«Слинг по сути – компактификатор измерений, он как бы сворачивает континуум, превращает все объекты в «одномерные струны». Если его включить в Стволе, волна компактификации покатится по работающим мембранам вниз, в другие Ветви. То есть произойдет спонтанная свертка всех узлов Ствола, между которыми протянута „струна хронополя“».
«Иными словами, будут уничтожены все, кто находится в Стволе, независимо от принадлежности к той или иной группировке. В том числе и сами „хирурги“».
«О „хирургах“ ничего сказать не могу, они могут вообще быть вне поля действия Ствола, но, очевидно, взрыв слинга что-то такое важное может уничтожить, что-то очень нужное „хирургам“».
«Спасибо, Атанас. Выздоравливайте».
«А кого вы захватили?» – успел спросить Златков, но Ромашин уже отключил канал. Произнес вслух, с сожалением разведя руками:
– Вы проиграли, Дхан. Мне очень жаль, но… – договорить он не успел, Десаи внезапно прыгнул к нему выгибом вперед и, почти достав комиссара, метнул тонкий, как жало, миниатюрный пальчиковый кинжал, известный под названием «коготь дракона». Такой кинжал обычно крепится под сгибом среднего пальца.
Увернуться Ромашин не смог, хотя и отклонился на пол-локтя. Кинжал вонзился ему не в глаз, а в щеку, пробив ее, десну и язык. В принципе ничего особенного не произошло бы, Игнат умел нейтрализовать боль и снимать шок, но кинжал был отравлен! Единственное, что успел сделать комиссар, – усилием воли установить гематобарьер, чтобы блокировать подачу крови в голову и к пораженному месту, а также нейробарьер, чтобы отсечь передачу парализующего сигнала по нервным волокнам. Поэтому начавшийся паралич развития не получил. Но для спасения жизни этого было мало, а времени на спасение у него оставалось от силы три минуты – до просачивания яда сквозь барьеры.
Снайпер Саковца, следящий за боем с расстояния в сто метров, выстрелил из аннигилятора практически одновременно с выпадом индийца и лучом аккуратно отрезал ему кисть руки, однако помешать не смог. Зато разгадал второе движение резидента «хирургов» – бросок кинжала левой рукой – и тут же не задумываясь отхватил и эту руку еще до завершения броска. Второй кинжал в упавшего комиссара не попал. А затем в действие вступили законы и инструкции системы охраны жизни. Опытные телохранители, догадавшись, в чем дело, развернули «стрелу спасения»: одна тройка подхватила тело комиссара, вторая – тело Дханпатрая Десаи, третья подогнала галеон с переносной кабиной метро, отправила умирающих в клинику Управления, предупредила врачей и медцентр о характере поражения обоих пациентов, четвертая во время всего действия подстраховывала остальных от возможного повторного нападения и держала связь с поднятыми по тревоге силами оперативной бригады.
Через две минуты тела Ромашина и Десаи лежали на столах реанимационного бокса в клинике УАСС, и Гиппократ, инк медцентра, приступил к первичному тестированию и анализу состояния пациентов. Еще через полминуты в боксе появились доставленные в шторм-порядке врачи. Борьба за жизнь людей началась…
Однако к этому времени Дханпатрай Десаи был стопроцентно мертв. Программа самоликвидации, внушенная «хронохирургами» на уровне подсознания, после его отчаянной атаки наконец-то сработала и освободила несчастного от мук.
* * *
– Мы пойдем с вами, – заявил мрачный Саковец, стоя у круглой дыры входа в Ствол, через которую сутки назад ушла группа разведчиков во главе с Полуяновым.
– Я пойду один, – сквозь зубы процедил Белый. – Ваша задача – обеспечить охрану комиссара в клинике. Если бы с этим вашим йогом дрался я, он остался бы жив.
У Саковца было другое мнение по этому поводу, но он оставил его при себе и примирительно добавил:
– Возьмите хотя бы пару моих ребят. Уверяю вас, обузой они не будут, а спину прикроют.
– Хорошо, – сдался Белый (Белый-второй, «чужой», попавший не в свою Ветвь). – Эх, мне бы дриммер!
– Что? – не понял руководитель охраны комиссара.
– К сожалению, этой «волшебной палочки» у вас нет, – вздохнул Григорий. – Комиссар мне все доходчиво объяснил. Он выживет, как думаешь?
– Выживет, – уверенно ответил Саковец. – «Живая вода» и не таких с того света вытаскивала. Через пару часов будет бегать.
– Так уж и через пару, – засомневался Григорий. – Впрочем, вам видней, возможности медицины своего мира вы знаете лучше.
Саковец не понял последней фразы безопасника, но переспрашивать не стал, скомандовал:
– Сигурд, Мильчевский, поступаете в распоряжение грифа Белого. – Сунул руку Григорию: – Удачи, друг.
Белый пожал руку, проверил инк-сопровождение скафандра и первым шагнул в дыру входа – горбатый, двуногий и двулапый варан в зеркально бликующей чешуе. За ним канули в темноту тоннеля еще два таких же варана.
* * *
Он нагнал их возле обрушившегося участка коридора, который наконец-то приобрел знакомый вид, принадлежа зданию хроноускорителя, и должен был вывести к его уцелевшей рабочей зоне с лифтом хрономембраны. Полуянов почувствовал вдруг толчок в спину, ледяное дуновение ветра (в скафандре!) и низкое угрожающее рычание. Споткнувшись, едва не упал, оглянулся, готовый применить оружие, но никого не увидел.
Коридор, по которому они шли, закруглялся в ста метрах и был пуст, не считая глыб, свалившихся с потолка и со стен, покрытых извилистыми трещинами и узором дыр. Только теперь Федор понял, что его ощущения вызваны пси-ударом, а не физическим воздействием. Тот, кто гнался за ними, был так уверен в своих силах и превосходстве, что не побоялся предупредить. Если бы он подкрался ближе и сразу нанес мощный поражающий пси-удар, защита скафандров вряд ли выдержала бы, и участь разведчиков была бы решена.
– Погоня близко! – предупредил Федора Марич, переживший примерно те же ощущения. – Придется сражаться, сквозь этот завал пробиться к залу с мембраной мы не успеем.
– Как ты думаешь, что за зверь нас догоняет?
– Прошел слух, что в нашу обитель прибывает инспектор, будто бы даже сам «хирург».
– Ух ты! Ему-то зачем опускаться так низко? Исполнителей не хватает?
– Кто знает? Логику негуманов понять простому человеку трудно. Мы зачастую не понимаем друг друга, чего уж говорить о разуме, абсолютно непохожем на человеческий. Давай-ка мы сделаем здесь небольшой контрфлеш, уступчик для засады. Ты слева, за камешками, я справа, чуть впереди.
Снова откуда-то – Федору показалось: из глубин его естества, из желудка и грудной клетки – прилетел порыв ледяного ветра в сопровождении злобно-угрожающего ворчания. Но на сей раз пси-выпад был сильнее и заставил людей пережить гамму негативных эмоций и непроизвольных физиологических реакций: сокращение мышц, спазм желудка, аритмию сердца, головную боль от резкого сжатия сосудов.
– Черт! – глухо проронил Федор. – Эдак он нас будет глушить издалека… хоть бы появился.
– А он уже здесь, – хрипло отозвался Марич, и Федор наконец увидел догнавшее их существо.
