Ой. Три раза. В следующий момент Рен отстранил, одарил быстрым поцелуем, и… шустро развернул к себе спиной. После чего прижался на мгновение, отвёл растрёпанные волосы и коснулся губами затылка, по-прежнему обнимая одной рукой.
— Держись крепче, моя госпожа, — от этого уверенного заявления аж дыхание пресеклось, столько в нём прозвучало предвкушения.
— Ты страшный человек, — пробормотала, послушно вцепившись в изголовье и с готовностью прогнувшись под ладонью, ласково погладившей поясницу. — Не буду больше требовать от тебя никаких обещаний…
— Праааавильно, — протянул Рен и от резкого, сильного толчка я негромко вскрикнула. — Я лучше делать буду, — тихий смех, и больше Шут на разговоры не отвлекался.
…Думать сил не осталось, шевелиться — тоже. Организм пребывал в состоянии обожравшегося до икоты кота, в моём случае — до краёв наполненный удовлетворением и приятной негой. С Рена утром массаж, я же с кровати не встану, все мышцы болеть будут!
— Вот теперь к тебе точно больше не прикоснётся ни один посторонний мужик, — тихий голос моего Шута звучал непреклонно. — Пусть Рад других ищет, соблазнять на заданиях.
Он нежно сгрёб моё вялое тело в охапку и уложил на себя. Я тут же распласталась амёбой, довольно улыбнувшись, а после его слов приподнялась и пристально уставилась в мерцавшие в темноте глаза собеседника.
— Увижу, что улыбаешься левой бабе, все зубы пересчитаю, — в тон ему ответила и положила голову обратно, на такое удобное плечо.
Длинно вздохнула, прикрыла глаза, и сознание стремительно уплыло в сон. Последнее, что запомнила — как Рен снова обнял, прижал к груди и тихо прошептал:
— Собственница моя… Сладких снов.
Конечно, собственница. Я не из тех глупых героинь любовных романов, которые до последнего отрицают, что мужик им нравится. Даже после бурного секса. А Рен мне нравился, лично мне, а не всяким голосам в сознании. Об остальном подумаю утром. На этом я крепко уснула, довольная, уставшая и бесконечно счастливая.
Глава 14
Проснулась от чёткого ощущения, что на меня смотрят. Прежде, чем открыть глаза, я прислушалась к себе: вроде выспалась, мышцы ожидаемо тянет, и ещё есть зверски хочется. А под щекой — подушка, значит, Рен уже встал. Настроение — умиротворённое, думать по-прежнему лень, как и напряжённо размышлять на извечную тему после таких вот ночей: «а как мы дальше?». Вот за завтраком и выясню окончательно. И я открыла глаза.
Шут лежал рядом, подложив ладонь под щёку, и смотрел на меня с лёгкой полуулыбкой. Взгляд — такой мечтательный, что я неожиданно смутилась и едва подавила порыв отвернуться и уткнуться в подушку. А чего он так смотрит, будто я — самый дорогой подарок в его жизни?! Лично я пока не созрела до серьёзных признаний, мне время нужно. Такой Рен, домашний, уютный, почти как обычный мужчина, для меня тоже был непривычным. Пока ещё.
— Знаешь, сколько раз я представлял себе наше первое утро? — тихо произнёс он. — Смешно, но сейчас, когда оно наконец наступило, мне кажется, я сплю.
Меня с головой окунуло в нежность, светившуюся в фиолетовой глубине, и я окончательно смутилась.
— Да ну тебя, герой-любовник, — пробормотала и всё-таки спрятала лицо в подушку.
Рен с тихим смехом сграбастал меня вместе с одеялом и притянул к себе, зарывшись губами в растрёпанные волосы. Я отвлеклась от приятных переживаний и ужаснулась: их же расчёсывать, они длинные и запутанные! Кошмар… А потом стало не до волос, губы Рена начали увлекательное путешествие по моей шее. На мгновение посетило тревожно-сладкое ощущение — всё слишком хорошо, чтобы быть правдой! Я как-то даже не задумывалась о своей личной жизни, некогда было, со всеми проблемами с Радом, да и особо не мечтала у окна о прекрасном принце, даже когда ещё жила обычной жизнью, в своём мире. Устраивало меня одиночество и свобода. Рен… Одним своим появлением он очень быстро и незаметно заставил почувствовать, как это, когда ты — просто женщина. Без всяких оговорок и условий. И можешь быть, какой захочешь, тебя примут любой. Признаться честно, я снова, в который раз за последние неполные сутки, растерялась, запуталась в ворохе эмоций. Щемяще-нежных, и в то же время волнующих, бросающих в жар, и совсем немного страха. Я обмякла в руках Рена, прикрыв глаза и прислонившись к нему, сердце гулко колотилось в груди, и способность говорить куда-то пропала. А он продолжал просто целовать, ласково, неторопливо, и даже руки не распускал. Просто обнимал. Время замерло, и так захотелось, чтобы этот момент продлился подольше… Я хочу так просыпаться, вдруг осознала, и как можно чаще. Замечательно, что есть Печать и связь, и не надо мучиться сомнениями и пытаться понять, насколько искренен Рен. Не знаю, что он там говорил про сильные эмоции, но у меня появилось странное ощущение, что я стала чувствовать его гораздо лучше. И вот сейчас даже слов не надо было, я и так знала — Шут не врёт. Чувства Рена гораздо сильнее мимолётного интереса, и они именно его, не Карты или Руны.
Он прижался ко мне щекой, и легонько погладил большим пальцем плечо.
— Завтракать будем? — спросил негромко Рен.
Всего два слова, но куда приятнее всяких пафосных признаний, к которым… к которым я всё-таки не готова ещё. Слишком непонятно собственное будущее, и любопытство зашевелилось — мы с Шутом не всё выяснили вчера, у меня ещё остались вопросы. Я надеюсь всё же, Радимир не дёрнет нас на задание в ближайшие дни, как бы ему ни хотелось нарушить наше с Реном уединение. Тихо улыбнулась: теперь возможное недовольство Рада уже не пугало, как раньше — теперь меня есть, кому защитить. Даже несмотря на то, что Императрица может взбрыкнуть.
— Будем, — кротко отозвалась я и добавила. — Но сначала умываться!
— Как пожелает моя госпожа, — так же кротко ответил Рен, только с едва уловимым ехидством.
Он поднялся, не выпуская меня, и так и донёс в охапке до ванной. Я усмехнулась, положив ладони ему на плечи.
— Шутка бородатая, — заметила так же ехидно.
— Ну тебе же нравится, когда я так называю тебя, — отозвался он и подмигнул, улыбнувшись уголком губ. — Мне не сложно, тебе приятно, все довольны, — он ногой открыл дверь и внёс внутрь.
Водные процедуры затянулись. Я вознамерилась ещё и душ принять, естественно, Рен помогал, в результате — на полу, выложенном золотисто-бежевой мозаикой, воды почти по щиколотку, от смеха заболел живот, за то, что я от избытка хорошего настроения вздумала плескаться, меня защекотали до икоты, и в общем, помывка прошла весело. Учитывая, что всё это безобразие сопровождалось нежными поцелуями и мимолётными ласками, я второй раз за утро схлопотала тяжёлый приступ недоверчивого изумления, а со мной ли это всё происходит. Рен, похоже, увлёкся ролью слуги, иначе как объяснить его неимоверно довольную улыбку и блеск в глазах, когда он с преувеличенно почтительным видом вытирал меня и заворачивал в махровый халат. Сам же обошёлся не шибко широким полотенцем вокруг бёдер. Позёр и провокатор…
