Я просунула между прутьев решетки еще один паек и толкнула его капитану.
— Еда. А я буду спать.
Подложив подушку под голову, я отвернулась к стене.
— Сола, — позвал Коперник, — есть у меня план.
Вспыхнула слабая надежда, но сразу же погасла, когда капитан продолжил:
— Дождаться подходящего момента.
— Как типично, — фыркнула я и накрылась одеялом.
Волевым решением приказала себе спать. Нужно восстановиться. Нужно!
Если я что-то решила, то я это делаю. Глубокий вдох, и я нырнула в черную гостеприимную пустоту, как в омут. Мне было хорошо.
Из сна меня вырвал резкий удар, а потом странная легкость и ощущение полета.
Я парила. Гравитация пропала.
— Что? А?
Раздался страшный, леденящий душу скрежет, треск. Свет погас. Корабль ходил ходуном. Раздался взрыв. Снова скрежет. Совсем рядом.
— Капитан?
Я закричала.
Включилось тусклое аварийное освещение и слабая гравитация. Решетка клетки капитана была смята и в красном свете походила на пасть мифического чудовища. Коперник протискивался через образовавшийся проем.
— Капитан, — прошептала я.
Он подошел к моей клетке.
— А вот и подходящий момент, Сола. Я же говорил.
Я протянула руку.
— Пожалуйста, пожалуйста!
Он развернулся и быстро побежал по проходу, неестественно высоко подпрыгивая.
— Вернитесь!
Я больше не могла его видеть, но отчетливо слышала удаляющиеся шаги.
— Не-е-ет!
Я заметалась по клетке. Я пинала решетку изо всех сил, кричала. Мной овладела первобытная паника. Не может все так закончиться!
А корабль скрипел, сжимался, стонал и вздыхал, как раненое животное, сотрясался в предсмертных конвульсиях. Еще один взрыв бросил меня на пол.
Вот он — ад, в который верили древние. Самый настоящий.
Запахло дымом, воздух помутнел.
Отчаяние.
Ужас.
Отчаяние.
Больше ничего не осталось. Все другие эмоции исчезли.
Отчаяние. Ужас. Только два мучительных чувства. Мышцы сводило, а сердце билось так быстро, что шум крови в ушах заглушал агонию умирающего корабля.
В жутком грохоте я не услышала шагов Коперника, он появился перед моей камерой неожиданно.
— Капитан, вы вернулись?
Я удивилась и обрадовалась. Бросилась к решетке.
Красный аварийный свет делал черты лица капитана более резкими. Он был весь в каких-то масляно блестящих пятнах, особенно руки. Коперник сжимал топор и что-то темное, сначала я не поняла что, но капитан приложил «это» к кодовому замку, и он открылся.
Рука красноволосого пирата.
Странно, но никаких эмоций я не испытала. Ничего. Просто ключ.
Задавать вопросы я не решилась. Лучше не спрашивать у мужчины с топором: «А откуда…»
Решетка открылась, я бросилась вперед. Вцепилась в Коперника. Он вернулся за мной. Не ушел. Я вырвалась.
— Марта, — почему-то это казалось важным. — Меня зовут Марта.
Из-за аварийной гравитации тело казалось слишком легким. Я не отпускала руку капитана, буквально повисая на нем. Твердость напряженных мышц его предплечья — единственное, что было настоящим в безумии умирающего корабля.
Взрывы, отдаленные крики. Скрежет рвущегося металла. Никогда бы не подумала, что металл может рваться.
Я не спрашивала и не имела ни малейшего представления о том, куда мы бежим. Дышать становилось все труднее. Коперник тащил меня вперед, мы поднимались куда-то по лестнице, открылся еще один коридор. Одна стена вогнулась внутрь, и проход стал слишком узким, мы едва смогли протиснуться.
Неожиданно гонка прекратилась. Коперник остановился.
— Марта, слушай меня. Там, — он показал куда-то вверх, — есть спасательная капсула. Проход к ней перекрыт. Придется поверху.
Я бездумно кивала. Спасательная капсула — это хорошо. Хорошее слово «спасательная». Наше спасение.
— Тебе нужно будет прыгнуть и схватиться за поручень, дальше я помогу добраться до капсулы.
— Хорошо.
— Сейчас мы зайдем в этот отсек, когда я поверну ручку, весь воздух вытянет в космос. Марта, дыхание нельзя задерживать, иначе разорвет легкие. Все должно занять не больше пяти секунд. Марта, эй… — он потряс меня за плечо, — ты меня понимаешь?
— Мы что, туда? В космос? — я отступила назад, но Коперник удержал, до боли стискивая руку.
— Да. На пять секунд.
Я замотала головой. Мой самый страшный кошмар грозил воплотиться в реальность.
— Я не могу в космос, там… ужасно… холодно… и… — таившаяся во мне маленькая испуганная девочка принялась метаться и стонать. Я была готова, поддавшись панике, броситься прочь, вглубь корабля.
Коперник затащил меня в небольшой шлюз. Двери захлопнулись с похоронным лязгом.
— Марта, в космосе нет теплопроводности и конвекции, — заметил он.
Я слышала эти слова и знала их значения, но сейчас они были простым набором раздражающих и тревожных звуков. Коперник, похоже, понял мое состояние.
Я могла думать только о бесконечно темной и холодной Вселенной.
— Холод тебя не прикончит, твоя кровь не закипит… с тобой ничего не случится, Марта! — голос его звучал уверенно, даже добродушно-убедительно, как будто ничего особенного не происходило и бояться было нечего. — Марта, слушай меня! Все, что тебе нужно помнить: не задерживай дыхание! Повтори! — скомандовал он.
Это слегка привело меня в чувства.
— Не задерживать ды-ды-хание, — послушно ответила я.
— На счет три: раз!..
— Нет… я не…
Коперник с силой нажал на рычаг, люк приоткрылся, и весь воздух исчез с громким хлопком. Нас с капитаном швырнуло вперед, я больно ударилась. Если бы щель была больше, нас бы выкинуло в бездну. Коперник снова схватился за рычаг и опустил его до конца, путь в космос был открыт.
Мы оказались в черной пустоте. Хотя нет, не черной. Оказывается, она наполнена цветом: багряные всполохи, лиловое сияние, леденящая синева далеких звезд. Яркие вспышки света мелькали перед глазами.
Я беспомощно болталась в пространстве. В невесомости казалось, что у меня больше нет тела, и то, что древние называли «душой» или «сознанием», теперь повисло где-то над небом. Коперник придал мне ускорение, толкнув в сторону. Руки обрели опору. Я изо всех сил схватилась за поручень. Прямо перед собой я увидела капсулу — нашу цель. По сравнению с кораблем она была крошечной.
