Но одно обстоятельство не давало ему покоя – Беспалый как в воду канул. Не было его нигде, а те, кого удавалось отловить, не знали, где он находится. В одно утро Николай собрал в комнате, которую ему удалось выбить у воеводы для своих служебных нужд, своих товарищей – Мишку и Антипа.
– Ну, что делать будем? Что полезного для нас вы сумели разузнать? – спросил Николай.
– Да, хвастать нам, боярин, пока нечем, вот и молчим, – угрюмо ответил Антип. – Мы с Мишкой за эти дни облазили все постоялые дворы и таверны, обнюхали все, что только могли. Поговорили с людьми, со старостами окрестных деревень, но те, как только заводим разговор про татей и разбойников, – так клещами слово из них не вытянешь! Ты-то вот пятерых татей живота лишил и их главаря поймал, а нам не повезло. Теперь в городе во всех кабаках только о тебе и о твоей дружине и говорят. Ты для них прям настоящий герой стал! Они тебя уже к своим причислили!
– Что толку с того, что я поймал Беспалого. Сбежал он от нас со своим подельником и до сих пор не можем найти его след! – стукнул кулаком по столу Николай. – А нам – кровь из носу, но надо его поймать! Что не ночь, то налет разбойников на какую-нибудь деревню.
– Мы, боярин, все сделаем! Ты только нам скажи, что делать-то! – подхватил Мишка.
– Молчат, говорите, деревенские старосты, а что – это мысль! Поехали-ка в мою деревню! Может, там что знают про Беспалого! Перед своим боярином староста молчать не будет! По коням! – приказал Николай.
Он вызнал у воеводы ближайший путь до своей дачи. Попросил его, пока сам будет отсутствовать, приглядывать за его дружинниками, а краснодеревщика оставил временно за главного милиционера и приказал ему всех пойманных татей сдавать лично воеводе, на его суд.
Путь до подаренной царем деревни оказался неблизким. Доехали только к вечеру: усталые и голодные, с надеждой, что теперь их в деревне накормят. Но Николай просчитался – вместо уютной обустроенной деревни перед ним предстало разоренное, наполовину сожженное поселение. Троица враз приуныла.
– Вот и поужинали, – горестно вздохнул Антип.
– М-да-а, – вслед за ним выдохнул Мишка.
Николай осмотрелся. Места, конечно, были живописные. Природа красивая, воздух чистейший, а птицы так и заливаются. Недалеко, за деревней, белели стройные стволы большой березовой рощи, а сквозь нее шла дорога к синей глади матушки-Волги. Николай пересчитал избы. Всего их насчитывалось чуть ли не тридцать. Целое село, а не деревня, но уцелело из них – не более десятка, да и те выглядели совершенно безжизненно. Внезапно дверь одной из уцелевших изб медленно открылась, и на пороге появился старик с белесыми волосами и такого же цвета длинной бородой. Прям старичок с ноготок какой-то из сказки. Он внимательно посмотрел на приезжих, а затем крикнул надрывным голосом:
– Вы хто будите-то? Заблудилися, что ли?!
– Выходи знакомиться! Хозяин к вам приехал! – крикнул в ответ Мишка.
Старик ойкнул и тут же спрятался за дверью. Прошло некоторое время, и она вновь открылась, но уже широко, и он с порога громко крикнул:
– Радуйтесь, люди! Боярин наш приехал!
Из дверей по одному стали выходить жильцы дома. Их было совсем немного: сам старик, с ним рядом примерно такого же возраста женщина, еще пара женщин, но значительно моложе, а с ними и вереница разновозрастных детей. Все они выглядели изможденными от голода, но одеты хоть и в рваные одежды, но чистые. И это уже радовало, значит, люди были работящими. У Николая внезапно защемило сердце, хотя отродясь на него не жаловался. Но это была боль за людей. Ведь это теперь были его люди, и он отвечает за их жизни. Оставшиеся жители его деревни вышли на дорогу, подошли поближе к сидящему на коне Николаю, и все как один поклонились ему до земли, а старик еще и снял с головы шапку. Затем выпрямился, представился сам и представил своих сельчан.
– Порфирием, боярин, меня люди кличат. Старостой меня тута назначили, но не смог я сберечь деревню! Вот что Беспалый со своими супостатами здесь натворил. Не суди меня строго, боярин, но ничего не смог я поделать. Сильно уж много их было. Десятка три мужиков и все вооруженные. Ночью пришли. Спали мы все еще, а прежний хозяин не особо сильно о людях заботился. Некому было нас охранять. Боевых холопов он не нанимал – деньги экономил, они ему на гулянки нужны были. Прости меня, боярин, старика немощного, – произнес Порфирий и повинно склонил голову.
Николай соскочил с коня, протянул старику грамоту на владение землей и произнес:
– Меня зовут боярин Николай Иванович Бельский. Именем царя мне даровали эту деревню. Теперь, получается, что я – ваш боярин.
Старик взял в руки свиток, оглядел печать с изображением двуглавого орла и развернул грамоту. Видно было, что чтение ему вовсе не чуждо. Медленно прочитав до конца, он еще раз почтительно поклонился, а за ним – женщины и дети. Староста завел Николая в дом.
– Боярский дом Беспалый разграбил и сжег, – виноватым голосом пояснил он.
– Ничего, Порфирий, мы люди привычные, можем ночевать и в поле, а вот вы сами как?
– Не волнуйся, боярин, мы в соседнем доме переночуем. Ты со своими людьми, конечно, можешь выбрать себе любой дом, но этот будет самый лучший из уцелевших.
Николай выложил из своей котомки продукты и большую часть отдал старосте. То же самое сделали Мишка и Антип. Порфирий степенно поблагодарил и передал продукты женщинам, а те искренне обрадовались их обилию. Они приготовили немудреный ужин, но все были ему рады. Даже Николай и его товарищи с удовольствием поели горячей каши с мясом. Не забыли они и про лошадей. Здесь уже деревенские мальчишки несказанно были рады повозиться с животными. Они и покормили их, и напоили свежей колодезной водой. После ужина Николай обстоятельно поговорил со старостой. Оказалось, что он знал, где схоронилась шайка Беспалого, они были всего лишь через одну деревню от них. А вот это для Николая было уже очень даже интересно, но людей у него не хватало. Трое против тридцати или даже пятидесяти человек – это уже было слишком круто. Нужно было подготовиться к вылазке, и причем основательно, а потом уже браться за дело.
К ночи Николай приказал спрятать лошадей в березовой роще. Старосту он не послушался и не остался ночевать в его доме. Капитан решил, что лучше будет расположиться в роще. Распределил время караула и, как всегда, взял на себя первую треть ночи. Его часть дежурства прошла спокойно. Где-то в три часа ночи он разбудил Мишку, лег и тут же отрубился, но поспать удалось совсем недолго. Николай почувствовал прикосновение к своему плечу и рефлекторно потянулся за пистолетом, но тут же услышал шепот:
– Боярин, вставай, в деревне чужие.
Когда он вместе с Мишкой, прячась за толстыми стволами берез, подкрались к опушке рощи, Антип уже был там и следил за домом старосты. Оттуда раздавались крики и ругань.
– Что стоим? Михаил, к окну, Антип, обойди дом! Проверь, есть ли возле него кто-то еще. Живым никого не отпускать! Теперь пошли и тихо!
