— Это вы про Скайлера? — Даже сейчас, на пороге смерти, Натаниэля захлестнуло злорадство. — Навряд ли. Он лежит мертвым — там, наверху.
При этих словах самообладание впервые изменило Лавлейсу. Усмешка покинула его лицо.
— Вот так-то, — подтвердил Натаниэль. — Я не просто бежал от него. Я его убил.
Волшебник рассмеялся.
— Не лги мне, мальчик…
Тут из-за спины Лавлейса послышался женский голос, нежный и печальный.
— Саймон!
Волшебник оглянулся. Позади, совсем рядом, стояла Аманда Кэчкарт. Элегантное платье было испачкано и изорвано, прическа растрепалась, волосы приобрели бордовый оттенок. Она протянула руки к Лавлейсу в отчаянной мольбе.
— Саймон, о, Саймон! — позвала она. — Что ты делаешь?
Лавлейс побледнел и повернулся к женщине.
— Отойди! — крикнул он, и в голосе его послышался панический страх. — Прочь от меня!
По щекам Аманды заструились слёзы.
— Как ты мог, Саймон? Что, и я тоже умру? — Она пошатнулась. Волшебник вскинул руки, пытаясь оттолкнуть её. Ему явно было сильно не по себе.
— Аманда… мне… мне жаль… Это… так нужно…
— Саймон, нет! А как же твои обещания? — Всеми позабытый Натаниэль бесшумно шагнул к Лавлейсу.
Неловкость Лавлейса переросла в гнев.
— Оставь меня в покое, женщина, или я прикажу демону разорвать тебя в клочья! Смотри — он уже почти рядом с тобой!
Аманда Кэчкарт не шелохнулась. Казалось, ей уже всё безразлично.
— Как ты мог так поступить со мной, Саймон? После всего, что ты говорил… Ты бесчестен.
Натаниэль сделал ещё шажок. Над ним уже навис силуэт Рамутры.
— Аманда, предупреждаю…
И тут Натаниэль прыгнул. Его пальцы скользнули по шее Лавлейса и сомкнулись на чем-то холодном, твёрдом и подвижном. На цепочке Амулета. Натаниэль рванул изо всех сил. Голова волшебника качнулась назад, а потом какое-то звено не выдержало, и цепочка оказалась в руках у Натаниэля.
Лавлейс испустил чудовищный вопль.
Натаниэль отскочил и покатился по полу. Цепочка оказалась у него перед самым лицом. Натаниэль отчаянно вцепился в небольшой, тонкий овальный медальон, висящий на середине порванной цепочки. И ощутил, что гнетущая его тяжесть исчезла, как будто преследовавший его беспощадный взгляд был теперь устремлен на кого-то другого.
Лавлейс оправился от потрясения и кинулся на Натаниэля. То есть хотел кинуться — но его удержали тонкие, изящные руки.
— Саймон! Неужто ты хочешь ударить несчастного ребенка?!
— Аманда, ты с ума сошла! Отстань от меня! Амулет!.. Мне нужно…
Несколько мгновений он боролся, пытаясь вырваться от женщины, вцепившейся в него со всей силой отчаяния, а потом заметил существо, нависающее над ними. У Лавлейса подкосились ноги. Рамутра был уже совсем рядом; от его соседства одежды и волосы людей забились под порывами несуществующего ветра. Воздух начал потрескивать, словно от разрядов атмосферного электричества.
Лавлейс попятился. И едва не упал.
— Рамутра! Я повелеваю тебе схватить этого мальчишку! Он украл Амулет! Он не имеет права на его защиту!
Но в голосе его не было уверенности. Огромная полупрозрачная рука потянулась вперёд. Тут Лавлейс передумал.
— Оставь мальчишку! Хватай женщину! Забери её первой!
Рука на миг зависла в воздухе. Лавлейс собрал все силы и всё-таки вырвался из хватки Аманды.
— Вот! Видишь? Вот она! Хватай её!
Тут ниоткуда и отовсюду послышался голос — как будто огромная толпа говорила в унисон:
— Я НЕ ВИЖУ НИКАКОЙ ЖЕНЩИНЫ. ТОЛЬКО УХМЫЛЯЮЩЕГОСЯ ДЖИННА.
Лицо Лавлейса окаменело. Он повернулся к Аманде Кэчкарт; та смотрела на него с мукой и мольбой во взгляде. Но под взглядом Лавлейса лицо её начало медленно изменяться. На губах её заиграла улыбка, злорадная и торжествующая. А потом девушка молниеносно выхватила рог из ослабевших пальцев Лавлейса. И Аманда Кэчкарт исчезла в прыжке — а под потолком, зацепившись хвостом за люстру, закачалась обезьяна. И принялась размахивать рогом, дразня объятого ужасом волшебника.
— Ты не станешь возражать, если я заберу его себе? — крикнула мартышка. — Там, куда ты отправишься, он тебе не понадобится.
Все силы покинули волшебника в мгновение ока; Лавлейс сделался пепельно-бледным и обмяк. Плечи его поникли. Он шагнул к Натаниэлю, словно намереваясь потребовать Амулет обратно… Но тут гигантская рука опустилась, сомкнулась и подняла Лавлейса в воздух. И чем выше возносился Лавлейс, тем сильнее изменялось его тело. А голова Рамутры склонилась ему навстречу. И видно было, как в ней распахнулось нечто, что могло бы быть ртом.
Мгновение спустя Саймон Лавлейс исчез.
Демон приостановился, чтобы взглянуть на радостно кривляющуюся мартышку, но она исчезла в тот же миг. Тогда демон, не обращая никакого внимания на валяющегося на полу Натаниэля, тяжело повернулся к волшебникам, сгрудившимся в противоположном конце зала.
Тут рядом с Натаниэлем раздался знакомый голос:
— Двое готовы. Остался один.
Бартимеус
Я был так окрылен своим успешно исполненным трюком, что рискнул и принял облик Птолемея, когда Рамутра отвлекся. С Джабором и Лавлейсом было покончено. Теперь оставалось лишь разобраться с этой великой сущностью. Я ткнул своего хозяина ногой в бок. Он валялся на спине и прижимал Амулет Самарканда к груди, словно мамаша младенца. Я положил рог рядом с ним.
Мальчишка кое-как сел.
— Лавлейс… Ты видел?
— Угу. Неприятное зрелище.
Натаниэль встал. Тело плохо слушалось его, но глаза горели странным светом — в нем ужас смешался с восторгом.
— Я добыл его! — прошептал он. — Амулет у меня!
— Да-да! — поспешно одобрил я. — Отлично сработано! Но Рамутра всё ещё здесь, и, если мы хотим что-либо предпринять, нельзя терять ни минуты.
Я взглянул в дальний конец зала. Охватившее меня радостное возбуждение померкло. Присутствующие здесь министры в настоящий момент являли собою жалкое зрелище. Одни впали в ступор и, онемев, съежились и застыли, другие колотили в двери или дрались друг с дружкой за возможность занять место как можно дальше от приближающегося Рамутры. Отвратительная картина. Всё равно что наблюдать за дракой чумных крыс в канализации.
Но кроме отвращения эта сцена внушила мне глубокое беспокойство. Похоже, никто из них был сейчас не в состоянии прочесть сложное заклинание отсылания.
— Давай! — сказал я. — Пока Рамутра заберет несколько штук, мы сможем привести остальных в чувство. Кто из них быстрее всего вспомнит контрзаклинание?
