Все имущество Лени оставалось конфискованным. Денег у нее не было, работы тоже. Ее клеймили все, кому не лень. Каких только гадостей и оскорблений она о себе не слышала: и то, что танцевала голой перед Гитлером, и то, что приказала доставить цыган для съемки из концлагерей, и то, что прекрасно знала об убийствах евреев, которые происходили на ее глазах, и то, что являлась подстилкой для всей нацистской верхушки. Многие известные, да и неизвестные, личности считали своим долгом унизить ее, обозвать, выразить свое презрение лично, в письмах к ней, в журналистских статьях. Везде и всюду теперь за ней тянулся кровавый шлейф гитлеровского покровительства. Ее жизнь превратилась в ежедневную борьбу за существование, и только мать держала ее на плаву – ее она не хотела больше расстраивать, и только из-за нее не свела счеты с жизнью в те трудные времена.
После денацификации Лени начала жизнь сначала, пытаясь реализовать новые кинопроекты в Италии и Испании («Красные дьяволы», «Черный груз», «Голубой свет»), но из-за большого бюджета и нехватки средств, ей это не удалось. Кроме того, конечно, работе не способствовала слава нацистского режиссера, и многие проекты замораживались по политическим мотивам. Вскоре она полностью отказалась от идеи заниматься кино и увлеклась фотографией.
В 1956 году она впервые посетила Африку. Ее путевые заметки-фотографии опубликовали ведущие глянцевые журналы по всему миру. В 1962—1977 годах она несколько раз приезжала в Африку, чтобы запечатлеть на снимках жизнь нубийских племен, не знавших цивилизации. Она открыла нубийские племена центрального Судана для широкой публики, после чего ими заинтересовались антропологи и историки. В 1973 году Лени выпускает фотоальбом «Нуба – люди, будто пришедшие с другой звезды», а в 1976 году – «Нуба из племени Кау». Многими критиками ее работы были приняты с восторгом, а некоторые углядели в них след нацистского прошлого.
Так, Сьюзен Зонтаг утверждала, что этими альбомами Рифеншталь «возрождает некоторые темы нацистской идеологии: противопоставление чистого и нечистого, неподкупного и продажного, физического и духовного, светлого и темного». Все эти годы в газетах регулярно появлялись очерняющие ее статьи, издавались книги, якобы, раскрывающие ее тайны отношений с нацистами. Казалось, что уже не оставалось ничего ужасающе неприличного, чего бы ей не приписывали.
В 1967 году в путешествие в Африку она отправилась с ассистентом Хорстом Кеттнером, ставшем ее спутником до конца жизни. Разница в 41 год не помешала этим двумя людям прожить вместе много лет. Хорст стал ее сыном, мужем, секретарем и помощником в одном лице.
В 71 году Лени, подделав свидетельство о рождении и убавив себе двадцать лет, впервые погрузилась в Индийский океан с аквалангом и камерой для подводной съемки. За тридцать лет она совершила более двух тысяч погружений, в результате издав фотоальбомы «Коралловые сады» и «Чудо под водой», а также документальный фильм «Коралловый рай».
В 2002 году Лени отпраздновала свой столетний юбилей, а 8 сентября 2003 года, спустя две недели после своего 101-го дня рождения, Лени Рифеншталь лежала в своей кровати в доме на Штарнбергском озере. Ей снился хрустальный грот, переливающийся всеми цветами радуги. Цветные блики кружились вокруг нее как в калейдоскопе. Но ярче всех в гроте сиял голубой кристалл. От него шел такой умиротворяющий и спокойный свет, прохладный, легкий, неземной. Лени подошла к нему, дотронулась до чудесного камня и зажмурилась от пронзившего ее яркого синего луча. Лени легонько вздохнула, голова ее закружилась, и она улетела в ослепительную бездну. 61-летний Хорст Кеттнер не отходил от нее до самой последней секунды.
