Судья стукнула по столу своим молоточком.
— С вашего разрешения, мистер Тэллоу, это не имеет никакого отношения к делу. Для нормального функционирования суда необходима пунктуальность. Я обвиняю вас в неуважении к суду и подвергаю штрафу в размере пятисот фунтов.
Он опустил голову — живое воплощение неуклюжего раскаяния.
— Тем не менее, — голос судьи слегка смягчился, — вы прибыли как раз вовремя, чтобы изложить свою сторону дела. Версию мисс Джонс мы уже выслушали. Обвинения вам известны. Что вы на это ответите?
— Не виновен, мэм!
Волшебник внезапно снова выпрямился, раздувшись от агрессивной самоуверенности. Полоски у него на груди растянулись, точно струны арфы.
— Вынужден признаться, мэм, что мне неприятно вспоминать об этом происшествии, настолько немыслимо дикой была эта выходка. Двое громил — в том числе, как ни печально об этом упоминать, эта аккуратная юная особа, сидящая напротив меня, — подкараулили мою машину с целью ограбления и причинения ущерба. И лишь благодаря счастливой случайности, по которой я владею достаточной силой, чтобы отражать подобные нападения, мне удалось справиться с ними и спастись.
Это враньё продолжалось минут двадцать. Он описывал угрозы двоих грабителей, от которых волосы вставали дыбом. Не раз он уходил в сторону и рассказывал небольшие случаи из жизни, которые должны были напомнить суду, сколь важный пост он занимает в правительстве. Китти сидела вся белая от ярости и стискивала кулаки так, что ногти вонзались в ладони. Раз или два она заметила, как судья неодобрительно качала головой, услышав какую-нибудь неприятную подробность. Двое из секретарей возмущенно охнули, когда мистер Тэллоу рассказал, как крикетный мяч ударился о ветровое стекло его машины. А уж публика на скамейках стенала и ахала непрестанно. Китти видела, к чему клонится дело.
И наконец, когда мистер Тэллоу, изображая из себя этакого невинного ягненочка, заявил, будто натравил Чёрную Молотилку исключительно на Якоба, как предводителя, стремясь свести к минимуму возможные тяжкие последствия, Китти не выдержала.
— Снова ложь! — вскричала она. — Она набросилась и на меня тоже!
Судья стукнула молоточком по столу:
— Тишина в суде!
— Но это же явная ложь! — возразила Китти. — Мы с Якобом стояли рядом. Тварь, похожая на обезьяну, направила заклинание на нас обоих, как и приказывал Тэллоу. Я потеряла сознание. «Скорая» отвезла меня в больницу.
— Тихо, мисс Джонс!
Китти подчинилась:
— Я… Извините, мэм.
— Продолжайте, мистер Тэллоу, будьте любезны.
Волшебник вскоре закруглился. Слушатели принялись возбужденно перешептываться друг с другом. Госпожа Фицуильям на некоторое время призадумалась. Периодически она наклонялась со своего трона и шёпотом обменивалась какими-то замечаниями с секретарями. В конце концов она стукнула по столу молоточком. Воцарилась тишина.
— Дело это весьма сложное и запутанное, — начала судья, — и вынесению решения изрядно мешает отсутствие свидетелей. Мы имеем показания одного человека против показаний другого. Да, мисс Джонс, в чем дело?
Китти вежливо подняла руку:
— Есть ведь и другой свидетель, мэм. Якоб.
— Если так, то почему же его здесь нет?
— Он плохо себя чувствует, мэм.
— В таком случае семья могла бы прислать кого-то, кто выступил бы от его имени. Однако они решили этого не делать. Быть может, потому, что они сознавали, что их дело проигрышное?
— Нет, мэм, — сказала Китти. — Они боятся.
— Боятся? — Судья вскинула брови. — Но это же смешно! Чего, спрашивается?
Китти заколебалась, но отступать было некуда.
— Репрессий, мэм. Если они осмелятся выступить в суде против волшебника.
Публика, сидевшая на скамьях, взорвалась изумленными воплями. Трое секретарей от удивления прекратили стучать по клавишам. Молодой человек в зелёной шапочке разинул рот у себя в углу. Глаза госпожи Фицуильям сузились. Ей пришлось несколько раз постучать по столу, чтобы все успокоились.
— Мисс Джонс! — сказала она. — Если вы посмеете ещё раз сказать подобную чушь, я сама на вас в суд подам! И не смейте больше говорить, пока вас не спросят!
Китти увидела, что Джулиус Тэллоу ухмыляется уже в открытую. Она с трудом сдерживала слёзы.
Судья сурово воззрилась на Китти.
— Ваше безумное обвинение лишь увеличивает груз улик, которые были приведены против вас. Молчать!
Китти, ошеломленная, машинально снова открыла было рот.
— Каждая ваша лишняя реплика лишь усугубит ваше положение, — продолжала судья. — Совершенно очевидно: если бы ваш приятель был уверен в своей правоте, он явился бы сюда лично. Точно так же очевидно, что Чёрная Молотилка вас лично не коснулась, вопреки тому, что вы только что утверждали, — в противном случае вы… как бы это сказать?.. выглядели бы сегодня не столь цветущей.
Судья прервалась, чтобы выпить глоток воды.
— Меня почти восхищает та дерзость, с которой вы явились в суд, — продолжала она, — как и та беспардонность, с которой вы осмелились бросить вызов такому видному гражданину, как мистер Тэллоу. — И она указала на волшебника, чья физиономия сделалась самодовольной, как у кота, которого почесали за ухом. — Однако подобные соображения не могут определять решения суда. Утверждения мистера Тэллоу подкрепляются его хорошей репутацией и огромным счётом, который выставил гараж за ремонт поврежденной вами машины. Ваши утверждения не основываются решительно ни на чем: это голословные обвинения, и я полагаю, что они сфабрикованы!
Публика заахала.
— Почему? Да просто потому, что вы солгали относительно Молотилки — ведь вы утверждали, будто она задела и вас, а это явно не так. Следовательно, у суда нет причин верить и остальной части вашей истории. Более того, вы не можете представить никаких свидетелей — с вами нет даже вашего приятеля, второго «пострадавшего». Как показали ваши выпады, вы явно являетесь нервозной и неуравновешенной личностью, склонной гневаться по любому поводу. Учтя все эти соображения, я не могу не задуматься об очевидном факте, на который я изо всех сил старалась закрыть глаза. А именно: вы — всего лишь несовершеннолетняя простолюдинка, и ваше слово имеет мало веса по сравнению со словом верного слуги государства.
Тут судья остановилась, чтобы перевести дыхание, и на скамьях сдержанно загомонили: «Верно! Верно!» Один из секретарей поднял голову и пробормотал: «Отлично сказано, мэм!», после чего снова уткнулся носом в компьютер. Китти ссутулилась, раздавленная свинцовым отчаянием. Она не могла смотреть ни на судью, ни на секретарей, ни тем более на мерзкого мистера Тэллоу. Вместо этого она уставилась на тени дождевых капель, ползущие по полу. Теперь она хотела только одного — спастись отсюда.
