Доски, гвозди, молотки, рабочие руки — все в наличии. Осталось только укрепить в себе желание трудиться. Тамара своим появлением вызывала соблазн отложить все на завтра. Тем более что сегодня суббота. Можно было бы затопить баньку, по темноте после парилки отправиться на водохранилище, искупаться, охладиться. Потом снова поддать жару. Не обязательно в парилке.
Слава преодолел искушение и продолжил работу. Но Тамара не ушла, даже помогала, подавала ему гвозди. Когда работа вышла на финишную прямую, она отправилась домой.
Когда Каретников пришел туда, его ждали ужин и банька. Без веничка там не обошлось.
Участок у воды, траншея под забор по периметру, местами опалубка. Два человека. Один что-то говорит, а Слава слушает. Да с таким умным видом, что аж противно.
Лада вышла из машины, направилась к нему, а он ее даже не замечал.
— Фундамент поставим ленточный, заглублять не будем. Высота шестьдесят сантиментов, больше не надо, — проговорил грузный мужчина с мясистым носом. — Для высоты положим кирпич. — Он заметил Ладу, повернул к ней голову.
В глазах его вспыхнули сразу три знака — вопроса, восклицания и восхищения.
Слава тоже увидел ее. Но его взгляд выразил только возмущение.
Ладу взяла нешуточная злость.
— Дом строишь? — спросила она. — А кто финансирует?
Слава покачал головой, глядя на нее, и услышал:
— Если ты думаешь, что это сделаю я, то черта с два!
— От тебя мне нужно только одно, — сказал Каретников, с осуждением глядя на нее.
— Да? И что же?
— Я хочу, чтобы ты ушла.
— Ты убил моего мужа, чтобы я сейчас ушла?
— Я не убивал твоего мужа.
Голос Славы звучал спокойно, но мужчина с носом шарахнулся от него как от чумного. Все правильно. От убийц и прочих душегубов нужно держаться подальше.
— А кто его убил?
— Ты у своего отца спроси, — послышалось вдруг сзади.
Лада обернулась и увидела Тамару. Красивая сучка, с изюминкой и королевским достоинством. Это и взбесило Тамару.
— При чем здесь мой отец? — выкрикнула она.
— А разве твой муж не предавал его?
— А разве твой муж не насиловал меня?
— Мой муж за это расплатился сполна. Твой тоже получил за все то зло, которое совершил.
— Что он вам такого плохого сделал?
— Он сделал плохо твоему отцу, людям, которых предавал.
— Мой отец его простил.
— А Мурашов?
— Мурашов?!
Лада имела представление о человеке, вместе с которым Леон основал свой банк. Но Мурашов бесследно исчез вместе с приличной суммой, которую одолжил у банка.
— Твой муж его заказал.
— Нет!
— Да! — Тамара пристально посмотрела Ладе в глаза.
Под ее взглядом та вдруг почувствовала себя деревенской клушей, место которой в курятнике.
— Я тебе не верю!
— А кто заставляет? От тебя требуется только одно. Оставь Славу в покое.
— Да?.. — Лада повернула голову к Каретникову и спросила: — Ты хочешь, чтобы я оставила тебя в покое?
Он молча кивнул. Да, теперь, когда у него есть Тамара, Лада ему больше не нужна.
— Да идите вы все знаете куда! — Лада взмахнула руками, как будто собиралась взлететь и скрыться в облаках.
Но взвиться в воздух она не смогла, поэтому к машине ей пришлось идти на своих двоих. Под насмешливым взглядом Тамары.
Тамара умела быть нежной и милой, но с той же легкостью ей удавалась и другая роль. Слава вспомнил второй день знакомства с ней. Все было хорошо, пока поезд находился далеко от Москвы. Перед встречей с мужем Тамара охладела к Славе и запросто выставила его за дверь.
Сейчас она с тем же хладнокровием указывала на выход Ладе. Впрочем, Славу не удивляло ее умение держать себя в руках. После смерти мужа Тамаре пришлось возглавить его компанию, а бизнес закаляет характер. Лада только в начале пути. Ей далеко до Тамары. Может, потому она и вела себя как законченная стерва.
Белая машина вот-вот исчезнет за поворотом.
Тамара огорченно покачала головой, наблюдая за ней, и поинтересовалась:
— Откуда она взялась?
— Да вот, все пытается меня уколоть.
— Она уже к тебе приезжала?
— Да, была. Приехала, накричала.
— Ты мне ничего не сказал.
— Ты же не говоришь мне, откуда тебе известно про Мурашова.
— Откуда известно?.. А разве я не была женой своего мужа?
— Семен рассказывал тебе обо всех своих делах?
— Да, рассказывал. Что-то я подслушала. Поэтому знаю про Мурашова. Гулин был еще та сволочь. Если ты вдруг причастен к его смерти, то корить себя не надо.
— Я его не убивал. — Слава нахмурился.
— Так я и не говорю. Что у тебя с домом? — Тамара кивнула на представителя фирмы, с которой Слава собирался заключить договор.
Каретников вдруг решил, что лучше всего построить бревенчатый дом. Поставят его за пару месяцев, отапливать зимой вовсе не обязательно. Утром он позвонил, а к обеду человек уже подъехал. Не важно, что сегодня воскресенье. Только так и надо работать. Иначе не достичь успеха.
Лада чувствовала себя полной дурой. Не для того она ехала к Славе, чтобы поругаться с ним. Хотела поговорить спокойно, но эмоции взяли над ней верх. С катушек слетела, а это значит, что нервы ни к черту. Вот и как ей в таком состоянии работать с людьми?..
Лада должна была успокоиться, взять себя в руки. Поэтому она сейчас не злоупотребляла, а просто лечилась.
Женщина не стала форсить, скручивать стодолларовую купюру, взяла обычную трубочку от коктейлей. Потом она выровняла кокаин дорожкой и с ожесточением втянула его в себя.
Ничего не случилось. Ни мамы с ее нравоучениями, ни Горшкова, который мог зайти за порошком. Зато тучи над сознанием вдруг разошлись, с неба хлынули солнечные лучи. Ладе стало очень хорошо.
Одно плохо. Мужчины нет. Она не отказалась бы сейчас вытряхнуть из себя всю махровую тоску без остатка, но могла заняться сексом только со Славой. После смерти мужа — больше ни с кем. Но Славы рядом не было. Он занят своей Тамарой. Ну и пошел к черту! Ей неплохо и без мужиков.
Лето закончилось, но впереди еще два относительно теплых месяца. За это время нужно поставить сруб и подвести его под крышу. Дом не самый маленький, двухэтажный, шесть комнат. Работы много, а бревна еще только в пути. Зато опалубка под фундамент уже почти готова. Завтра машины начнут возить бетон, только успевай заливать.
