А.Е. Розен в «Записках декабриста» пишет, что в Сибири оказалось восемь мужей, отторгнутых от жен и детей, и семь женихов с обручальными кольцами без надежды на сочетание браком с невестами.
Итого статистика: из 23 жен – 3 овдовели, 12 поехали, 2 не поехали «не по своему желанию». Процент «поехавших» или «хотевших поехать» – 74 %. Четвертая часть сделала другой выбор… О чем Некрасов не написал.
Мы хорошо знаем, кто из жен и невест поехал, кто не поехал, какие у кого были обстоятельства, какие приключения ожидали и мужчин и женщин. Потому что все эти русские европейцы, их родственники и друзья были грамотны, занимали высокое положение в обществе, к ним было приковано внимание других людей.
Мы не знаем никаких подробностей о других сосланных в Сибирь по «делу 14 декабря»: о солдатах и унтер-офицерах. Их то ли 600, то ли 800… Никто, как всегда, не считал. Но вот что известно вполне достоверно: солдатки ВСЕ поголовно пошли за мужьями в Сибирь.
Вот и различие.
Еще один штришок: любитель и ценитель народа, обличитель его врагов и страшный борец с его обидчиками, Некрасов-почти-народоволец, не сделал этих солдаток героинями своей поэмы. Он писал ее в 1871 году, когда живы были еще очень многие участники событий, живые свидетели. Вот и обличил бы проклятых крепостников, рассказал бы о великом «подвиге» нескольких сотен русских женщин!
…Но он рассказал про двух княгинь.
…А солдатки, захоти Некрасов «воспеть их подвиг», хохотали бы до колик и до слез.
Императоры хорошие и плохие
Но может быть, самое яркое различие между русскими европейцами и туземцами – в их отношении к разным императорам, а в советское время – к генсекам.
Если последовательно изучать историю России как историю этих 0,1–1—2—3 % населения, нам придется согласиться: Екатерина II была самым лучшим из монархов XVIII века! И чуть ли не лучшей из царей и цариц за всю нашу историю. «Золотое время Екатерины» – говорило дворянство. А у всего остального народа была ли причина ее хоть немного любить? Не было…
В истории до сих пор сохраняется представление, что Петр III был намного «хуже» Екатерины, и ему приписывается даже многое такое, чего он никогда и не думал устраивать. Дворяне не любили его и нуждались в объяснениях переворота: ведь если Екатерина убила мужа и уселась на его престол, Петр III должен быть сущим чудовищем!
Екатерина для дворян была хороша тем, что дала им неправдоподобно громадные привилегии, фантастическую власть над крепостными. Такого не имели на французские дворяне времен Людовика XIV, ни немецкие дворяне даже в самом диком германском княжестве.
Но эпоха Екатерины – время невероятного бесправия крестьян, крайне жестокой эксплуатации, насилия и произвола. Классическая эпоха конюшни, крепостных гаремов, время Салтыковой и Струйского.
Что же до Петра III… По мнению крестьян, знаменитый «Манифест о вольности дворянской» был только первой частью реформы. Если дворян «раскрепостили», освободили от службы государству, то ведь тогда и крестьян пора освободить от службы дворянам, раскрепостить. Логика железная, спорить с ней крайне трудно.
Что характерно – и в придворной, самой что ни на есть дворянской среде ходили упорные слухи, что Петр III готовил и второй Манифест – «Манифест о вольности крестьянской». Якобы даже такой Манифест уже и был в проекте… Когда Алексей и Григорий Орловы задушили императора, из обшлага его треуголки торчала бумажка… Потянули – исписанные листы с проектом такого Манифеста… Если верить слуху, Алексей Орлов пулей кинулся к Екатерине: «Вот, матушка, гляди, что отыскали…» Императрица кинулась к свечке, трясущимися руками жгла опаснейший документ…
Если это даже только легенда – то очень характерная легенда. Еще раз напомню – легенда это сугубо дворянская.
А уж на уровне народных представлений не было и тени сомнения: был, был «правильный» документ, да, понятное дело, баре его подменили! Народную веру в хорошего царя и плохих бояр, в подмененные документы видно хотя бы по «Сказке о царе Салтане» – там ведь тоже «ткачиха с поварихой, с сватьей бабой Бабарихой перенять гонца велят» и суют ему, пьяненькому, «неправильную» царскую грамоту.
Гадкие ткачиха с поварихой даже и названы в этой сказке не по именам, а по роду занятий – то есть «по службе». Вполне «производственная» ситуация, и как вот завидущие бабы погубили царицу с сыном, так и жадные бояре губят «крестьянский люд честной», «переняли» Манифест о вольности крестьянской.
Пугачев и восстанавливал «правильный» документ, жаловал крестьян землей и волей, а «негодную Катьку» обвинял в сговоре с барами и в подлоге написанного им Манифеста.
Последним из Лжепетров третьих был основатель секты скопцов, некий Кондратий Селиванов. В 1802 году, в Петербурге, о нем полз упорный слух – мол, это «чудом спасшийся» Петр III. Что характерно, сам Селиванов никогда не подтверждал, но и не отрицал этого слуха.
Для дворян Павел I был ничем не лучше, а пожалуй что и похуже, чем Петр III. Трудно найти императора, у которого репутация гаже! Он взбалмошен, и груб, и жесток, и «ефрейтор на троне», забивал насмерть солдатиков в своей Гатчине…
Но стоит присмотреться поближе – и 90 % всех историй о Павле окажутся просто дворянскими анекдотами. Слухами, которые охотно преувеличивали и распространяли те, кто Павла I не любил.
История с полком, который прямо с плаца пошел в Сибирь? Сказки, не было такого полка.
Собирался завоевывать Индию? Тут сильное преувеличение, сам же план достался Павлу в наследство от Екатерины.
Чудовищная жестокость службы в гвардейцах Павла в Гатчине?
И это совершеннейшая сказка. Служба в Гатчине отличалась как раз большим демократизмом. Во-первых, в гвардейские полки набирали и простонародье. «Гатчинскую сволочь» – как изволили отзываться о них «бла-ародные».
Во-вторых, в числе ближайших к Павлу людей находим казаков Грузиных, брадобрея Кутайсова, прочее простонародье. Оценки дворян – о плохом вкусе Павла, его неумении искать себе приближенных.
В-третьих, служба у Павла была строже, тяжелее, суровее, чем чисто парадная, веселая и нетрезвая служба в гвардейских полках Екатерины. Это факт. В Гатчине учились воевать, проводили смотры и маневры, там не было «командиров», которые видели свой полк два раза в год. В Гатчине действительно служили; в духе времени того солдат, случалось, и наказывали.
Но нравы были не суровее и грубее, а мягче и добрее, чем в армии.
К тому же Павел знал лично многих и офицеров, и солдат, порой беседовал с ними лично, с иными и пил вино. Вы можете представить себе Екатерину, которая лично руководит войсковым парадом в 6 часов утра? А Павел очень даже руководил. Он соответствовал по крайней мере одному требованию к «народному» московитскому царю: он служил вместе со своим народом, личным примером показывал, «как надо», и был со всеми остальными.
Чем еще так не угодил дворянам Павел I? Был мелочен, издавал дурацкие указы с запретами носить сюртуки английского покроя и круглые шляпы?
