— Сколько раз повторить, что ты не имеешь никакого права диктовать мне, что делать? — сквозь зубы процедила я, сузив глаза и сжав кулаки. — Ты мне никто, Рад, смирись уже с этим, пожалуйста, услышь меня, чёрт тебя дери!.. — голос чуть не сорвался на крик, и пришлось замолчать, переводя дух и успокаивая взметнувшиеся эмоции.
Очень хотелось выскочить из гостиной и громко хлопнуть дверью, но это было бы малодушно с моей стороны. Надо дожать Радимира, достучаться до него.
— Ты никогда не привлекал меня, как мужчина, меня, а не Императрицу, — продолжила я, ободрённая его молчанием и тем, что он не двигался с места. — Ты слишком властный, Рад, я не могу жить в золотой клетке. Ты не терпишь, когда кто-то с тобой на равных, и уж тем более женщина, а я не желаю подчиняться желаниям сущности, да ещё и на которую ты имеешь влияние! — так, снова повышаем голос, нехорошо. Вдох-выдох, разжимаем пальцы и продолжаем. — Ты ломаешь меня, Рад, а мне это не нравится, — уже гораздо спокойнее закончила мысль. — Так что, давай оставим всё, как есть. И не надейся на Печать, — добавила я. — Поверь, сейчас мне ближе Маг, чем Императрица, и буде встанет вопрос о выборе, — позволила себе лёгкую улыбку, — велика вероятность, что я откажусь от Третьего Аркана, Радимир.
В гостиной повисло неуютное, колкое молчание, хотелось нервно пройтись, только не стоять столбом перед ним, чувствуя себя как никогда уязвимой и слабой женщиной. Давит авторитетом? Зря, не был Рад для меня никогда авторитетом. Хорошо, сущность свою в узде держит, а то бы совсем тяжко пришлось. Император сильнее Мага, увы. А Императрица уступит при первых же признаках давления со стороны Четвёртого Аркана.
— Почему ты о Тейваз не сказала ничего? — Рад никак не отреагировал на мою тираду, продолжая гипнотизировать взглядом, его голос звучал так же мягко, даже с какой-то ленцой.
А вот огонёк, загоревшийся в глубине непроницаемых синих глаз мне крайне не понравился. Я раздражённо дёрнула плечом.
— Да какая разница, Рад?! — рыкнула, с трудом сдерживаясь. Бесило его спокойствие, непрошибаемая уверенность в том, что он вправе стоять тут и выговаривать мне, как нашкодившей девчонке. — Ну был там Тейваз, так и я не одна, между прочим! И Рен рядом, и Боуэн, если что, и Алтей! Он бы мне ничего не сделал, ты же сам повесил на меня эту чёртову Печать, без Рена я не могу ни в один портал пройти!
Да что такое, опять кричу. Мда, нервы ни к чёрту. Всё, как только с Радимиром закончу, точно — отдельное жильё, где-нибудь у воды обязательно, и неделя тишины, спокойствия и отсутствия людей и коллег.
— Рен? — от тихого, вроде как задумчивого голоса шефа меня бросило в дрожь. Холодную. — И с каких пор это он для тебя Реном стал, Рамила, а? Значит, простила ему убийство, да? Так быстро и легко?
Вот тут я взбеленилась. Упёрла руки в бока, зло прищурилась и пошла в наступление.
— Он дважды вытащил меня из опасных ситуаций, и да, мне проще его Реном называть! — почти прошипела и, забывшись, шагнула к нему, испытывая прямо-таки непреодолимое желание засветить по лицу. — И да, именно он помог держать Иргрина на расстоянии, Рад! А вот каким образом Тейваз узнал, что я буду в том мире, и именно во дворце императора, меня очень интересует, между прочим!
Не знаю, что заставило высказать подозрение Рена насчёт слива информации кем-то из наших, но едва я замолчала, тяжело дыша и сверля Радимира взглядом, он заговорил.
— Значит, Шут помог? — тоном, не предвещавшим ничего хорошего, произнёс шеф и тоже шагнул ко мне. — Его попросила, да, Рами? Значит, все эти кривляния с обидой были всего лишь показухой, да?
Я толком даже не успела понять, что он имеет в виду, и отойти тоже не успела. Рад выбросил руку, ухватил меня за локоть, рывок — и я оказываюсь прижата спиной к груди Императора, в жёстком, болезненном захвате. Я тихо вскрикнула, плечо заныло. Дыхание Радимира обожгло кожу чуть пониже уха, я чувствовала, как колотится его сердце. Тяжело, неровно, с перебоями.
