— Леон мне именно столько предложил, сказал, что ты этого и ждешь.
— Я жду?.. Вот козел!
— Он так просто не отстанет.
— Да уж, прилип как тот банный лист.
— Да, к такой попке трудно не прилипнуть. — Он улыбнулся.
— Ты же отказался?
— А ты как думаешь?
— Достали они меня. Отец на мозги капает.
— Пока тут поживем, потом квартиру снимем. Здесь скоро пыли будет, не продохнуть.
— Я буду тебе помогать.
— Да, мне нужна твоя поддержка. Но моральная. Еще перекусить было бы неплохо.
— Да, конечно.
Лада поднялась с кровати, сунула ноги в туфли и голышом, дефилирующей походкой направилась на кухню, где в допотопном холодильнике лежали продукты, купленные в ближайшем универсаме.
Мебель вынесена, сантехника и кафельная плитка демонтированы, обои содраны. Все это Каретников сделал в одиночку. Всего за два дня. Но демонтаж еще не закончен. Надо снять и выбросить старый, никуда не годный паркет, отодрать подоконники. Нужно спешить, потому что мусорный кузов коммунальники заберут уже завтра.
Слава с охапкой мусора в руках вышел из квартиры на лестничную площадку. Навстречу ему шагал Константин Евгеньевич, отец Лады. Жесткие курчавые волосы, круглое лицо, маленький носик, глазки навыкат. Никакого сходства с дочерью. Как будто Лада родилась не от него.
Сколько помнил Слава, на нем всегда был мятый костюм. Как и сейчас. Стрелки на брюках давно уже разошлись, туфли пыльные. Но при этом он не стеснялся корчить из себя важного господина.
— Работаешь? — с кривой усмешкой спросил Константин Евгеньевич и кивком показал на дверь.
Слава задом втянулся в квартиру, сбросил мусор на пол в прихожей.
Константин Евгеньевич вошел, огляделся. В глубину проходить не стал, но дверь за собой закрыл.
— Это хорошо, что ты сразу за дело взялся. Чувствуешь ответственность.
— Если вы хотите, чтобы я отказался от Лады, то зря.
— Хочу!.. Как ты не можешь понять, что вы не пара?
— Это вы не можете понять, что мы пара.
— Что ты ей можешь дать?
— Вы тоже с ноля начинали.
— Время такое было. Тогда я смог чего-то добиться, а сейчас все уже давно поделено. Тебе кусок пирога не достанется. Если, конечно, ты в мой бизнес не хочешь влезть.
— Не имею такого желания.
— Хорохоришься?.. Ну-ну.
— У нас все будет. Не надо «ну-ну».
— Лада где?
— В институте. Экзамены у нее.
— Скажи ей, чтобы домой ехала.
— Сами скажите.
Лазарев скривил губы, выражая свое недовольство. Он звонил Ладе, просил вернуться, но не смог уговорить. Именно поэтому снизошел до Славы.
— Чай будете? — спросил тот.
Лазарев скривился еще сильней. Дескать, не привык я в такой обстановке чаи гонять. И вообще, пью только из хрусталя и саксонского фарфора, а ем с золота.
— Тогда в машине можете подождать. Мне работать надо.
— Работай. Только без Лады.
— Она учится.
— В таких условиях не учеба, а мученье. Слушай, ты мужик или нет? — вспылил Константин Евгеньевич. — Видишь ведь, что не нужен нам такой зять! Да и Лада хочет быть с тобой только из вредности, назло мне и матери.
— Она со мной потому, что мы любим друг друга.
— Да ей Гулин нравится куда больше, чем ты.
— Так в чем же дело? — Слава нахохлился.
— В тебе! Почему тебя в Чечне?.. — Лазарев осекся, осознал дикость этих вот своих слов. — Извини, — заявил Константин Евгеньевич.
Каретников ничего не сказал, взглядом просил его исчезнуть. Именно так Лазарев и поступил.
Длинные засаленные волосы, желтушные глаза, фиолетовый нос. Не очень хорошо выглядел сторож автостоянки, но это не повод, чтобы презирать его.
Лада поздоровалась с мужчиной, сделала запись в книге учета, пошла дальше, почувствовала на себе взгляд и обернулась. Сторож вышел из своей будки, чтобы полюбоваться ею. Он смотрел на нее весьма похотливо. Она уже привыкла к этому.
Глупо пенять судьбе за свою внешность. Не будь Лада такой красивой, Слава не ушел бы к ней от Ксюши. Она не была бы счастлива.
Но тогда Лада, наверное, смогла бы полюбить Леона. Вышла бы за него замуж, поселилась в роскошном доме на Рублевке и жила бы в свое удовольствие. А со Славой приходится ютиться в маленькой съемной квартирке с убогой обстановкой.
Впрочем, жаловаться на судьбу Лада не собиралась. Она очень любила Славу и хотела быть только с ним. Размышления на тему, что было бы, не будь его — пустое дело.
Лада собиралась переходить дорогу, остановилась, пропуская «девятку». Но машина замерла перед ней. Опустилось затемненное стекло, показалась физиономия, нисколько не располагающая к общению. Лада напряглась, пытаясь сдержать нарастающую досаду. Не любила она, когда к ней вот так нагло клеились. Сейчас этот тип предложит ей прокатиться отсюда до постели.
— Девушка, вы не знаете, где пятьдесят четвертый дом? — спросил парень с водянистыми глазами.
— Не знаю, я здесь не живу.
— Извините.
Стекло стало подниматься, машина стронулась с места.
Лада облегченно вздохнула. Все-таки есть на свете справедливость.
Девушка перешла через дорогу. Идти недалеко, два двора один за другим, а там и дом, в котором они снимали квартиру. Продукты там есть, осталось только приготовить ужин. Она сделает это с удовольствием. Хотя, честно говоря, готовить не очень-то умеет. Да и не любит.
Идти оставалось совсем чуть-чуть, когда на пути ей попался тот самый парень с водянистыми глазами. Он стоял напротив подъезда и, задрав голову, смотрел на дом.
Лада попыталась его обойти, но он заметил ее.
— Снова ты!
Лада улыбнулась краешком губ. Да, это она. Девушке неприятно было, когда незнакомые люди обращались к ней на «ты», но она собиралась простить нахала. Лишь бы только он позволил пройти.
Но парень перегородил ей путь и заявил:
— Вот же пятьдесят четвертый дом!
— Да? Не знала.
— А может, знала, но не хотела говорить?
— Не знала.
Лада снова предприняла попытку обойти парня, но тот сдвинулся в сторону, оглянулся и тут же кивнул кому-то, кто стоял у Лады за спиной.
Лада увидела руку с тряпочкой, которая вдруг ткнулась ей в нос. Резкий запах затуманил сознание.
Засыпала она медленно, чувствуя, как кто-то затаскивает ее в машину. Дверца закрылась, автомобиль стронулся с места.
