— Это я.
Сердце у Китти колотилось, и запястья покалывало от страха.
— Хорошо. Джулиус Тэллоу здесь? Он тоже нужен.
Из коридора никто не откликнулся. Мистер Тэллоу не пришёл.
Молодой человек сделал гримасу:
— Ну, не ждать же его! Нет так нет. Мисс Джонс, не будете ли вы так любезны…
Он впустил Китти в зал и мягко прикрыл за ней дверь.
— Вот ваше место, мисс Джонс. Суд вот-вот начнётся.
Зал суда оказался квадратной комнаткой довольно скромных размеров, залитой унылым разноцветным светом из двух огромных сводчатых витражных окон. На обоих витражах были изображены доблестные рыцари-маги. Один, облаченный в доспехи, пронзал мечом брюхо какой-то огромной демонической твари, сплошь состоящей из когтей да бугристых зубов. Другой, в шлеме и белом одеянии, более всего напоминающем длинную ночную рубашку, изгонял кошмарного гоблина, который проваливался в квадратную чёрную дыру, разверзшуюся в земле. Прочие стены комнаты были обшиты тёмными деревянными панелями. Потолок тоже был деревянный, но покрытый резьбой, которая долженствовала напоминать каменные своды церкви. Весь зал выглядел ужасающе старомодно. Китти ощутила благоговение и собственную неуместность — возможно, на то и был расчёт.
Вдоль одной из стен тянулось возвышение, на котором стоял длинный стол и высокий деревянный трон. К краю стола примыкал ещё небольшой письменный стол, за которым трое секретарей в чёрных костюмах деловито печатали на компьютерах и листали кипы бумаг. Китти прошла вдоль возвышения, туда, куда указал молодой человек, к одинокому стулу с высокой спинкой, чёрный силуэт которого вырисовывался на фоне окон, и села. У противоположной стены стоял ещё один похожий стул.
У четвертой стены стояла пара скамеек для публики, отделенная от зала латунными перильцами. К удивлению Китти, там уже собралось несколько зрителей.
Молодой человек взглянул на часы, вздохнул поглубже и завопил так громко, что Китти подпрыгнула на стуле:
— Всем встать! Встать перед госпожой Фицуильям, волшебником четвертого уровня и судьей Дома правосудия! Всем встать!
Скрип стульев, шарканье подошв. Китти, клерки и зрители поднялись на ноги. Тут за троном, в стене, обшитой панелями, распахнулась неприметная дверца и вошла женщина в чёрной мантии с капюшоном. Женщина села на трон и откинула капюшон. Она оказалась довольно молодой, с короткими каштановыми кудряшками и слишком густо накрашенными губами.
— Спасибо, леди и джентльмены, спасибо! Прошу всех садиться.
Молодой человек отвесил поклон в сторону трона, отошёл и скромно сел в уголочке.
Судья с холодной улыбочкой обратилась к собравшимся:
— Доброе утро всем. Начнём мы, я так понимаю, с дела Джулиуса Тэллоу, мага третьего уровня, и Кэтлин Джонс, простолюдинки из Белема. Мисс Джонс, я вижу, явилась на суд. А где же мистер Тэллоу?
Молодой человек вскочил на ноги, точно чертик из коробочки.
— Его нет, мэм!
Он отвесил изящный поклон и снова сел.
— Это я и сама вижу. Так где же он?
Молодой человек снова вскочил на ноги.
— Не имею ни малейшего понятия, мэм!
— Ну что ж, очень жаль. Секретари, запишите мистеру Тэллоу замечание за неуважение к суду, с отсрочкой. Ну что ж, начнём, пожалуй…
Судья нацепила на нос очки и несколько секунд проглядывала бумаги. Китти сидела, вытянувшись в струнку, окаменев от напряжения.
Наконец судья сняла очки и взглянула на неё.
— Кэтлин Джонс?
Китти вскочила.
— Да, мэм?
— Сядьте, сядьте. Мы тут стараемся поддерживать максимально неформальную обстановку. Так вот, поскольку вы молоды… Сколько вам лет, мисс Джонс?
— Тринадцать, мэм.
— Понятно. Так вот, поскольку вы молоды и явно из простых — я вижу, что отец ваш — продавец, а мать — уборщица, — судья произнесла эти два слова с лёгким отвращением, — вся эта торжественная обстановка вас, возможно, угнетает. — И судья указала на зал. — Но я уверяю вас, что бояться вам нечего. Это — храм справедливости, и вход сюда открыт даже наименее равным среди нас, с условием, что они говорят правду и только правду. Это понятно?
У Китти стиснуло горло, и она лишь с трудом сумела выдавить:
— Да, мэм.
— Очень хорошо. Тогда мы выслушаем вашу точку зрения. Прошу вас, изложите своё дело.
В следующие несколько минут Китти довольно осипшим голосом излагала события со своей точки зрения. Начала она довольно неуклюже, но постепенно разошлась и стала рассказывать более связно, настолько подробно, насколько могла. Суд слушал молча, в том числе и судья, которая бесстрастно созерцала Китти сквозь очки. Секретари деловито стучали по клавишам.
Завершила Китти свой рассказ страстным описанием того, в каком состоянии пребывает Якоб после Чёрной Молотилки. Когда она закончила, в зале повисла тяжкая тишина. Кто-то где-то кашлянул. Пока Китти говорила, на улице пошёл дождь. Капли негромко барабанили по стеклам, освещение в зале сделалось тусклым и водянистым.
Судья устроилась в кресле поудобнее.
— Секретари суда, все ли вы записали? Один из трёх людей в чёрном поднял голову:
— Да, мэм.
— Хорошо.
Судья нахмурилась, словно была чем-то недовольна.
— Что ж, в отсутствие мистера Тэллоу я вынуждена, хотя и неохотно, принять данную версию событий. Вердикт суда…
Тут внезапно раздался громкий стук в дверь. Сердце Китти, которое взлетело до небес при последних словах судьи, снова ушло в пятки под грузом дурного предчувствия. Молодой человек в зелёной шапочке бросился к двери и открыл ее… И его тут же чуть не сшиб с ног ввалившийся мускулистый Джулиус Тэллоу. Одетый в серый костюм в узенькую розовую полоску, он, выпятив подбородок, прошагал к свободному стулу и решительно уселся на него.
Китти взглянула на него с ненавистью и отвращением. Он ответил ей завуалированной ухмылочкой и обернулся к судье.
— Мистер Тэллоу, я так понимаю, — сказала она.
— Именно так, мэм, — сказал он, потупившись. — Я смиренно…
— Вы опоздали, мистер Тэллоу!
— Да, мэм. Я смиренно прошу прощения у суда. Сегодня утром дела задержали меня в департаменте внутренних дел, мэм. Чрезвычайное происшествие — в Уоппинге вырвались на свободу три быкоголовых фолиота. Возможно, это был теракт. Мне пришлось помочь проинструктировать ночную полицию относительно наилучших методов борьбы с ними, мэм.
Он уселся поудобнее и подмигнул публике.
— Надо выложить горку фруктов и полить их медом — в этом весь секрет. Они, видите ли, слетаются на сладкое, и тогда нужно…