— Почему ты меня не позвала, Рамила? — прошептал он с таким явным сожалением, даже отчаянием, я бы сказала, что все гневные слова застряли в горле.
В голове щёлкнуло, и мозаика сложилась. Кто же ещё мог слить конкуренту, кем я буду в том мире. В груди закололо от осознания, как грязно стал играть Радимир в попытке заполучить меня, аж дыхание перехватило и на несколько секунд пропал дар речи. Сволочь… Беспринципная сволочь! Он с самого начала знал, что Руны будут там, и не предупредил никого из наших заранее!! А может… наоборот, предупредил всех, кроме меня?..
— Пуссстиии!.. — я дёрнулась — вторая рука Радимира обняла за талию, крепче прижав к его телу. — Слышишь, пусти, Рад!.. Это низко!.. — прохрипела, неожиданно в горле встал ком, и глаза защипало от обиды и бессилия.
— Рами, милая, я не могу по-другому, ты нужна мне, понимаешь? — лихорадочный шёпот, касание горячих губ, и его пальцы смяли мою рубашку. — Не сопротивляйся, не надо, хуже будет…
Я хватала ртом воздух, с ужасом осознавая, что Императрица встрепенулась, потянулась и начала стремительно заполнять сознание. Попробовала позвать Мага — добилась только глухого раздражения в ответ, и вторая сущность ушла куда-то на более глубокий план, затаившись. Нет, нет же! Не уходи, пожалуйста, я одна не справлюсь с Третьим Арканом! А губы Радимира скользили по шее, покрывая её узорами, ладонь уже пробралась под рубашку, гладя живот, и мышцы скручивались в болезненный узел, желание пробуждалось против моей воли. От этого хотелось выть раненой волчицей, брыкаться, пинаться, шарахаться.
— Я ничего не могу поделать, едва представлю, что к тебе прикасается другой, — продолжал горячо шептать Рад, перемежая слова с поцелуями, и его пальцы поднимались всё выше. А я не могла толком пошевелиться, потому как он по-прежнему держал мою вторую руку завёрнутой за спину. — Хочется тут же пойти и избить его до полусмерти… Рами, Рамила… Императрица моя…
Сознание конкретно поплыло, сердце грохотало уже в ушах, и Третий Аркан настойчиво тянулся к Радимиру, к его сущности, и мои желания в расчёт уже не принимались. Можно было сопротивляться, с риском заработать головную боль и неконтролируемую истерику, драться, защищаясь, и провоцировать Рада на грубость, но… Он всё равно сделает то, что задумал, по моей воле или против. Он снова подчинит, так или иначе, он сейчас не будет меня слушать, вообще. Потому что сейчас остались только Император и его половинка, и снова, снова пришлось сдаться. Отступить. Глотая злые слёзы, прогибаться под настойчивыми, жадными ласками, кусать губы, чтобы не всхлипывать — и от чего больше, от отчаяния или возрастающего желания, я сказать не смогла бы. И не думать, не думать про Печать, и каково сейчас Рену. Он умный, он поймёт, что у меня просто не было выхода. Радимир сильнее, Императрица слишком к нему привязана, и шеф использовал нечестный приём, выпустив Императора и позволив ему командовать парадом, прекрасно зная, что я не смогу противостоять своей сущности и её влечению к Четвёртому Аркану.
Что там шептал Рад, раздевая меня, я не помню, честно. Все силы уходили на то, чтобы не опуститься до мольбы отпустить, оставить в покое — какая-то часть меня не желала смиряться, глухое недовольство Мага на границе сознания вносило горчинку в клубок болезненно-сладких эмоций, разбуженных Радимиром. Ненавижу… И не прощу никогда, этого насилия, и уже не просто над телом — над душой. Ведь знал, что не хочу, знал, что не смогу сопротивляться, если даст волю своей сущности, и всё равно сделал. Не удержалась, беспомощно всхлипнула, зажмурившись, и чувствуя, как по щекам текут слёзы: Рад, уложив меня на диван, уже без рубашки и бюстгальтера, сцеловывал солёные капли, рывками стягивая с меня джинсы. А я царапала его плечи, утопая в водовороте нежеланной страсти, подставлялась под жаждущие губы и руки, и ненавидела, ненавидела себя, Рада, предательницу Императрицу, из-за которой тело сейчас плавилось карамелькой на солнце… Пыталась убедить, что так лучше, чем оказаться связанной и в полной власти злого Радимира, решившего доказать своё превосходство надо мной. Точнее, над Императрицей. Хорошо. Сейчас я подчинюсь, но в последний раз. Больше такого не повторится, никогда.
