Вода есть, но как ее согреть?
Немного поколебавшись, я приняла решение. Поставила ведро около кровати, легла на живот и уставилась на воду. Очень пристально.
В дверь постучали, чутье подсказало — Коперник наконец-то вернулся.
— Ага, — откликнулась я, продолжая смотреть на воду.
— Марта?
Капитан с шумом отодвинул дверь в соту.
— Что ты делаешь? — спросил он.
Выглядело это так, будто я рассматриваю свое отражение.
— Заставляю атомы и молекулы двигаться быстрее, — откликнулась я.
— Что? — Коперник моргнул.
— Воду грею, — сообщила я.
Капитан захлопнул дверь.
— Ты что? Это делаешь, — он неопределенно взмахнул рукой.
Но я его поняла. Да, я колдовала. Немного.
— Не в холодной же мыться, — философски заметила я.
Он быстро подошел ко мне и дернул за ногу.
— Прекрати, а если они поймут?! Пока рано. Марта! У тебя что, головы нет? — прошипел он мне на ухо. — Нашла время. Ни на секунду нельзя оставить.
— Не ругай меня, — устало попросила я, — это безопасно и совсем незаметно.
— Здесь я решаю, что безопасно, а что нет, — жестко отрезал он. — Идем. Нас ждут.
Шли на ужин мы в молчании. Коперник был раздражен.
С одной стороны, одна часть меня соглашалась, что колдовать было не слишком разумно. Но с другой, его реакция мне казалась чрезмерной. Ничего же не произошло.
Мы вошли в зал, где раздавали еду, когда все уже сидели за столами. Сразу бросалось в глаза, что мужчин намного больше, чем женщин.
Ох, силы космические! Сейчас я еще лучше поняла, что мне здесь совершенно не место. От оценивающих и голодных взглядов хотелось убежать подальше. Сталкеры смотрели на меня, как на кусок мяса. Наверное, так чувствует себя дичь, когда встречает охотников.
К счастью, появилась Сильва в сопровождении двух женщин, которые тащили большой котел. Внимание мужчин переключилось на еду. По рядам пробежал одобрительный гул. Сильва погружала половник в котел и плюхала на тарелки непонятное варево.
Мы с Коперником сели с краю, я старалась не смотреть вокруг, по возможности не шевелиться и дышать как можно реже. Кажется, мне становится понятна концепция проклятий. В такой атмосфере — весьма разумный ход.
Я украдкой посмотрела на Коперника. Похоже, все его внимание было сосредоточено на приближающемся котле. Все еще злится на меня.
Нестройный гул голосов прорезал хриплый мужской голос:
— Мел, а Мел, а кто это к нам присоединился сегодня? У нас гости, а мы даже не приоделись, — паясничал парень в защитной жилетке. При этом он очень пристально смотрел на Коперника.
Я нашла глазами бородача.
— Это Нэй и Марта, — ограничился он коротким ответом.
— И откуда они взялись? — не сдавался парень.
— Потом, Найд.
Женщины закончили разносить еду. Мел поднялся со своего места и громогласно произнес:
— Спасибо тебе, Один, за нашу пищу!
Он говорил, что так зовут птицу. До чего же все это странно.
Мел тяжело сел, Сильва заняла место рядом с ним и одобрительно похлопала его по руке. Весело застучали ложки.
А я почти не чувствовала вкуса еды. Все, что мне хотелось, это вернуться в «соту» и забыться сном. Просто чтобы выпасть из этой реальности. Я смогла перевести дух, только когда мы ушли из зала и Коперник закрыл дверь в наше убежище.
Он молча достал из кармана две каких-то пластинки и бросил по одной в каждое ведро.
— Так здесь получают теплую воду, — отрезал он.
— Но я не знала… и хотела, как лучше, — сказала я.
Он придвинулся ко мне, горячая рука легла на плечо.
По его нахмуренным бровям я поняла, что ничего хорошего он мне не скажет.
Мне стало так обидно. Я же правда стараюсь делать все, как он говорит, не моя вина, что я не тренированный солдат.
Навалилась тоска и усталость.
— Марта, — строго, даже сурово начал Коперник, — ты должна быть…
Ну, точно… сейчас будет меня «пилить». На этой проклятой планете все против меня. Я заплакала. Это произошло легко и неожиданно даже для меня самой. Крупные слезы нескончаемым потоком покатились из глаз.
Я всхлипнула.
Коперник опешил и обескураженно повторил:
— Марта…
Поток слез усилился. Видимо, они реагируют на его голос.
— Марта!
Точно. Слезы бодро бежали по щекам, и я ничего не могла с этим поделать.
Коперник постоял, подумал и скрылся в душе, забрав одно ведро с собой. Через некоторое время раздался плеск воды.
Слезы резко кончились. Похоже, литься без зрителя им неинтересно.
Однако, какие свойства обнаруживаются. Или это была защитная реакция? Удачная попытка обезоружить Коперника.
Я на цыпочках подкралась к оставшемуся ведру, потрогала воду и поморщилась: все еще холодная. Надо быть очень закаленным. Я даже на такой маленький подвиг не способна — лезть под холодную воду.
Я посмотрела на кровать, на одежду, какая-то смутная мысль не давала мне покоя.
Полотенца! Там их нет. А как же он…
Ответ не заставил себя ждать, появился злой и взъерошенный Нэй, так сказать, в первозданном виде. Его кожа была покрыта мурашками.
Татуировка приковывала к себе внимание: на перьях ворона блестели капельки воды. Мой взгляд неосторожно опустился ниже, скользнул по поджарому животу.
Я схватила с кровати простыню.
— Вот!
Он, не торопясь, принялся вытираться, не сводя с меня глаз.
— Ты кончил? — спросила я, а потом почувствовала, как лицо заливает краска. — Я хотела сказать, ты все… я могу идти в душ?..
Почему-то было очень сложно сосредоточиться. Явно не мой день сегодня.
— Можешь идти.
Это «можешь идти» буквально наэлектризовало воздух.
Я подхватила одежду, второе ведро с теплой водой и поспешила укрыться в ванной. Там я прислонилась к дверце и несколько раз несильно стукнулась о нее лбом.
— Марта, все нормально?
— Да, — сдавленно ответила я.
— Ты же не бьешься головой об стену? — последовал насмешливый вопрос.
Он же не может меня сейчас видеть? Его проницательность иногда пугает.
— Нет, — быстро ответила я, пряча лицо в ладони.
— Хорошо, — откликнулся Коперник.
