— Тогда следует предположить, что Искербел будет атаковать рудники, чтобы освободить своих соплеменников, проданных в рабство, — сказал он. — И на определенном этапе обязательно решит взять Аргентий. Если нам повезет, он сначала займется рудниками поменьше, набирая силу по мере того, как будет освобождать рабов оттуда.
Вителлий сухо усмехнулся.
— А если не повезет?
— Тогда мы в полном дерьме, командир. Давайте предполагать, что нам повезет, поскольку у нас нет выбора. Мы должны сделать все возможное, чтобы сохранить слитки.
— Что ты имеешь в виду, Катон?
— Тебе надо послать размещенную у Тарракона когорту к руднику, командир, немедленно. Ты не можешь позволить себе терять время. Остальное войско пойдет следом, когда высадится.
— Одна когорта против тысяч бунтовщиков? Ты с ума сошел. Их перебьют.
Катон покачал головой.
— Им не надо нападать на Искербела, командир. Они просто должны занять рудник и держаться там до прибытия в Аргентий основных сил.
— А если бунтовщики нападут на когорту прежде, чем прибудет главный отряд?
— Тогда им придется оборонять рудник столько, сколько они смогут. Если станет очевидно, что им не устоять перед бунтовщиками, то серебро можно закопать или опустить в реку. Что угодно, чтобы оно им в руки не попало. А потом его можно будет достать.
Вителлий опустил взгляд в пол, задумавшись. И тут тишину нарушил губернатор:
— Твой подчиненный прав, легат. Ты должен отправить гвардейцев к руднику немедленно. Остальные отправятся следом сразу же, как прибудут в Тарракон. У нас нет выбора, надо делать, как он говорит.
Все выжидательно поглядели на Вителлия. Когда легат поднял взгляд, Катон увидел в его глазах холодный блеск.
— Что ж, хорошо, преторианская когорта отправится в Аргентий на рассвете.
На лице Баллина читалось облегчение. Он кивнул.
— Очень хорошо. Я прослежу за тем, чтобы у тебя и твоих воинов были все необходимые припасы.
— Благодарю тебя. Но я не отправлюсь вместе с когортой. Я остаюсь здесь, чтобы составить план боевых действий в ожидании прибытия остальных войск. Когорту должен возглавить человек, крепкий духом и быстро соображающий на случай возникновения непредвиденных ситуаций.
Макрон с шипением вдохнул.
— Черт, даже мне понятно, куда он клонит…
Легат повернулся к Катону, не вставая с табурета.
— Префект Катон. По моему мнению, ты лучший, кому можно поручить такое дело. Никто другой не приходит мне на ум, когда речь идет о столь важной и опасной операции. Учитывая связанные с ней риски, я настаиваю, чтобы с тобой отправился и доблестный центурион Макрон. Вот мои приказы. Принимаешь командование над второй когортой преторианской гвардии. Направляешь к руднику в Аргентии так быстро, как только возможно. Предлагаю тебе взять с собой и присутствующего здесь Цимбера. Он знает местность и местное население, так что будет тебе полезен.
Цимбер потряс головой.
— Но я же не воин.
— Не бойся, мой друг. Под защитой префекта Катона и его воинов тебе ничто не грозит.
— Все равно, господин, я бы предпочел остаться в Тарраконе.
— Не сомневаюсь в этом, но мне требуется твое содействие в разгроме бунтовщиков. Ты можешь отправиться с когортой по своей воле, а можешь — в цепях.
Сложив руки, Вителлий сомкнул указательные пальцы.
— На твоем месте я бы отправился добровольно.
Цимбер нервно поглядел на него, но лишь покорно кивнул.
— Молодец. Как говорится, один доброволец стоит десятка подневольных.
Вителлий снова поглядел на Катона.
— Итак, префект, как только ты доберешься до рудника, твоя задача — охранять серебро и спрятать его, если возникнет угроза того, что оно попадет в руки врагу. Ты остаешься там до тех пор, пока не прибуду я с остальными войсками. Вопросы есть?
Катон покачал головой, и тут Макрон поднял руку.
— Да, центурион?
— Командир, а что, если Искербел доберется до рудника раньше нас?
Вителлий слегка улыбнулся.
— Если такое случится, центурион Макрон, то я ожидаю, что вы сразу же атакуете его и отобьете рудник, сколь ни тяжела была бы ситуация.
Макрон нахмурился.
— Это самоубийство, командир.
— В этом случае я несомненно сообщу в Рим о вашем самопожертвовании. Вероятно, в дополнение к копью тебя еще чем-нибудь наградят, пусть и посмертно.
— Благодарю, мать твою, командир, — ответил Макрон, кивая.
Остальные командиры тихо ахнули, глядя на Макрона, но тот сидел с мордой кирпичом. Глаза Вителлия сузились, и он протяжно вдохнул.
— Итак, префект Катон, приказ тобою получен. Можешь сейчас же принимать командование над когортой.
— Есть, командир.
— Да пребудут с тобой боги, префект. Поскольку, если ты не справишься, никто не будет к тебе милосерден. Ни Искербел, ни, если каким-то чудом тебе удастся сбежать от врага, я. Ни жди милосердия ни от меня, ни от императора, ни от народа Рима. Так что сделай это или погибни, выполняя приказ.
Глава 12
— Ублюдок разделал нас как селедку, — выругался Макрон, когда они шли по проходу между палаток второй когорты преторианской гвардии, разбившей лагерь у стен Тарракона. Завидев командиров, гвардейцы мгновенно вставали, отдавая честь. Формальности тут соблюдались куда лучше, чем у легионеров, с которыми приходилось прежде служить Катону и Макрону. Палатки из козьих шкур были чистые и целые, без пятен и заплаток. Судя по всему, ими ни разу не пользовались и только что взяли со складов гвардии. Доспехи и щиты такие же блестящие, без единого пятнышка ржавчины.
— Приказ есть приказ, Макрон. Не наше дело его обсуждать.
— Да ладно тебе. Ты прекрасно понимаешь, почему Вителлий нас для этого дела выбрал. Все шансы на то, что мы отправимся прямиком в руки бунтовщиков и нас на куски порубят. Если даже нам удастся первыми добраться до рудника, Искербел очень скоро узнает об этом и к нам наведается. Результат будет тем же. Нас прибьют, а с нами и всех этих ребят. Черт…
Некоторое время они шли молча, а затем Макрон снова поглядел на друга.
— Тебя, похоже, не особенно наша судьба волнует.
— Я же говорю, приказ.
Они подошли к штабной палатке в центре лагеря. Двое гвардейцев, охранявшие вход, взяли копья на караул и шагнули в стороны, пропуская их. Катон и Макрон пригнулись, откидывая клапан палатки, и вошли внутрь. Несколько секретарей, работавшие за большим столом, тут же встали.
— Вольно, — скомандовал Катон, глядя по сторонам. — Кто старший по званию в когорте?
