Как-то в военную миссию Блюхера по служебным делам зашел советник ПУРа Национально-революционной армии Китая
[33] Теруни — худощавый, небольшого роста армянин (настоящее его имя Тьер Таиров). С ним была девушка: притягательное молодое лицо, острые карие глаза.
— Галина… — представилась она, играя улыбкой. Блюхер вздрогнул. «Галина — это ведь имя его жены». Спутница Теруни сделала паузу, добавила с подчеркнутой интонацией:
— Галина Александровна Кольчугина. Служу в консульстве, секретарем-переводчиком Пличе.
В ответ Блюхер назвал себя просто:
— Галин.
— Я много о вас слышала…
С того дня, как Блюхер «положил глаз» на смазливую сотрудницу консульства, Галина Кольчугина стала частенько появляться в военной миссии…
Перед новым, 1927-м годом Блюхер послал во Владивосток письмо, в котором признался жене, что встретил женщину, которую полюбил всем сердцем, и она его искренне любит. Затем через пару дней послал второе, где назвал имя этой женщины — Галина Кольчугина и сообщил: он на ней женится.
Это был окончательный разрыв Василия Блюхера со своей первой женой — Галиной Покровской…
Бывший старший переводчик Блюхера М.И. Казанин в своей книге «В штабе Блюхера» Кольчугиной и Блюхеру посвятил несколько страниц. Он не знает, каким образом договорились между собой Блюхер и консул Пличе, только через некоторое время после знакомства Василия Константиновича с Кольчугиной она перешла из консульства на постоянную работу в аппарат военной миссии.
О том, что Кольчугина работает в военной миссии и что она жена Блюхера, Казанин услышал от своего друга Миши Мазурина (его настоящее имя — Эммануил Моисеевич Абрамсон), однажды упомянувшего в разговоре уехавшую во Владивосток «первую жену Блюхера».
— Ты говоришь, «первая жена», а что, у него теперь вторая?
— Да, и тоже Галина, и твоя приятельница. Училась с тобой.
— Казанин широко раскрыл глаза.
— Училась со мной?
— Галину Кольчугину помнишь?..
Кто такая Галина Кольчугина? В 1938 году, когда она будет арестована, в протоколе допроса ее от 24 октября в анкетной его части написано: Кольчугина-Блюхер Галина Александровна, 1899 года рождения, уроженка г. Харькова, русская, беспартийная, служащая, до ареста слушательница военного факультета Академии связи им. Подбельского.
0себе Галина рассказывала: родилась она в Харькове, выросла в Харбине. В Харбин ее ребенком вывезла мать, которая работала акушеркой на Китайско-Восточной железной дороге (КВЖД). Отца своего Галина не помнит.
В 1906 году мать отдала девочку в русскую школу (тогда же в ту школу пошел в первый класс и Миша Казанин, живший с родителями в Харбине.). Окончив школу, Галина поступила в коммерческое училище.
[34]
После училища пыталась устроиться в Харбине по торговой линии, но не получилось, и тогда она отправилась искать счастье в Петроград. Там счастье ей улыбнулось: она становится студенткой историко-филологического факультета женских Бестужевских курсов. В мае 1917 года, завершив второй курс, она уехала на летние каникулы в Харбин к матери. Вернуться в Петроград, чтобы продолжить учебу, уже не смогла. В стране началась смута, Дальний Восток был отрезан от Центральной России выступлениями белогвардейцев и самых разных банд.
Жизнь в Харбине требовала немалых денег (материной заплаты было недостаточно), и Галина стала работать в частной гимназии Генерозовой преподавателем русского языка. Одновременно давала уроки на дому детям состоятельных родителей.
Через одну из своих учениц — Кауфман Филю — познакомилась с ее братом Львом Григорьевичем, который после, развала русско-германского фронта бежал из России в Харбин. Между Галиной и Львом завязалась дружба. Лев переехал в Пекин, где стал работать литературным сотрудником в городской газете. Связь друг с другом они не прервали, регулярно обмениваясь письмами. В 1921 году Кауфман покинул Пекин. Спустя некоторое время Галина получила от него весточку из советского Приморья. Лев сообщал, что сотрудничает с владивостокской газетой «Красное знамя» и своим положением очень доволен. В следующих письмах он настойчиво приглашал ее приехать к нему, предлагая руку и сердце. В феврале 1923-го они поженились.
Во Владивостоке Галина поступила делопроизводителем-машинисткой в Приморское Управление уполномоченного Народного комиссариата иностранных дел (НКИД). Через год Кауфмана перевели в Москву на работу в Восточный отдел Коминтерна, а жену его трудоустроили в журнале «Коминтерн» на должность технического секретаря.
В апреле 1925 года Галина рассталась со Львом и уехала в Харбин к больной матери. Вслед из Народного комиссариата иностранных дел ее известили телеграммой, что ей предлагается работа в советском консульстве в Шанхае, а оттуда она была перенаправлена в консульство в Ханькоу.
Михаил Казанин встретил Кольчугину на улице. Со. школьной поры она мало изменилась. Все то же живое лицо, лукавые глаза и та же легкая, дразнящая манера разговора.
Она пригласила Михаила прийти к ним (к ней и Василию Константиновичу) и вспомнить старую дружбу. Но Казанин в гости не пошел. Ему, рядовому работнику, казалось неуместным становиться на короткую ногу с прославленным героем Гражданской войны только потому, что тот женился на его школьной подруге…
Блюхер занимал особняк на набережной Янцзы, на самом краю одной из бывших английских концессий. Он и Галина жили наверху. На нижнем этаже располагалось Информбюро, место работы и обитания Казанина.
Однажды утром вниз сошла Галина и сообщила Казанину, что начальство направляет ее в его распоряжение. Ее задача: печатать на машинке и вообще делать все, что он потребует. Но буквально через два дня она с извинением сказала: больше приходить не сможет. Значит, шеф-муж приревновал ее к школьному приятелю.
Так прекратилось их кратковременное сотрудничество, но друзьями они остались…
В феврале 1927 года Галин-Блюхер и весь его штаб переехали из Ханькоу в Наньчан, где со своими главными силами, своего рода преторианской гвардией, располагался Чан Кайши. Ханькоу в это время представлял собой оплот демократии. Здесь были промышленность, рабочие союзы, боевое студенчество и, наконец, ЦК китайской компартии. Такое средоточие «левых» — явно неподходящее место для Чана. Он предпочитал отсиживаться в тихом, провинциальном Наньчане, вдали от студентов и рабочих. Там же находился и его штаб. Чтобы не выпускать Чан Кайши из поля зрения и не допустить открытого с ним разрыва, и было принято решение перебазировать в Наньчан военную миссию Блюхера…
