— Большой город Шахты оказался, и по виду не бедный. Я представлял, что тут бидонвилль, а не город. Ничего подобного.
— Вполне зажиточный, — сказал М. — дискотеки, супермаркеты, даже прокат автомобилей есть…
Председатель хотел ехать в Донбасс сразу же. Но не тут-то было. М. поговорил с Ф. по телефону, и оказалось, что Ф. не готов, придётся ехать только на следующий день.
Лёха и Дамир, как дети малые, стали примерять хаки-форму и ботинки, за что Председатель обозвал их «ряжеными» и ушёл, чтоб их не видеть, в комнату с четырьмя кроватями (для проезжающих интербригадовцев) спать.
К вечеру у М. появилась нужда переслать двум интербригадовцам деньги на проезд в Шахты. Председатель счёл нужным предложить свою финансовую помощь, однако М. сказал, что помощь не нужна, у него есть кредитная карта.
— А вы не знали? — удивился М. — У меня — своя, у Ф. — своя. Туда поступают пожертвования.
«Было бы ненормально, если бы пожертвования не поступали на дело донбасского восстания», — согласился с этими «кредитными картами» Председатель. Но для порядка нужно было бы поставить в известность его, председателя организации. И машина, оказалось, была куплена с кредитной карты, серебристая «нива».
Председатель всё же дал своих денег на еду, и к вечеру они сытно поужинали приготовленными партийной женой М. борщом и котлетами, к которым поданы были ещё имевшиеся в доме соленья. Председатель позволил себе выпить водки, всем остальным водка не полагалась, да они и не пили. Дамир соблюдал мусульманство, веру свою, Лёха не пил уже восемь лет, М. в этот период не пил, доктор Борменталь не пил, рюмку выпила с Председателем партийная жена М.
«Такую жену именно и нужно иметь в провинции, — согласился Председатель. — Чтоб готовила и постель согревала».
На следующий день по лёгкому морозцу, так что грязь сковало, они отправились в путь на «ниве» в сторону границы. Свой «форд» Лёха оставил в Шахтах.
Председатель не был уверен, что российские пограничники пропустят его в Луганскую Народную Республику, и был готов к последующему пересечению государственной границы в ночи. Но его пропустили. Держа в руках его паспорт, блондинка в пограничной форме посмотрела на него с улыбкой.
— Вам правда 72 года?
— Увы, — ответил Председатель.
— Много моложе выглядите, — одобрительный взгляд блондинки остановился на чуть-чуть на лице Председателя. Отдала паспорт.
Это был скорее сюрприз, потому что Председатель не был уверен, что так и не взысканный с него приставами послесудебный долг Председателя в 535 тысяч был аннулирован.
Они на парах преодолели межграничное пространство и въехали в гостеприимно распахнутые ворота, ведущие в Луганскую Народную Республику.
А в Луганской Народной бродили вооружённые бойцы, и часть бойцов подошли к их «ниве» и оказались партийцами.
«Очень хорошо», — почувствовал Председатель. Даже отлично всё. Его познакомили с новыми лицами.
— Рад приветствовать. Из «Интербригад», вступил в Партию во время наступления. (С автоматом. Косынка на голове. Три рожка в разгрузке.)
— Здравия желаю, разведрота. Вступил в Партию во время наступления. (У человека вообще ручной пулемёт…)
На двух машинах выдвинулись в сторону Краснодона. Документы так у него никто и не проверил.
— Зачем проверять, если встречают, — Ф. сидел слева от Председателя в новенькой неношеной форме, шея набок, с подворотничком, отметил Председатель, трогательно как!
— Подворотничок у вас. Моя мать отцу постоянно стирала, они на балконе сушились, у меня над головой, когда спал.
— В штабе заставляют, — смущённым тоном Ф. Вероятно, он воспринял внимание к его подворотничку как осуждение, — они там нас усиленно забюрокрачивают. Я в штаб бригады пошёл, по вашему совету.
Председатель не помнил, чтобы он давал подобный совет, но возможно, и давал. Пока из этих отрывочных сведений ничего не складывалось.
Неподалёку от Краснодона на пути всё той же дороги в Луганск кладбище подбитых танков и БТР. Вероятно, их свезли сюда тягачи, чтоб в одном месте ржавели. У большинства танков сорвана башня, и её или вовсе нет, либо валяется вдоль дороги. По-видимому, выражение «сорвало башню» имеет своё происхождение от этого довольно частого военного случая, башня с танка срывается прямым попаданием сильного снаряда.
— Хутор Хрящеватый, здесь Илья наш погиб. Вон, видите, ржавый остов танка на той стороне дороги, гвоздики лежат на броне, там. Это в честь него гвоздики, — поясняет Ф. — Сейчас развернёмся.
Разворачивают автомобиль. Водитель совершает манёвр и выключает мотор, не доезжая до ржавых останков танка.
— Идите!
Председатель узнаёт крошечного партийца по кличке Печень. И он здесь.
— На броне гвоздики, — Ф. поясняет. — Здесь именно Илья упал. Всех, кто был в Луганске свободен, бросили сюда останавливать прорыв. Остановили. Илья погиб. Его комвзвода по кличке Кот стал вытаскивать труп из огня, но пришлось оставить. Кота убили в следующем бою. Илью бандеровцы превратили в российского военнослужащего — танкиста, документы его в Сети вывесили. Остальное вы знаете.
Лёха, с которым Илья сидел в одной камере в 2005-м на Пресне, кивает. Трагично.
— По машинам. Едем далее!
В Луганске прибыли к штабу бригады, где Ф. назначил для Председателя встречу с командиром бригады. Ф. поправляет свой подворотничок, слюнявит волосы набок и чистит щёткой ботинки. Извиняется.
— У нас тут новые порядки завели. А я на должности начштаба артиллерии бригады. Майорская должность. Нужно вид иметь. — Отходит в сторону, звонит по мобильному.
Возвращается раздосадованный.
— ЧП, все встречи отменены, скопление ВС Украины на северо-западе. Не получится встретиться.
Председатель не совсем понимает, зачем ему, собственно, командир бригады. Ну ясно, важный человек, но не с него следует начинать. Наверное. Нужно установить связь ему, главному должностному лицу Партии, с руководителем Республики. Так как-то. Чтобы обговорить существование Партии в Республике.
Случайно, а может, и не случайно, из штаба (в приоткрывшуюся дверь видны часовые) выходит непосредственный начальник Ф., командир всей артиллерийской техники бригады — «Инженер». Узюсенькие брючки на тоненьких длинных ногах дистрофика, куртка на меху, подобающая лётчику, и советская армейская сизая шапка с кокардой.
— Идёмте обедать! — Ф. без слов шагает за Инженером. За ним весь кортеж, встречавший Председателя, отпускают только солдат разведроты.
По дороге «обедать» им встречается группа мордатых российских военных советников. Инженер представляет их Председателю. Пузатые и мордатые советники без опознавательных звёздочек званий, кто в восторге от знакомства долго трясёт руку, а кто, напротив, подозрителен и хмур.
