– Пошли скорее! – закричала она.
Но быстро только сказка сказывается, а идти до центра Москвы было не так и близко. Тем более со связанными по рукам и ногам пленными. Николаю приходилось время от времени их подгонять. Дойдя до моста, он дал всем отдохнуть. Они перекусили и немного попили. Много пить Николай им не дал – далеко идти не смогут. Ехавшие мимо крестьяне только косились на странную компанию, но ничего не говорили. Отдохнув, путники пошли дальше. Остановили их только стражники у белокаменных стен Китай-города у Ильинских ворот.
– Кто такие? Если ведете в город на продажу рабов, то платить должны подать!
К ним подскочила Марфа, и один из стражников ее узнал. Седовласый воин всплеснул руками и обрадованно воскликнул:
– Ты ли это, Марфута?
– Я, конечно, а кто еще? – гордо ответила девушка. – Ты, дядька Федор, совсем уже запамятовал, как я выгляжу?
– Так тебя же тати схватили! Сколько уж времени прошло с той поры? Отец твой, боярин Остафьев, совсем извелся тебя искать. Надежду совсем потерял, а мать слезы льет, что не остановишь, да так, что намедни слегла!
– Тогда не держи нас, а пропусти немедля! Нам нужно поскорее сдать разбойников в приказ!
– А кто это с тобой, да в таких дивных нарядах? – удивился десятник.
– Это мой освободитель, дядька Федор. Он самого главаря разбойников ранил, а теперь его и его сожительницу в земский приказ, к моему отцу ведет. Он из дальних стран вернулся домой!
– А-а, то-то он такой странный, – протянул стражник и стал приглядываться к пленникам. – Так неужто это Василий, которого так долго твой батюшка, боярин Остафьев, ищет?
– Он самый, дядька Федор!
– Тогда я вам для надеги провожатых дам!
Процессия еще увеличилась на двух конных воинов. Они одновременно подозрительно и почтительно косились на Николая, ибо тот и без лошади выглядел весьма внушительно. Так они и шли по городу, а горожане оборачивались им вслед и перешептывались. Николай же неустанно крутил головой. Он не узнавал Москву. Да и как тут ее узнаешь, если ему еще не встретилось ни одного знакомого здания, за исключением Кремля, к которому они сейчас приближались. Улицы не отличались большой шириной и были в основном немощеными. Хорошо, хоть дождя не было, а то глинистая земля налипала бы на обувь, ноги бы разъезжались, а с пленными совсем пришлось бы туго. На улице то тут, то там попадались то коровьи лепешки, то конские катыши, и это не считая куриного помета и прочего мусора. Люди особо не церемонились и выливали накопившиеся помои прямо за ворота своих домов. От этого в воздухе стоял весьма специфический запах. Но, судя по выражениям лиц средневековых москвичей, для них это никоим образом не создавало чувство дискомфорта. Напротив, они были деловиты, шли и ехали на телегах и верхом. Везли и несли различные товары. В общем, шла обычная городская жизнь. А земский двор оказался как раз на месте нынешнего Исторического музея, рядом с кремлевской стеной. Тут же рядом были Васильевские ворота и купеческий Китай-город. У входа в здание земского приказа их остановил стражник.
– Без дела ходить не положено! – важно произнес он и перегородил проход бердышом.
– Мы вас довели, как десятник нам приказал, а дальше вы тут уж сами разберетеся, а нам пора обратно к городским воротам, – сказал один из конных воинов, выделенных для сопровождения.
Не дожидаясь ответа, воины развернули лошадей и ускакали прочь. Николай лишь успел кивнуть им в ответ, а Марфа, словно разъярившаяся кошка, набросилась на стражника.
– Ты свои зенки разуй, бестолочь! Не видишь, кто перед тобой стоит? Вот отцу скажу – он быстро тебе кнута даст! Беги, скажи моему отцу, что я вернулась!!!
– А кто твой отец-то? – снизошел спросить стражник. – Я тута человек новый, и тебя, и твоих людей совсем не ведаю.
– Ты что, не видишь, что мы разбойника привели? Я боярина Остафьева дочь! Зови моего отца! – возмущенно ответила Марфа.
Стражник приоткрыл входную дверь и позвал десятника. Тот вскоре явился и удивленно уставился на Марфу. Немного постоял, разглядывая ее, потом восторженно воскликнул и бегом побежал на второй этаж. Не прошла и минута, как по той же лестнице вниз уже бежал человек в шелковом камзоле. Увидев Марфу, он восторженно закричал, а подбежав, нежно обнял ее и погладил по голове.
– Доченька моя, как мы с маменькой тебя долго ждали! – с нежностью в голосе произнес он. – Где же ты пропадала? Да как ты здесь оказалась?
– Вон он, мой обидчик! – гневно указала рукой девушка на понуро стоящего Василия и тут же смущенно улыбнулась, а затем кивнула головой в сторону Николая и гордо произнесла: – А это мой спаситель. Он этого ворога ранил, а потом и пленил, да к тебе привел.
– Да? – удивленно оглядывая Николая, спросил боярин. – Ты чей будешь, мил человек?
– Я свободный человек. Учился и работал в разных дальних странах. Теперь вот решил вернуться. Знания получил, а теперь вот хочу послужить родному отечеству. А зовут меня Николай Иванович Бельский.
– Весьма похвально! – одобрительно произнес боярин. – Как меня зовут, моя дочь тебе уже, наверное, сказывала – боярин Остафьев я, Алексей Никифорович. Так что ты делал-то на чужбине?
– Учился ловить разбойников и татей. В чем значительно преуспел в дальних землях, – не моргнув глазом, вполне убедительно ответил Николай.
Боярин даже крякнул от неожиданности и удивленно посмотрел на дочь. Та же просто сияла от счастья, и он улыбнулся дочери.
– И языки чужеземные разумеешь?
– Латинским, английским и французским вполне владею.
– Вот как! Значит, сыску обучен и языкам чужеземным, – задумчиво произнес боярин, а затем еще раз внимательно посмотрел на Николая и важно продолжил: – Значит так, опосля вечерни ко мне придешь! Поговорить с тобой мне надобно!
Боярин подхватил под локоток свою дочь и повел к себе на второй этаж. Уже на лестнице он остановился и крикнул стражникам:
– Татей определите в темницу! Да вызови ката! Апосля я с Васькой сам займусь! У меня до дочки разговор есть!
Стражники тут же кинулись к Василию и его сожительнице и чуть ли не пинками погнали их к двери, которая вела в подвал. Николай хотел уточнить, где живет боярин, но посмотрел на Марфу и ее отца, как они шли по лестнице и увлеченно беседовали, и передумал. «Сам узнаю – язык ведь до Киева доведет, а боярская Москва не такая уж и большая по сравнению с моей Москвой», – размышлял Николай. Он уже собирался уходить, как заметил, что Марфа неожиданно взглянула на него и улыбнулась. На душе сразу стало тепло – помог человеку вернуться домой. Девушка скрылась с отцом за поворотом лестницы. Она вернулась в свою привычную жизнь, а для Николая начиналась совершенно новая жизнь в абсолютно незнакомом для него мире Средневековья, и эта жизнь обещала ему быть совершенно не похожей на его недавнее прошлое рядового оперуполномоченного убойного отдела московской полиции. Она теперь осталась уже где-то в далеком будущем. Удастся ли Николаю вернуться обратно в свое время или нет – он не знал.
