живы и никуда не делись.
– Живы? – Похоже, Хардвику в голову пришла та же мысль, что и Гурни. Если в центре загадки стоит человек, способный сделать то, что было сделано с Гасом Гурикосом, возможно все. Возможно самое ужасное.
При мысли об ужасных перспективах Гурни вспомнил про Клемпера.
– Чуть не забыл упомянуть: когда я сегодня добрался домой после встречи с Ангелидисом, меня подкарауливал твой любимый следователь.
Хардвик сощурился.
– Какого хрена ему понадобилось?
– Хотел, чтобы я понял, какая Кэй гнусная, лживая и опасная сучка. И что Бинчер – лживый, гнусный жид. А он, Мак Клемпер, – крестоносец в эпической битве Добра со Злом. Признал, что, возможно, допустил ошибку-другую, но ничего такого, что изменило бы один простой вывод: Кэй виновна и заслуживает смерти в тюрьме, причем чем быстрее она подохнет, тем лучше.
Эсти встрепенулась.
– Должно быть, он в панике, если заявился к вам и нес такой бред.
Хардвика охватили подозрения.
– Вот ведь чертов ублюдок. Уверен, что он только этого и хотел? Заявить тебе, что Кэй виновна?
– Он чуть из кожи вон не лез, чтобы убедить меня, что все его действия вполне законны в некоем высшем смысле слова. Возможно, заодно пытался на свой грубоватый манер разведать, многое ли мне известно. Насколько я понимаю, основной вопрос относительно Клемпера – он просто псих или же продажен.
– Или опасен, – добавила Эсти.
Хардвик сменил тему.
– Итак, я беру на себя задачку отследить трех свидетелей – что может превратиться в поиски трех пропавших, а это, в свою очередь, может обернуться бог весть чем. Кроме того, буду просить приятеля в Интерполе еще об одном одолжении. Эсти попросит об одолжении в отделе борьбы с организованной преступностью и устроит, чтобы кто-то поискал по базам данных преступников и в отделе предотвращения преступлений. А тебе, Шерлок, что перепало?
– Первым делом побеседую с Алиссой Спалтер. Потом с Йоной.
– Великолепно. Но как ты уговоришь их побеседовать с тобой?
– Обаяние. Угрозы. Посулы. Что подействует.
Эсти рассмеялась коротким циничным смешком.
– Предложите Алиссе унцию товара – она за вами хоть на Луну побежит. А вот с Йоной придется потрудиться.
– Не знаете, где я могу найти Алиссу?
– Последнее, что я слышала, – она живет в семейном особняке в Венус-Лейк. После того как Карл и Кэй сошли со сцены, дом остался в полном ее распоряжении. Только берегитесь Клемпера. У меня сложилось впечатление, что он с ней еще встречается. Маленькое чудовище все еще умеет заставить его расслабиться.
Хардвик осклабился.
– Хочешь сказать – напрячься?
– Ты омерзителен! – Она снова повернулась к Гурни. – Я отправлю вам адрес. А вообще могу дать прямо сейчас. Он у меня в записной книжке.
