От мысли о недостижимой ванне Майкла охватило отчаяние. Он наклонился, уперся руками в колени и разрыдался. Текущие из глаз слезы принесли ему облегчение — впервые с тех пор, как он очнулся. Соленая влага омывала веки, щипала и в то же время успокаивала. Однако когда слезы вытекли из глаз, Майкл испытал странное ощущение, которое заставило его озадаченно нахмуриться, даже невзирая на боль.
Он услыхал тихое сердитое шипение, как будто раскаленную сковородку сунули под струю воды. Когда жаркие слезы поползли по щекам, Майкл ощутил, как потоки горячего воздуха поднялись от стиснутых век по обе стороны головы.
Да, это точно. Его глаза дымились — точнее, исходили паром!
— Хосспди, — простонал Майкл, — што ш'мной псхозит?
Глава 4
Для Стивена Макинтайра день пошел наперекосяк с самого утра.
А все из-за настроения его сестры. Оно сменилось с радужнейшего на мрачнейшее со скоростью очумевшего барометра. Тут уж ничего хорошего ждать не приходилось. Поначалу Сара казалась сущим ангелом. Мало того что она сама приготовила завтрак — а это было редкостью, — так еще и выставила на стол кровяную колбасу, а это уж случай совсем из ряда вон выходящий. За трапезой она весело болтала и не пыталась напускать на себя «вид вечной мученицы», как называл это Стивен. Выйдя из-за стола, она даже не заикнулась про то, что не мешало бы вымыть посуду. Стивен с Майклом так удивились, что машинально вымыли посуду без напоминаний.
Но не прошло и часа, как погода стала портиться. Для начала у Сары снова разыгралась сенная лихорадка, а это никому веселья не добавляет. Шмыгая носом и звонко чихая, сестра позвонила в свое агентство недвижимости и получила взбучку от шефа. Когда Сара положила трубку, она уже вся кипела. Потом она села готовить бумаги для нового клиента собирающегося приобрести недвижимость на северном склоне Уиррима, неподалеку от Стенбриджа. В десять часов сестра поехала забирать ключи и смотреть дом. В половине двенадцатого Сара вернулась мрачнее тучи. Осмотр прошел хуже некуда. И сенная лихорадка одолела ее с новой силой. Сара наорала на Майкла за то, что тот пристроил свои кроссовки на кухонный стол, а на Стивена — за то, что в неподходящее время зашел осведомиться насчет обеда.
— Я просто спросил, не хочешь ли ты пообедать! — оправдывался Стивен.
— Ага, а заодно уж и тебя покормить, да?! — рявкнула Сара.
— Ну, вообще-то я собирался сам его приготовить… — мягко и не совсем искренне возразил Стивен.
— Но теперь не будет! — предсказал Майкл.
— В любом случае я обедать не собираюсь! — ответила Сара с измученным видом.
— Ну и ладно, — миролюбиво согласился Стивен. — Как там твой осмотр дома?
Вот это он зря спросил. Теперь Стивен это понимал. На самом деле он и тогда догадывался, что не стоит задавать такой вопрос, но, наверно, надеялся, что сестра в кои-то веки поведет себя непредсказуемо. Надеялся напрасно. Когда скандал наконец затих, уже никто ни с кем не разговаривал. Обедать Сара ушла к себе в комнату. А потом вышла и сделала объявление.
— Сегодня к ужину придет Том! — сообщила она с вызывающим видом. — Так что, будьте любезны, не переворачивайте дом вверх дном.
— Ладно, ладно, — сказал Стивен.
— Святой отец! — хмыкнул Майкл. — Господу помолимся-а-а…
— Заткнись! — велела Сара. — Если вам это не нравится, можете пойти погулять. Мне все равно.
И хлопнула дверью. Майкл со Стивеном немного посидели молча в задумчивости. Потом Майкл сказал:
— Вообще-то она дело говорит. Глупо сидеть в четырех стенах в такую погоду. Я пошел на Уиррим. Пока!
