Книга Глаз Голема, страница 78. Автор книги Джонатан Страуд

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Глаз Голема»

Cтраница 78

— Послушай, — сказал я, — я понимаю, ты проголодался, но всему же есть предел! Давай я тебе гамбургер раздобуду, что ли.

Парень покачал головой и грязными руками развернул булочку.

— Вот, — медленно произнёс он. — Вот то, что обещал нам Арлекин. Наш следующий контакт в Праге.

— Сосиска, что ли?

— Да нет, дубина! Вот.

Он вытянул из-под сосиски клочок картона, слегка помятый и замаранный кетчупом.

— Арлекин был продавцом хот-догов, — продолжал он. — Это было его прикрытие. А теперь он погиб за родину, и отомстить за него — часть нашей миссии. Но для начала — вот тот волшебник, которого нам нужно отыскать.

И он показал мне картонку. На ней было накарябано всего четыре слова:

КАВКА ЗОЛОТАЯ УЛИЦА, 13


28

К великому моему облегчению, происшествие на Староместской площади мальчишку кое-чему научило. Он больше не пытался строить из себя беспечного английского туриста. Вместо этого он весь тот мрачный, неуютный вечер предоставил мне водить его по лабиринту ветхих пражских закоулков осторожно, крадучись, как то и подобает шпионам, находящимся на вражеской территории. Мы пробирались на север крайне терпеливо. Встреч с патрулями, которые разошлись во все стороны от площади, мы избегали, окутывая себя Сокрытием или, по возможности, прячась в заброшенных зданиях, пока солдатня не протопает мимо. Нам помогали сумерки и то, что нас почти не выслеживали с помощью магии. Несколько фолиотов скакали по крышам, рассылая магические Импульсы, но их я легко отражал, не будучи замеченным. А кроме фолиотов, не было никого: ни спущенных с цепи полуафритов, ни самого завалящего джинна. Пражские власти полагались в основном на своих ненаблюдательных людей-солдат, и я этим воспользовался сполна. Не прошло и часа с тех пор, как мы пустились в бегство, а мы уже пересекли Влтаву верхом на грузовике с овощами и теперь пешком пробирались через сады к подножию замка.

Во дни величия империи невысокий холм, на котором стоял замок, каждый день, едва стемнеет, озарялся тысячей фонариков. Фонарики меняли цвет, а порой и расположение, в соответствии с прихотями императора, озаряя многоцветным сиянием деревья и дома, цепляющиеся за склоны холма. [48] Теперь все фонарики были перебиты и приржавели к своим столбам. Не считая нескольких бледно-оранжевых пятен на месте окон, Замковая гора лежала перед нами тёмная, окутанная ночью.

Наконец мы вышли к подножию крутой мощеной лестницы. Высоко наверху находилась Золотая улица — я различал её огни, мерцающие на фоне звезд, на самом краю холодного чёрного массивного холма. У подножия лестницы была невысокая стенка, и за ней — помойка. Я оставил Натаниэля там, а сам обернулся летучей мышью и полетел на разведку.

Восточная лестница не особенно изменилась с того далекого дня, когда смерть моего хозяина освободила меня от службы. Надеяться, что и сегодня откуда-нибудь нежданно-негаданно выскочит африт и утащит моего нынешнего хозяина, не приходилось. Поблизости не было ни души, если не считать трёх жирных сов, прячущихся в тёмных аллеях по обе стороны от нашего пути. Я проверил и перепроверил: они были совами даже на седьмом плане.

Вдали, за рекой, все ещё продолжалась охота. Я слышал свистки солдат, исполненные унылой безнадежности, и этот звук наполнил меня возбуждением. Почему? Да потому, что Бартимеус слишком шустр для них, вот почему; потому что джинн, которого они разыскивали, давно уже порхал над двумястами пятьюдесятью шестью ступенями, ведущими на Замковую гору. И потому, что где-то впереди, в ночной тиши, таился источник возмущения, которое я ощущал на каждом из планов — странная, не похожая ни на что магическая активность. История начинала становиться интересной.

Летучая мышь прошелестела над обрушенным остовом старинной Чёрной башни — когда-то здесь располагалась элитная гвардия, а теперь башня служила домом десятку спящих воронов. А за башней находилась цель моего путешествия. Улочка, узкая и непритязательная, вдоль которой выстроился ряд скромных домиков — высокие, закопчённые трубы, маленькие окошки, потрескавшаяся штукатурка фасадов и обыкновенные деревянные двери, выходящие прямиком на мостовую. Там всегда было так, даже в годы расцвета. Золотая улица жила по своим правилам.

Крыши, и всегда-то просевшие, теперь уже вообще не подлежали ремонту: сплошные покосившиеся балки и выпавшие плитки черепицы. Я устроился на торчащем наружу стропиле крайнего дома и оглядел улицу. Во дни Рудольфа, величайшего из императоров, на Золотой улице кипела бурная магическая деятельность, целью которой было, ни много ни мало, создание философского камня. [49] В каждом доме обитало по алхимику, и на какое-то время крошечные домики наполнились жизнью. [50] И даже после того, как поиски были прекращены, Золотая улица по-прежнему оставалась домом для иностранных волшебников, работающих на чехов. Правительство хотело, чтобы они жили поближе к замку, где за ними было бы проще приглядывать. И так оно и шло до той самой кровавой ночи, когда город заняли войска Глэдстоуна.

Теперь никаких иностранных волшебников здесь не было. Здания казались меньше, чем мне помнилось, и теснились друг к другу, точно чайки на мысу. Я чуял старую магию, все ещё сочащуюся из камней, но нового почти не было. Если не считать… Слабая дрожь на всех планах сделалась сильнее, её источник находился куда ближе. Летучая мышь осторожно огляделась по сторонам. Что ей было видно? Собака, усердно роющая землю под старой стеной. Освещённое окно, окаймленное прозрачными занавесками, и в окне — старик, сгорбившийся у очага. Освещённая фонарем девушка, осторожно шагающая по булыжной мостовой в туфлях на высоком каблуке, — очевидно, она направлялась в замок. Пустые окна, запертые ставни, дыры в крышах, обвалившиеся трубы. Мусор, разносимый ветром. Ничего не скажешь, жизнерадостная картинка!

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация