– Не пойду я в полицию, Эм. Им на это наплевать.
– Ну как это «наплевать»! Начнется расследование, они во всем разберутся, правда, Саймон?
«Ну же, – подумала она, – поддержи меня!»
– Не знаю.
Саймон ковырял ногти, делая вид, что не слушает.
– Я тебе говорю, Маркус, за такое твоего папу могут и посадить!
Парнишка хрипло рассмеялся.
– Думаешь, мне поверят? Офигела, да?
– Черт возьми, да посмотри на свое лицо, бога ради! Разумеется, тебе поверят!
– Ну и что, что поверят? Предположим, папочку посадят. Круто! И что, ты думаешь, мне позволят жить одному, да? «Прошу вас, сэр, теперь это ваш дом!» Нет уж, вряд ли.
– Но ты же не один такой! Наверняка существует процедура…
– Ага, существует. И как ты думаешь, где я окажусь?
– Ну а сейчас ты где? Того гляди, задницу себе отморозишь!
Саймон внезапно поднял голову и взглянул на нее в упор.
– На полицию рассчитывать не стоит, Эм, – сказал он. – Когда дойдет до дела, получится, что у них нет никаких доказательств, кроме слов Маркуса. Тогда они посмотрят на его отца, увидят, что у него есть хорошая работа, и все такое, а потом посмотрят на Маркуса, и…
– И что? – спросила Эмили. – Почему это они не поверят Маркусу?
Саймон поджал губы.
– «Надо же, как ты хорошо одет, сынок! Все новенькое, да? Ты это купил на свои деньги, да? Хорошо. Так значит, ты где-то подрабатываешь? Сколько ты получаешь?» Ты их не знаешь, Эм. Они посмотрят на Маркуса – и увидят вора.
Маркус слушал и все сильнее бледнел.
– Нет, в полицию я не пойду! – твердо заявил он.
– Да, полиция – не выход, – подтвердил Саймон. – Но что тут можно сделать, я даже не знаю.
Эмили фыркнула.
– Вот именно! – сказала она. – Тебе и предложить-то нечего. Фигня все это, Маркус. Не слушай его.
– Я об этом побольше твоего знаю, – возразил Саймон. – Но в одном я с Эм согласен: здесь тебе оставаться не следует. Воспаление легких подхватишь.
– А куда мне тогда деваться?
Саймон пожал плечами.
– Не знаю. У тебя нет родственников каких-нибудь?
– Есть, конечно! – И Маркус заговорил визгливым голоском: – «Бедный Ник, ему так тяжело! Ты ведь будешь хорошим мальчиком, ты поддержишь папу?» Смеетесь, да? Они все на его стороне.
– Хм. Тогда не знаю. Это сложно. Еще какие-нибудь идеи будут, Эм?
Эмили угрюмо взглянула на него. Наступило молчание. Все трое сидели по разным углам киоска и слушали гудение обогревателя. Наконец Маркус зашевелился.
– Ладно! – сказал он. – Пока что я здесь, и, раз уж я здесь, я не собираюсь терять времени зря! Сейчас покажу вам кое-что, что я открыл. Это круто! Пошли!
Он вскочил с энтузиазмом, которого ни Эмили, ни Саймон не разделяли, и распахнул дверь киоска. В теплое помещение хлынул порыв ледяного ветра, и ребята поневоле встали и потащились за ним, в арку, куда Эмили еще не ходила. Арка вела к широкой винтовой лестнице. Маркус взлетел по ней, прыгая через две ступеньки, ребята не спеша плелись следом. На следующем этаже было то самое помещение с дверью, ведущей к лестнице. Дверь так и стояла нараспашку с тех пор, как Эмили проскочила сквозь нее.
– Тут есть щеколда, – сказал Маркус, указывая на дверь, – но ее никак не зафиксируешь. Замка нету. А вот следующая дверь…
Он спустился по лестнице ко второй двери на полпути к выходу. Эта дверь тоже стояла открытой. Маркус захлопнул ее так, чтобы щеколда защелкнулась.
– Смотрите сюда!
Он указал на две глубокие прямоугольные борозды в каменной кладке стены, примерно в метре над полом по обе стороны от двери. Борозды были похожи на щели почтового ящика, только чуть побольше и развернутые на девяносто градусов, так, что они шли сверху вниз.
– Как вы думаете, что это? – спросил Маркус. Эмили только плечами пожала, зато у Саймона глаза вспыхнули.
– Знаю! – сказал он. – Это для чего-то вроде засова. Чтобы запирать дверь.
Маркус энергично закивал.
– Вот именно! Для засова. Если вставить сюда толстую доску, дверь нельзя будет открыть снаружи. Только если тараном проломить.
– Ну и что? – спросила Эмили без особого энтузиазма.
– Ну как ты не понимаешь? С моей точки зрения, это единственное уязвимое место во всем замке. Гаррис или любой другой, у кого есть ключ, может просто отпереть ту, наружную дверь, и пожалуйста, входите сколько угодно! А с помощью засова я могу не пускать их в цитадель. Они просто застрянут на лестнице.
– В коридоре смерти! – уточнил Саймон. Его лицо медленно расплывалось в улыбке.
– Ага. Нет, конечно, до этого не дойдет, если мне удастся не попадаться им на глаза. Но если возникнут проблемы, у меня под рукой всегда есть готовый засов.
– А где ты его возьмешь?
– А из киоска. Он сделан из досок как раз нужной ширины. Я уже проверял, они подходят. И пара досок в задней стенке держится непрочно. Можно будет отодрать их, если понадобится.
– Тут без инструмента не обойдешься.
– А у меня есть инструмент. Я у папы кое-что спер. Молоток, нож Стенли
[5]
и еще кой-чего по мелочи.
– Круто! – присвистнул Саймон.
– Ну, я пошла, – сказала вдруг Эмили. – А ты, Саймон, можешь оставаться, если хочешь.
Она повернулась и стала подниматься по лестнице.
– Ты куда, Эм? – спросил Маркус, бросившись за ней следом. – Я тебе еще не все показал!
– А мне не интересно. С меня хватит.
– Эм…
– Извини, Маркус. Можешь сидеть тут, сколько захочешь. Дело твое.
Она вышла на верхнюю площадку. Маркус с Саймоном шли за ней по пятам.
– Можете меня не провожать, – раздраженно сказала девочка. – Дорогу к веревке я как-нибудь и сама найду. Можете играть в свои игры сколько угодно. Наверно, для вас это очень весело, но я предпочитаю вернуться в реальный мир, если вы не против.
Маркус пожал плечами.
– Как хочешь… – Он вспрыгнул на низкий и широкий подоконник перед одной из узких бойниц. – Мне и так неплохо!
Эмили взглянула на Саймона:
– Ну а ты?
Саймон стоял молча, в нерешительности. Эмили повернулась, чтобы уйти.
