Кутузов был настолько высокого мнения о себе, что ни Александр, ни Ростопчин не смогли бы изменить его решения.
Ну а Ростопчин еще в 1807 году предупреждал об опасности слишком тесного сближения с Францией, о все растущем влиянии французской колонии в России, со временем превратившейся в пятую колонну. И как итог – множество французов, ждущих Наполеона как отца родного в опустевшей Москве. Много ли мог успеть сделать Ростопчин за месяц с небольшим, получив назначение в Москву? Сделал немного, а вот написал достаточно.
Самоустранение Александра, самонадеянность Кутузова и ультрапатриотизм Ростопчина и послужили вкупе своеобразным запалом московского пожара, разом уничтожившего все имеющиеся у Наполеона преимущества и навсегда похоронившего его планы по созданию огромной империи от Ла-Манша до Урала.
Император Александр I и император Наполеон на охоте…
Худ. И.Е. Репин. 1907–1908 гг.
Строительство Храма Христа Спасителя – возрождение Романовыми древнерусской традиции
Издавна в Москве память о великих победах русского оружия сохранялась путем возведения соответствующих размеров храмов. Один из самых известных – Храм Василия Блаженного на Красной площади, что был поставлен в честь победы под Казанью еще Иваном Грозным.
Романовым также выпала честь выстроить свой храм, огромный по масштабу и значению, содержащий в себе глубочайший смысл сохранения памяти и поминовения погибших.
Мы имеем в виду Храм Христа Спасителя.
Кому как не Александру I суждено было возродить наконец древнюю русскую традицию возведения храмов по случаю военных побед именно в Москве.
Сама великая победа над французами в Отечественной войне 1812 года вернула этот обычай.
Каждый из самодержцев, начиная с Александра I и заканчивая Александром III, принимал личное и деятельное участие в деле сооружения храма.
Началось все с «Высочайшего манифеста о построении в Москве церкви во имя Спасителя Христа», подписанного Александром I 25 декабря 1812 года. В соответствии с документом храму суждено было стать главным памятником Отечественной войне 1812 года: «Спасение России от врагов, столь же многочисленных силами, сколь злых и свирепых. есть благость Божия. В сохранение вечной памяти того беспримерного усердия, верности и любви к Вере и Отечеству. вознамерились мы в Первопрестольном граде Нашем Москве создать церковь во имя Спасителя Христа»
[154].
В 1813 году был объявлен официальный конкурс на проект храма. Среди архитекторов, принявших в нем участие, были русские и иностранные зодчие А.Н. Воронихин, В.П. Стасов, А.Л. Витберг, А.Д. Захаров, А.И. Мельников, О.И. Бове, Д.И. Жилярди, Д. Кваренги. К декабрю 1815 года на конкурс поступило около 20 предложений.
Среди различных проектов, представленных на усмотрение государя в процессе международного соревнования, внимание Александра I привлекла работа молодого художника Александра Лаврентьевича Витберга (1787–1855). Проект Витберга, прежде мало знакомого с архитектурой, поразил царя своей грандиозностью. Император сказал ему: «Я чрезвычайно доволен вашим проектом. Вы отгадали мое желание, удовлетворили моей мысли об этом Храме. Я желал, чтобы он был не одной кучей камней, как обыкновенное здание, но был одушевлен какой-либо религиозной идеею; но я никак не ожидал получить какое-либо удовлетворение, не ждал, чтобы кто-либо был одушевлен ею, и потому скрывал свое желание. И вот я рассматривал до 20 проектов, в числе которых есть весьма хорошие, но все вещи самые обыкновенные. Вы же заставили говорить камни»
[155].
Откуда же взялся молодой конкурсант Витберг, оставивший далеко позади своих именитых архитекторов-конкурентов?
Александр Лаврентьевич Витберг (до принятия православия – Карл Магнус) родился 15 января 1787 года в Петербурге в семье «лакировальщика швецкой нации». Его отец приехал в Россию в 1773 году и обосновался в северной столице после недолгого пребывания в Ревеле (Таллине).
В 1802 году Витберга приняли в Академию Художеств, учился он у одного из крупнейших тогда русских живописцев – Г.И. Угрюмова. Учеба шла успешно – в 1806 году Витбергу присудили малую и большую серебряные, а в 1807 году – малую и большую золотые медали. Последняя давала право на пенсионную поездку за границу. Но из-за непростой международной обстановки зарубежные поездки были прекращены, и Витберга оставили для совершенствования в искусстве живописи при Академии в качестве помощника Угрюмова. Современники высоко оценивали талант Витберга, считая, что если бы он не оставил свои занятия изобразительным искусством, он мог бы стать одним из самых значительных художников романтизма
[156].
Объявление в 1813 году конкурса на проект Храма Христа Спасителя произвело подлинный переворот в душе и сильно изменило жизнь молодого художника. Он оставил занятия живописью и всецело посвятил себя созданию храма.
Место для храма Витберг выбрал поначалу в Кремле между Москворецкой и Тайницкой башнями, но затем изменил свой выбор, избрав для постройки Воробьевы горы. Проект Витберга был совершенно не похож ни на один храм, построенный к этому времени в России, да и в мире, и имел серьезную философскую основу. Зодчий считал, что человек состоит из трех начал – тела, души и духа. Аналогично этой теории и в жизни Христа Спасителя художник обозначил три важнейших этапа: Воплощение, Преображение и Воскресение, воплотив их в трех храмах, имеющих между собой неразрывную связь и составляющих единое целое
[157].
В основании Храма Христа Спасителя Витберг предложил устроить нижний храм Воплощения, в форме параллелограмма, который озарялся бы естественным светом только с одной стороны. Храм Воплощения должен был покоиться на катакомбах, вобравших в себя прах погибших участников Отечественной войны 1812 года.
Над нижним храмом Витберг спроектировал второй храм – Души, который должен был находиться на поверхности, открытый свету. Форма этого храма было уподоблена православному кресту. Внутри царил полусвет, мистически изображая, по объяснению автора, самоё жизнь: смешение света и тьмы, добра и зла.
Из второго храма внутренняя лестница вела в третий храм – храм Духовный, круглый по форме, освещенный множеством окон и потому светлый и радостный. Согласно условиям местности, к нижнему храму примыкала длинная колоннада, на стенах которой предполагалось изобразить события Отечественной войны 1812 года. На вершине колоннады было предположено воздвигнуть два обелиска в 50 м высотой каждый. Все колоссальное сооружение завершалось пятью главами, причем главный купол имел 25 м в диаметре. Размеры спроектированного Витбергом храма поражали своим размахом, а главное, объемом средств, которые необходимо было затратить на строительство. Но это нисколько не смутило царя
[158].