И сбежал, взяв с собой пару яблок и роман из бабушкиного книжного шкафа. Эта чопорная пожилая леди питала неожиданное пристрастие к тому, что сама называла «романами с перчиком». Сперва Стивен, а теперь и Майкл откапывали в ее коллекции такие шедевры, которые сама бабушка им вряд ли позволила бы читать.
А Стивен просидел весь жаркий день дома. Но под вечер Сара внезапно взбодрилась и принялась пылесосить. Это его доконало. Монотонное гудение и напряженная атмосфера, царящая дома, наконец выгнали мальчика с велосипедом на улицу, в летний зной.
Зной висел над садом и колыхался мерцающим маревом, застилавшим массивные буки и лавровую изгородь. На часах Стивена было полшестого. Майкл там, на Уирриме, изжарится до угольков, если ему, конечно, не хватит ума спрятаться в тень. Может и не хватить… Поначалу Стивен испытал искушение повернуть направо, к дорожке, которая вела крутыми уступами к карьерам у подножия Уиррима. Но нет, в такую жару это было бы чересчур утомительно… «Что я, лошадь — так пахать?» — подумал Стивен, выруливая на дорогу, ведущую к Фордрейсу.
Дома деревушки Фордрейс теснились вокруг небольшого зеленого луга, вдоль которого круглый год, даже в разгар летней жары, струился довольно широкий ручей, питаемый дождевой водой со склонов Уиррима. С северной стороны деревню окаймлял густой лес из дубов и буков, известный под названием Рассет. Он тянулся вдоль подножия ближайшего из отрогов Уиррима. К востоку и к югу раскинулись древние пахотные земли. На некоторых из них и сейчас виднелись полоски, отмечающие средневековые крестьянские наделы. В это время года в полях густо колосилась пшеница. Сама деревня за все века своего существования разрослась мало. Она и теперь сохраняла свой старинный облик, если не считать квартала тесных кирпичных домишек за «Пасторским пабом». Квартал этот построили в начале восьмидесятых и до сих пор об этом жалели. Над лугом возвышалась церковь Святого Уиндема, над ручьем стояла «Старая мельница» (ныне чайная) с мельничным прудом и стайкой лоснящихся упитанных уток. Завершали картину школьное здание девятнадцатого века, маленькая библиотека и два магазина.
Стивен знал деревню как свои пять пальцев и чувствовал себя здесь как дома. Он много раз бывал тут еще в раннем детстве, когда семья навещала бабушку, и кое-что помнил из тех времен: магазин (в особенности пакетики леденцов ценой в пенни), уток и пыльную скуку обязательных воскресных проповедей. Но потом родители переехали далеко на север, Стивена и Майкла они взяли с собой, и визиты в Фордрейс почти прекратились. Сара с ними не поехала. Она решила остаться с бабушкой, присматривала за ней, пока та болела, потом нашла себе работу. Стивен отлично помнил, как довольна была сестра этой независимостью…
«А теперь мы снова свалились тебе на шею! — думал мальчик, катя вниз с холма. — То-то тебе радости!»
Стивен пристегнул велосипед к деревянному столбу на краю луга и побрел куда глаза глядят, обходя вопящих малышей и их изнывающих от жары родителей. Дойдя до универсального магазина мистера Пилата, Стивен зашел внутрь — там было хотя бы прохладно.
— Да, сэр? Чем могу служить?
Мистер Пилат был из тех торговцев, которые уверены, что покупатели должны быть так же энергичны и деловиты, как и они сами. Три из четырех стен его магазина от пола до высокого потолка были заставлены и увешаны разнообразными банками, бутылками, коробками и просто товарами без упаковки, тщательно разложенными по сортам и ранжиру. Это помещение напоминало Стивену египетский храм с таинственной прохладой и темными иероглифическими колоннами кетчупов и консервов, сурово восходящими ввысь и теряющимися во мраке.
