Звучало как странное приглашение на странное свидание.
Почему бы и нет. Оставаться одной мне не хотелось, а передатчик для лучшего приема выносили в «верхний город». Лишний повод выбраться из проклятого подземелья и подышать свежим воздухом.
— Хорошо, — легко согласилась я.
Нэй обрадовался.
— Отлично! Тогда отдохни пока, поспи.
Я попробовала возразить:
— В библиотеке еще много работы…
Коперник не стал уговаривать. Он просто завернул меня в одеяло.
— Эй, это нечестно. Меня придавило одеялом! Я не могу выбраться, — притворно возмутилась я.
— Вот и хорошо. Серьезно, Марта, тебе нужно отдохнуть.
Стоило подумать об архивах, истории… Еще никогда в жизни я так быстро не засыпала.
Мне снились цитрийские ведьмы в перьях и костяных украшениях, покрытых искусной резьбой, они смотрели на меня с немым укором: «Ну как ты не можешь понять». «Что? Что я должна понять?» — хотелось мне крикнуть. Но вязкая реальность сна не давала произнести ни звука.
* * *
— Отдохнула, Марта? Не передумала идти со мной? — Коперник потряс меня за плечо.
Я была рада вырваться из мутного наваждения.
— Я проспала обед.
— И даже ужин. Но не волнуйся, я захватил тебе перекусить.
Он поднял увесистый рюкзак, в котором что-то приветливо звякнуло.
А он серьезно подготовился. Неужели у нас и правда будет свидание?
— Я и не волнуюсь.
Мы поднялись на поверхность. Я с наслаждением вдохнула: воздух был опьяняюще свежим и прохладным. Темное небо сверкало звездами. Мое настроение улучшилось. Из груди ушло давящее ощущение.
— Долго жить под землей я бы не смогла, — поделилась я с Коперником.
— Да, тяжело, — согласился он.
Мы петляли по улицам мертвого города. Но в этот раз заброшенные здания меня совершенно не пугали. Наоборот, сейчас эта тишина казалась уютной и спокойной.
Коперник привел нас к дому, где был установлен передатчик, там дежурил один из парней Мела, его-то нам и предстояло сменить. Сталкер обрадовался. Похоже, сидеть одному и слушать равномерное шипение — занятие не самое веселое.
Глядя в удаляющуюся спину, я вспомнила его имя — Стан.
Скрипнула дверь, а потом снова стало очень тихо. Нэй открыл рюкзак и принялся доставать вещи, которые должны были скрасить наше с ним дежурство. В числе прочего был плед и бутылка с местным вином или настойкой.
— Сильва и Мел поругались. Похоже, он свою угрозу выполнил, — звеня ложками, сообщил Коперник. — Так что это отразилось на ужине.
В пластиковом контейнере было какое-то невнятное месиво.
— На вкус оно лучше, чем выглядит, — обнадежил он.
— Очень надеюсь. И что, Мел действительно порол Сильву?
— Похоже на то.
— Хорошо, — откликнулась я.
— Кровожадная.
— Нет. Просто справедливость восторжествовала. И эта стерва получила по заслугам, — отрезала я.
Мы сидели на пледе, ужинали странной едой — теперь я точно знаю, какова месть на вкус, — и пили крепкую настойку, от которой перехватывало дыхание и на глаза наворачивались слезы.
— Надо же, у нас с тобой свидание, на Цитре, — улыбнувшись, сказала я. — То есть на самом деле ты романтик.
Коперник фыркнул.
— Почему бы и нет, — он взъерошил отросшие волосы, теперь от «военной» короткой стрижки не осталось даже намека.
Передатчик мерно шумел. Никаких переговоров.
— И что, так каждое дежурство? Просто шум?
— Пока да… но они обязательно проявятся.
— А давай потанцуем? — неожиданно предложила я.
Нэй легко поднялся на ноги, я тоже… но не так легко.
Он обнял меня за талию и притянул к себе. Я немного смутилась. Мы стояли, обнявшись, слегка покачиваясь под шум помех. Было в этом что-то особенное, хотя со стороны, наверное, выглядело ужасно глупо.
Я сосредоточилась на своих ощущениях.
Мне было хорошо.
Просто очень хорошо.
Но ведь предназначение — это что-то большее. Это не просто хорошо. Не знаю, если бы это был ОН, я бы испытывала… Что?
Какое-то время мы стояли неподвижно, я была уверена, что наши сердца бились в унисон.
— Песня кончилась? — спросила я.
— Угу.
Мы вернулись на плед. Впереди была целая ночь.
— Как твоя работа в библиотеке? — тихо спросил Нэй.
— Трудно.
Я привалилась к его плечу и сделала еще один глоток настойки:
— Ух! Крепкая штука, если что, тебе придется меня нести… Понимаешь, я разобрала кучу файлов. И знаешь, что?
— Что? — эхом повторил Коперник.
Я принялась рассказывать, сильно упрощая и выбрасывая ненужные детали:
— Сюда прилетели колонисты, в их записях не встречается никаких упоминаний о колдовстве. Ты можешь сказать, что, возможно, для них это было слишком обычное дело, чтобы об этом писать. Но они вели настолько подробные бортовые журналы… каждый свой шаг документировали. Сколько зерна посадили, какие анализы почвы проводили. Про атмосферу, про теплую одежду, про… в общем, буквально каждый шаг.
Коперник не перебивал, внимательно слушал. Я продолжила:
— Отсюда я делаю вывод… какой? Правильно. Не было у них на кораблях ведьм. Иначе было бы упоминание. Какой-то намек. Идем дальше. На Цитре местная цивилизация была не особенно развитой. Но в те времена еще не было никакого «статуса о сохранении культурного наследия», «принципа невмешательства». Прилетели — быстренько захватили. Спасибо, что не сразу уничтожили. В общем, как-то начали сосуществовать. И вот тут впервые упоминается, что у местных были культы. Они поклонялись силам природы. Но постепенно технические чудеса их выдавили. Видно, магия здесь была довольно примитивной.
Я помолчала.
— А что было дальше? — спросил Коперник.
— Ничего. В прямом смысле. Как будто никаких ведьм не существовало. Ни единого упоминания. Хотя мне попалось несколько голограмм и детских сказок. Знаешь, «Сказания со всей Цитры для самых маленьких». О колдовстве стали активно говорить лет за сто пятьдесят до отлета адмирала Коперника. Ну как, говорить… какие-то общества возрождения традиций. Клубы скучающих домохозяек. Даже ты, далекий от колдовства человек, понял бы, что все приведенные рецепты — это какая-то игра. Дань сиюминутной моде, как диеты, когда все бросаются жевать листья этой… как ее… с Пальтары еще привозят.
Коперник был не в курсе модных диет, поэтому не знал про суперпитательные инопланетные листья.
