– Да пошел ты, жмот! – рявкнул самый здоровый и с ходу ударил хозяина трактира кулаком в голову.
Тот отлетел от стола, врезался спиной в соседний стол и упал на пол. Прислуга забилась на кухне и теперь с ужасом наблюдала за потасовкой издали. Хозяин приподнялся с пола, тряхнул головой и оглянулся на них, но те боялись даже высунуться из кухни. Тогда хозяин встал на ноги и, подскочив к обидчику, заехал ему по уху. Тут за своего подельника вступились сразу оба бугая. Один дал хозяину таверны под дых, а второй ударил по виску. Тот рухнул на пол как подкошенный. Немногие посетители тут же выскочили во двор. Многие из них не просто испугались, а, улучив момент, тоже решили под шумок не платить трактирщику. Троица решила, что вполне рассчиталась с хозяином за съеденное и выпитое, и не спеша направилась на выход, когда их окликнул Николай:
– Эй, любезные, а заплатить за съеденное не желаете?
– Битюк, посмотри, кто там вякает! – приказал самый здоровый, растирая свое раскрасневшееся ухо. – Успокой его, шобы помалкивал.
Видно, удар у трактирщика получился неплохой. Здоровяк тер ухо, морщился и втихаря ругался. Битюк, быстро перебирая ногами, подошел к Николаю и, не раздумывая, замахнулся для удара. Его рука уже почти долетела до головы капитана, когда тот мгновенно перехватил кулак Битюка своей рукой и сжал его, а затем резко вывернул. Нападавший взвизгнул и ударился головой о стол. Кувшины, тарелки полетели в разные стороны, а Николай добил его коротким ударом по сонной артерии. Битюк обмяк и съехал со стола на пол.
– А теперь ты! – приказал Николай и указал на заводилу драки.
Здоровяк молча толкнул вперед стоящего рядом с ним подельника, и тот вытащил из висящих на поясе ножен длинный нож. Осклабился и с громким криком побежал на Николая. Тот с безразличным видом стоял неподвижно до самого последнего момента, и когда уже казалось, что удар был неминуем, капитан мгновенно развернулся, пропустил мимо себя руку разбойника и взял ее на излом. Не церемонясь, локтем ударил прямо в переносицу. Раздался хруст костей и страшный крик. Здоровяк поглядел на неподвижно лежащих на полу таверны подельников и молча выхватил из ножен кривую татарскую саблю.
– Иди сам сюда, если ты такой храбрый! – злобно прорычал он Николаю и пару раз резво взмахнул саблей.
– Я не гордый – могу и подойти, только потом не пожалей! – ответил Николай и поднялся с лавки.
Только теперь здоровяк понял, насколько противник выше его, но гордыня не позволила ему отступить, и потом он считал себя не самым плохим бойцом на саблях. Николай взял со стола сверток и медленно размотал тряпки. Ухватился за рукоять шпаги и шагнул к здоровяку. Разбойник не стал дожидаться, пока его противник изготовится, и резко, со всей силы рубанул Николая по голове, но удар прошелся мимо. Капитан успел уйти в сторону и, пока сабля была в нижнем положении, приставил острие своей шпаги к горлу здоровяка. Еще немного, и оно проткнет ему гортань. У разбойника от страха расширились зрачки, а глаза предательски забегали из стороны в сторону.
– Брось саблю, не то порежу! – приказал Николай.
Здоровяк нехотя разжал ладонь, и его сабля с грохотом упала на пол. Неожиданно раздался тяжелый стон, и за спиной опера кто-то зашевелился. Он быстро оглянулся. Оказалось, что хозяин трактира уже очнулся и пытался подняться.
– Что стоите, как истуканы! Помогите своему хозяину! – крикнул Николай прислуге.
Те, со страхом поглядывая на здоровяка, медленно подошли к хозяину трактира и помогли ему сесть.
– Стражу позови! – тяжело выговаривая слова, приказал трактирщик суетившемуся возле него слуге-мальчишке.
Пока Николай разбирался с хозяином таверны и прислугой, здоровяк внезапно отпихнул быстро его ногой и стремглав побежал к открытой двери, но опер не растерялся, поднял с пола саблю разбойника и запустил ею ему вдогонку. Тяжелая ручка сабли ударила разбойника по затылку, и тот рухнул прямо на пороге. Николай подбежал к нему и заломил ему руки за спину. Разрезал шпагой веревку на его штанах и связал руки.
Через полчаса в сопровождении служки пришла городская стража. Они деловито осмотрели погром, учиненный разбойниками в таверне. Затем попросили трактирщика рассказать, как все было. Тот помнил только начало и конец погрома, а про остальное рассказали прислуга и Николай. Спросив его имя, они забрали с собой разбойников, двое из которых пришли в себя, а третий так и не очухался. Его увезли на телеге.
– Как знали разбойники, что у меня теперь нет вышибалы! – в сердцах воскликнул трактирщик, когда стражники ушли. – Столько человек за мой счет сегодня поели и ни одной монеты не уплатили!
Он сидел на лавке и, обхватив голову, раскачивался взад-вперед. Голова была обвязана белой тряпкой, а глаз у него успел заплыть после удара главаря шайки.
– Радуйся, что хоть сам жив остался, – ответил Николай, заворачивая обратно в тряпицу свою шпагу.
– Все благодаря тебе! Сам Бог мне тебя послал! Как зовут-то тебя, добрый человек, за чье здравие мне свечку в церкви ставить?
– Николаем меня родители нарекли.
– Хорошее имя тебе родители дали, наверное, в честь Николая-угодника?
– Не знаю, может быть.
– А слушай! Ты часом не воин, больно ловко ты на саблях бьешься.
– Нет, я свободный человек и ни у кого сейчас на службе не состою.
– Это очень хорошо! Так не хочешь ли у меня пока вышибалой поработать? Ты парень видный, прям великан, никто не осмелится тебе перечить, да и опять же жить у меня будешь и столоваться за мой счет, да и жалованье тебе положу!
Трактирщик с надеждой посмотрел на Николая. Тот медленно сел на лавку и посмотрел на выстроившуюся в обеденном зале прислугу. Те, натерпевшись сегодня лютого страха, тоже умоляюще смотрели на гостя. Николай подумал немного, а и впрямь, работа сама идет ему прямо в руки, ведь запасы кошеля, который он отобрал у главаря разбойников, не безразмерные. Так что о деньгах надо позаботиться заранее.
– Ладно, будь по-твоему, а сколько платить-то будешь? – спросил Николай.
– Так, как всем платят – две монеты в день!
– Я-то не против, но хотелось бы сначала по Москве походить. Приодеться мне нужно, ножны для шпаги прикупить, ножи да мелочь там разную.
– А я и не против. Приоденься, конечно. Походи по Первопрестольной, ведь каждому видать, что ты давно на родной земле не был. Вона как родной язык-то коверкаешь, ну, да ладно, вышибале он, язык, особо-то и не нужен. Для него важно, чтобы кулачищи поздоровее были. А с этим делом, я вижу, у тебя все в порядке. Так что сегодня у тебя еще целых полдня впереди – все успеешь переделать: и одежу закупить, и оружие подобрать, а завтра с утра вот и приступай к работе! Лады?
– Хорошо, согласен, – вставая с лавки, произнес Николай.
– Ну, тогда по рукам, – поднялся и трактирщик, протянул руку. – Меня Федором кличут. Только у меня будет к тебе одна просьба, не в обиду будь сказано, оденься ты по-людски, а то больно уж страшный ты в своих черных одеяниях. Прям опричник какой-то, только что метлы да собачьей головы тебе еще не хватает!
