В Китае Блюхер часто болел: его беспокоили ранение, полученное на германском фронте, и прицепившийся к нему уже здесь фотодерматит. К лету 1925 года болезни окончательно скрутили его. Врачи настаивали на отъезде в Советский Союз. Посол СССР в Китае Карахан сообщал в Народный комиссариат иностранных дел: «К большому сожалению, Блюхеру приходится уезжать из Кантона, ибо он совершенно разболелся и его дальнейшее пребывание там абсолютно невозможно. Упускать его из Китая было бы очень жаль, ибо он соединяет в себе, как никто из других работников, качества военного и политика. Он очень хорошо приспособился и ориентируется в китайской обстановке, у него поразительное чутье, которое в самые трудные моменты давало возможность ему нащупать правильное решение».
Действительно, советский главный военный советник пользовался в Китае всеобщим уважением. Тот же Карахан докладывал в Москву: «На имя гоминьдановского ЦИК поступают телеграммы, где все кантонские генералы выражают свое восхищение нашим комсоставом и в особенности тов. Блюхером… Наши товарищи обыкновенно идут впереди всех, и тов. Блюхер, против китайского обыкновения, по которому генералу полагается сидеть по крайней мере за сто верст от военных действий, сам присутствует постоянно на фронте. В один из критических моментов он даже взялся командовать бронепоездом. Это очень сильно поднимает настроение у китайцев».
23 июля Блюхер отбыл в Советский Союз на лечение. А с началом октября Народно-революционная армия начала наступление. Ожесточенные бои разгорелись вокруг знаменитой крепости Вэйчжоу. Командующий Чан Кайши
[35] не верил, что крепость будет взята. 13 октября 1925 года, впервые за многовековую историю, крепость Вэйчжоу пала.
К концу года на всей территории провинций Гуандун была установлена власть Национально-революционного правительства Китая.
Первый и второй Восточные походы явились реальной пробой сил в сражениях между войсками милитаристов и революционными частями, они упрочили молодую власть в Гуандуне. У политических и военных деятелей гоминьдана окрепла уверенность в своих силах. Восточные походы помогли создать на юге Китая прочный плацдарм и базу для дальнейшего развертывания революции.
Все понимали: зарождавшаяся Национально-революционная армия должна стать главным фактором в дальнейшем развитии китайской революции. Поэтому деятельность наших политических и военных советников сосредоточивалась в основном на подготовке и организации революционных войск. Однако это было не так просто. Дело в том, что новая армия и ее командный состав, даже пройдя соответствующую политическую школу и усвоив основное содержание «трех народных принципов» Сунь Ятсена, сохраняли многие черты наемных войск, о чем с достаточной очевидностью свидетельствовали военные кампании в Гуандуне. Мало чем отличались от своих врагов, коллег по военному ремеслу, и генералы Национально-революционной армии, старавшиеся использовать любой случай для усиления своей власти, удовлетворения своих амбиций, для своего возвышения. Они охотно произносили революционные лозунги в духе идей Сунь Ятсена, уверяли в преданности революционному делу, но при этом не забывали о личных выгодах. Типичным представителем таких генералов был Чан Кайши. Он оказался умнее, хитрее других, сумев к марту 1926 года сконцентрировать в своих руках военную и политическую власть в лагере революции.
Упрочение на территории провинций Гуандун власти Национально-революционного правительства вызвало у великих держав, в первую очередь у Великобритании и Японии, большое раздражение. В феврале 1926 года английская эскадра предприняла попытку блокировать с моря Кантон. Спустя полмесяца японские корабли обрушили шквал огня на сосредоточение национальных войск близ Тяньцзиня. 17 марта правительства США, Англии, Франции, Италии и Японии в ультимативной форме потребовали прекращения боевых действий в районе Пекина. Получив мощную поддержку западных стран, армии маньчжурского правителя генерала Чжан Цзолина и главы чжилийской группировки У Пейфу незамедлительно двинулись на Пекин. На севере Китая вновь воцарялся режим милитаристов.
Революция терпела поражение. Этим воспользовались правые гоминьдана и прежде всего Чан Кайши. В ночь на 20 марта 1926 года он ввел в Гуанчжоу военное положение. Началась охота за коммунистами и руководителями революционных профсоюзов. Но народ не поддержал контрреволюционный путч. Чан Кайши был вынужден отступить. Через два месяца он будет клясться в верности делу революции…
После отъезда Блюхера в СССР в Гуандуне произошли значительные перемены. В начале марта в связи со смертью Сунь Ятсена обострилась обстановка внутри гоминьдана. Правое крыло требовало разрыва отношений с коммунистами, растущее влияние которых вызывало тревогу в помещичье-буржуазных кругах страны. Правые опасались, что рабочее и крестьянское движение развернет против них борьбу, поэтому 20 марта пошли на контрреволюционный переворот.
Начальник Политуправления РККА А. С. Бубнов, находясь в это время в Китае во главе советской военной делегации (под псевдонимом Ивановский), писал: «Мы получили возможность ознакомиться с внутренними противоречиями, действующими в Кантоне и нашедшими себе выражение в событиях 20 марта». Изучая произошедшие события, Бубнов пришел к выводу: мартовское выступление Чан Кайши, приведшее к отстранению от руководства гоминьданом и Национальным правительством левых и коммунистов, представляет собой результат не случайных верхушечных комбинаций или некоторых частных ошибок, а серьезного политического обострения социальных конфликтов внутри самого Гуандуна.
Исходя из учета обстановки, которая сложилась после 20 марта, он принял решение освободить начальника южно-китайской группы русских военных советников Н. В. Куйбышева
[36] и начальника его штаба В. П. Рогачева от занимаемых ими должностей. Бубнов направил в правительство СССР письмо с анализом политического и военного положения в Китае, в котором подчеркивал, что, несмотря на осложнение обстановки в Гуандуне и негативные изменения в партии гоминьдан, вопрос о Северном походе с повестки дня не снят. Для успешного осуществления похода необходимо на пост главного военного советника назначить авторитетного военного и политического деятеля. По его мнению, самым подходящим кандидатом мог быть Блюхер.
И ВНОВЬ — В ГУАНДУН
Выступление Чан Кайши 20 марта, в результате которого от руководства гоминьданом и Национальным правительством были отстранены левые и коммунисты, резко изменило обстановку в Китае в худшую сторону. Китайская революция оказалась в серьезной опасности. Многотысячные армии Чжан Цзолина и У Пейфу начали окружение Пекина. Создалась реальная угроза его захвата. В этих условиях аппарат советских советников, находившихся в Пекине, вынужден был покинуть столицу и отбыть сложным путем через пустыню Гоби, Ургу (Улан-Батор), Верхнеудинск (Улан-Удэ), Владивосток и морем — в Гуанчжоу.
