— Халли! Халли! Там Хорд! С ним лучники, у них огненные стрелы! Они требуют привести тебя, или они подожгут Дом! Они нас всех спалят!
Никто не откликнулся. Все как один повернулись и уставились в туман. Над стеной взмыла оранжевая точка. Она неслась вверх и казалась немногим крупнее звезд, среди которых летела.
Точка на миг зависла в воздухе, как охотящийся коршун, а потом ринулась вниз, разрастаясь, полыхая, оставляя за собой светящийся след. Никто не успел шевельнуться или вымолвить слово.
Огненная стрела со свистящим воем ударилась о плиты двора в нескольких ярдах от Ауд и Халли. Круг оранжевого пламени на миг озарил их лица, порыв ветра рванул одежду, отбросил назад волосы. Оба не шелохнулись. Собравшиеся вскрикнули и кинулись врассыпную. Лейв бросился на землю. Воцарилось всеобщее смятение.
А над головами уже свистели новые пылающие стрелы; они с шипением падали с неба, превращаясь в огненные шары. Одна из них вонзилась в крышу чертога, другая — в Гримову кузницу. Раздались глухие удары; дерновые крыши вспыхивали мгновенно. Еще одна стрела взорвалась на мостовой рядом с флагштоком. В чертоге послышались крики; во двор высыпали перепуганные люди.
Халли взглянул на Ауд. Ауд встретила его взгляд.
— Пора, — сказал он.
— Халли, нет!..
— На, держи. — Он сунул ей в руку меч и сжал ее пальцы на рукояти. — Мне он только мешать будет. Лейв, — сказал он брату, который поднимался на ноги, — ты остаешься за старшего. Позаботься о том, чтобы побыстрее потушить пожар!
Лицо у Лейва было как воск, глаза бегали.
— А ты?..
— А я пошел спасать наш Дом.
Он обернулся к Ауд, улыбнулся ей в последний раз.
— Прощай!
И бросился бегом — прочь от нее, прочь от всех; мимо суетящихся людей Дома Свейна, мимо раненых и убитых, мимо тех, кто ненавидел его, и тех, кто не испытывал к нему ненависти; по улочке между хижин, где валялось оружие, шлемы и трупы; через порванные сетки и лужи крови, через груды камня и щебня, к троввской стене.
Он перебрался через стену, на миг замешкался, потом спрыгнул вниз и исчез. Приземистая, широкоплечая, кривоногая фигурка мгновенно растаяла в тумане.
Глава 27
После Битвы на Скале тело Свейна принесли домой и возвели для него курган на границе. Его усадили на самый лучший каменный трон, лицом к пустошам. В руках он по-прежнему сжимал свой окровавленный меч. Вокруг него разложили и расставили все, что он любил при жизни: его кубок, до краев наполненный пивом; серебряное блюдо с горой мяса и хлеба; его любимого коня и охотничьих псов удавили рядом с курганом и положили к его ногам. Многие думали, что его жене тоже следовало бы уйти в курган вместе с ним, чтобы служить ему во время его бдения, но жена категорически возражала, и дело большинством в два голоса было решено в ее пользу. Немало золота и серебра, завоеванного в битвах с троввами и соседями, рассеяли вокруг него, однако серебряный пояс с него сняли и отнесли в чертог, чтобы он приносил удачу его народу. Потом курган замуровали и оставили героя на горе, чтобы он охранял долину от троввов.
Не так уж и трудно это оказалось, радовался Халли. А он-то все боялся, что в суматохе осады пропустит нужный момент, когда придет пора это сделать. А еще больше боялся, что в решающий момент попросту струсит. Однако когда прибежал Стурла и с неба посыпались огненные стрелы, сомнения и тревоги свалились с него, точно тяжелый плащ, и он сразу понял, что надо делать.
Халли сам удивлялся собственной решимости, однако, когда вышел из Дома и спрыгнул в высокую мокрую траву во рву, он осознал, что в глубине души с самого начала ожидал именно такого исхода. Конечно, его план был чрезвычайно хитроумным и удался на славу: по его подсчетам, не меньше половины пришельцев были убиты или взяты в плен, однако же враги оказались слишком опытны и хорошо вооружены, а Хорд Хаконссон ненавидел Халли слишком яростно. Халли даже не рассчитывал, что удастся выиграть битву благодаря одному только эффекту неожиданности.
Однако была и другая, более глубокая причина, почему Халли должен был покончить с этим в одиночку. Причина эта уходила корнями далеко в прошлое, в его раннее детство, когда Катла предсказывала, каким он вырастет и что его ждет. Он ведь родился в день Середины Зимы, и его ждала роковая судьба. Он обречен приносить несчастье всем, кто войдет в его жизнь. И к тому же он мужчина из рода Свейна, а Бродир говорил, что их всех ожидает ранняя смерть. Конечно, удивительно, что все эти предсказания сбываются так быстро. Но Халли не особо из-за этого переживал.
Прежде он негодовал бы из-за ожидающей его участи, жаловался бы на несправедливость. Но не теперь. Он сделал уже достаточно много и видел последствия своих поступков. Он отомстил за Бродира, и из-за этого разгорелась кровная месть. Он пытался вырваться из долины и нарушил границу, установленную героем, а это — как, может быть, и то, что он осмелился надеть пояс героя, — навлекло на его Дом Свейн знает какие несчастья. Что бы он ни делал, все либо не удается, либо обращается к худу. Однако Халли взял на себя ответственность за все, и это помогло ему вырваться на свободу.
Со всех сторон, куда ни взгляни, ждала западня: вражда с Хордом, недружелюбность и непонимание родных, троввы, поджидающие на горе… Зловещее кольцо, сомкнувшееся вокруг него, было настолько непреодолимым, что это придало Халли богатырскую силу. Ему просто нечего было терять.
Спасти Дом, покинув его, — это был первый шаг. Как только Халли спрыгнул со стены, он сразу почувствовал себя гораздо легче и свободнее.
Значит, Хорд требует, чтобы Халли вышел к нему? Отлично, он выйдет. Пусть Хорд пощадит его Дом. Однако Халли не был намерен сдаваться, не попытавшись выполнить свой план, о котором рассказывал Ауд. Да, она права: шансов на успех не много, а шансов выжить у него еще меньше, но надо же все-таки попробовать! Пытаться заманить Хорда за курганы было равносильно безумию, но героическая абсурдность всей затеи добавляла ей привлекательности. Она внушала Халли знакомое чувство, которое он всегда испытывал, слушая историю о последней битве Свейна, когда герои выстроились в темноте на скале, ожидая нападения троввов. Его охватило то же самое губительное безрассудство, головокружительное ощущение надвигающейся смерти… В конце концов, если он обречен приносить горе и несчастье, почему бы не принести их Хорду Хаконссону?
Белый туман клубился вокруг. Халли проворно скользил в траве и зарослях тростника вдоль троввской стены. Где-то вверху сияла луна, но ее свет растворялся в клубящейся белизне, и почти ничего не было видно. Он пробирался на ощупь знакомой с детства дорогой в сторону Северных ворот. Оттуда смутно слышался звон тетивы, крики и вопли за стеной. Он пригнулся, стараясь ступать как можно неслышнее, и замедлил шаг, вглядываясь в туман, чтобы рассмотреть, что происходит на дороге.
Его внимание привлекло смутное желто-оранжевое пятно, пляшущее во мраке на неизвестном расстоянии. Подойдя ближе, он услышал и звук: шипение и треск костра.
