Служа Лише, она тем не менее быстро повиновалась приказам герцогини.
Лиша ощутила нечто похожее на укол ревности. Она изо всех сил отговаривала девушку, когда та назначила себя ее охранницей, но сейчас при виде непринужденности, с которой Уонда выполняла распоряжения герцогини, Лиша осознала, насколько стала зависимой от великанши.
Лиша и Арейн сели. Слуг не было, но на стол поставили серебряный чайный сервиз и легкие закуски. Хоть та и мало учила Лишу политике, она была весьма строга в отношении чайного этикета. Будучи младше и положением ниже, Лиша взялась обслуживать и первым делом наполнила чашку герцогини. Только после этого налила себе и взяла блюдечко.
– Сколько уже ребенку?
Лиша откусывала от крошечного бутерброда и чуть не подавилась.
– Прошу прощения? – спросила она сквозь кашель.
Арейн показала взглядом, что ее терпение вот-вот иссякнет.
– Дело пойдет глаже, девочка, если ты не будешь считать меня дурой.
Лиша откашлялась в салфетку и вытерла рот.
– Наверно, четыре месяца.
Не ложь, но и не точный срок. Достаточный, чтобы ребенок был от Тамоса – или нет. Она ждала постепенного развития темы, но мать-герцогиня в очередной раз поразила ее своей непосредственностью.
Арейн побарабанила накрашенным ногтем по хрупкой фарфоровой чашке.
– Я правильно понимаю, что он мне не родня?
Лиша знай смотрела на нее молча, но Арейн кивнула, будто получила ответ.
– Не надо так удивляться, девочка. У меня есть глаза при дворах всех моих сыновей, и такое в секрете не удержишь. Вы с Тамосом были неразлучны, а потом, едва твое состояние стало известно, наступило отчуждение. Не нужно звать на помощь мозгового демона, чтобы понять, что случилось.
Арейн покачала головой.
– Надежда на трон снова рухнула. Один Микаэль, мой самый неказистый сын, произвел на свет нечто похожее на наследника, но из его придурковатого выводка никто не успеет даже нагреть сиденье.
Она принялась качать ногой, и Лиша представила кошку, которая бьет хвостом, готовясь напасть. Лиша огляделась, но они были по-прежнему одни. Сам по себе старушечий шлепанец, качавшийся монотонно и резко, не должен пугать, но он, похоже, сулил расправу.
Арейн пригубила чай.
– Я велела Тамосу приударить за тобой, как только ты вернешься в Лощину. Мой младший сын – талант, когда дело касается женщин, но даже я не ожидала, что ты уже в первую ночь раздвинешь ноги. – Она скосила глаза к переносице, рассматривая Лишу. – Однако сдается, он все-таки опоздал.
Лиша настолько засмотрелась на качающуюся ногу, что не сразу осознала услышанное. Затем подняла глаза.
– Велели?
– Разумеется, – сказала Арейн. – Тамос не безнадежен, но провел больше времени на плацу, чем в библиотеке. Ему нужна графиня с мозгами, а ваша связь узаконила его в глазах жителей Лощины.
Она демонстративно поставила пустую чашку на стол, и Лиша поспешно налила еще. Отпив, Арейн поморщилась.
– Не надо жалеть меда, милочка. Я прожила долго и заслужила его. – Взяв изящную серебряную ложку, она добавила щедрую порцию.
– Это не так горько, как узнать, что все между нами с Тамосом произошло по велению матери. – У Лиши потемнело перед глазами, и она отчаянно заморгала, сдерживая слезы.
– Не глупи, – сказала Арейн. – Да, я нацелила мальчика на тебя, но не впервые, и подходящих партий было много. Он не лег бы с тобой, не будь заинтересован.
Она наставила на Лишу ложечку.
– А ты, дитя, навряд ли нуждалась в моих указках, чтобы опрокинуться на спину. Тебе был нужен муж, и мне это стало ясно с первого взгляда. У тебя есть слабость к властным мужчинам, и это доведет до беды… если уже не довело.
– И что из этого вытекает? – заносчиво осведомилась Лиша.
– Чей он? – таким же тоном спросила Арейн. – Одного из предполагаемых Избавителей? Ты засматривалась на Арлена Тюка, это не секрет. Его видели входящим и выходящим из твоего дома во всякое время суток.
– Мы были друзьями, – возразила Лиша, но даже ей слова показались беспомощным оправданием.
Арейн изогнула бровь:
– И эта история с пустынным демоном. Жонглеры и с ним тебя уложили.
– Во дворце Ахмана Джардира был только один жонглер, и он ничего подобного не рассказывает, – ответила Лиша.
– У меня есть другие источники в Форте Райзон, – улыбнулась Арейн.
Лиша выждала, но герцогиня не снизошла до уточнений.
– С кем я ложусь и кого вынашиваю во чреве – дело мое, а не ваше. Это не наследник, так что можете проститься с вашими планами и подыскать сыну лучшую партию.
– Ты так легко сдаешься? Я разочарована.
– Какой смысл бороться дальше? – устало спросила Лиша.
– По-твоему, это первый бастард, который осложняет королевский брачный союз? – Арейн поцокала языком. – Травнице надо бы знать, как улаживать такие дела.
– И как же? – растерялась Лиша.
Герцогиня перестала качать ногой.
– Вы с Тамосом объявляете, что ждете ребенка, и немедленно сочетаетесь браком. Когда наступает срок, ты рожаешь втайне, а твоя травница сообщает, что, увы, ребенок родился мертвым.
У Лиши затряслись руки, чашка задребезжала на блюдце. Она поставила посуду на стол и смерила герцогиню тяжелым взглядом:
– Вы угрожаете моему ребенку, ваша милость?
Арейн закатила глаза:
– Я уже учила тебя танцевать в такт, а ты все пропускаешь шаги. У меня четверо детей, и мне хватает ума не становиться между матерью и ребенком. Я могла бы с тем же успехом объявить Лощине войну.
– Которую вряд ли выиграете, – заметила Лиша.
Теперь осерчала Арейн.
– Не будь так уверена, милочка. Мне известны все твои пешки, а тебе мои – нет. – Она помахала рукой, словно отгоняя неприятный запах. – Но все это лишнее. Достаточно закутать и похоронить буханку хлеба, да подыскать место, где спрятать дитя. Через несколько дней объявить, что ты, желая облегчить скорбь и заполнить пустоту в сердце, решила приютить сироту. Создатель знает, что красийцы наплодили смуглых ублюдков отсюда и до своих пустынь. Прикинься, будто выбираешь из нескольких, и никто ни о чем не догадается. После этого вы с моим сыном произведете на свет законного наследника. – Она подняла чашку. – Желательно не одного.
Лиша задумчиво погладила живот:
– Значит, я никогда не объявлю ребенка своим?
– Боюсь, ты упустила эту возможность, – сказала Арейн. – У тебя есть враги и на севере, и на юге, да и народ Лощины усомнится в твоей разумности.
– Возможно, им нужен вождь поумнее, – предположила Лиша. – Может быть, и ваш сын достоин жены поумнее.
