Альмарис не сопротивлялась, когда он коснулся её губ, и послушно приоткрыла ротик. Она никак не ожидала, что от простого поцелуя её захватит такой вихрь ощущений и эмоций, от которого закружится голова и ослабнут коленки. Ладони Ринала скользнули на талию Рили, и девушка прижалась к нему, желая, чтобы он никогда не отпускал.
В той, другой жизни, оставшейся где-то далеко-далеко, с другим человеком, всё было совершенно по-другому. Как будто встретились двое, давно знавших друг друга, знавших, что всё будет именно так. Поцелуй Ринала, поначалу нежный, осторожный, становился всё более чувственным, страстным. В какой-то момент у Альмарис мелькнула мысль, что она сейчас задохнётся, и тут волшебник отпустил девушку.
— Сладкая моя… — прошептал он, прижав её к груди.
Рили пыталась отдышаться и успокоить бешено стучащее сердце. Яркие ощущения будоражили кровь, а смутные желания, раньше пугавшие, обрели чёткость. Принцесса ещё чувствовала неуверенность, самым краешком сознания, казалось, ей не должно нравиться происходящее, но… слабый голосок замолчал. Рили молча порадовалась его исчезновению. Ринал мягко отстранился и взял её за руку.
— Пойдём, — он не сводил с неё взгляда, в глубине серебристо-серых глаз горел огонёк.
Альмарис послушно вышла за ним из кабинета. Спальня находилась рядом, и едва девушка переступила порог, как её вдруг охватило смущение. Угли в камине едва тлели, почти не разгоняя темноту, но Рили, остановившись посередине комнаты, остро ощущала на себе взгляд первого министра. А он просто стоял и смотрел, не решаясь подойти к девушке, и чувствуя непривычное волнение.
— Чтоб мне сгореть, ты в моей спальне, а я не знаю, что делать, — вдруг негромко рассмеялся Ринал. — Как мальчишка!
Альмарис невольно улыбнулась в ответ и расстегнула плащ. Он упал на мягкий ковёр, и девушка осталась в одной ночной рубашке, в которой вышла из дома. У волшебника неожиданно пересохло в горле: тонкий шёлк мягко струился по плавным изгибам фигурки Рили, и ему немедленно захотелось избавить Альмарис от этой рубашки. Он всё ещё с трудом верил, что Рили здесь, у него, и не собирается никуда убегать. Ему казалось, едва он прикоснётся к девушке, она исчезнет, словно видение, оставив его снова в одиночестве.
— Может, просто ещё раз… поцелуете меня?.. — донёсся до него тихий голос, в котором Ринал к радости и облегчению расслышал волнение.
Нет, это не сон, и не наваждение. Волшебник шагнул к принцессе, его ладонь скользнула на затылок Альмарис, и она с готовностью прильнула к груди Ринала, подняв личико. Их разделяли всего два слоя одежды, и она чувствовала, как неровно бьётся его сердце. На этот раз Ринал не стал сдерживаться, и поцелуй буквально обжёг Альмарис: в крови словно вспыхнул огонь, стало жарко, а тело снова охватила слабость. Она даже не поняла, когда волшебник успел снять рубашку, просто в какой-то момент под её пальцами оказался не гладкий шёлк, а тёплая кожа и крепкие мышцы. От неожиданности и внезапного приступа застенчивости Альмарис отпрянула, судорожно вздохнув, и не решаясь посмотреть на Ринала. Он тихо рассмеялся и сел на кровать.
— Иди ко мне, милая, — негромкий, чуть хриплый голос вызвал у неё дрожь.
"Ты останешься с ним до конца". Далёкий, бесстрастный голос Райантэа. Альмарис вдруг очень чётко осознала, что уже никогда не будет прежней, что-то в ней навсегда изменится, как только она сделает шаг к Риналу. На мгновение сердце кольнул страх, но всего лишь на мгновение. Да простят её боги, она хотела этого, хотела снова оказаться в его объятиях, и неважно, что будет потом.
Альмарис медленно приблизилась и остановилась напротив. Ладони Ринала заскользили по стройным бёдрам, неторопливо поднимая тонкий шёлк рубашки, девушка тихо ахнула — от новых, незнакомых ощущений по коже поползли мурашки. Зажмурившись, принцесса позволила волшебнику избавить её от одежды. Света от углей в камине вполне хватило, чтобы Ринал, восхищённо вздохнув, медленно окинул Рили взглядом. Сейчас для него не имели значения ни Артефакт, ни Толеан Серт, ни даже Кендалл. Осталась только спальня, и они вдвоём. В комнате не было ни Тайрен'эни, ни волшебника, были двое, которых связывало нечто большее, чем просто любовь или страсть. Ринал неожиданно прислонился лбом к животу Альмарис, и тихо прошептал:
— Прости, любимая…
— За что? — так же тихо спросила она, коснувшись мягких, густых волос.
— За всё…
Больше они не разговаривали, захваченные водоворотом ощущений и чувств. Ринал, так долго ждавший этого момента, вдруг понял: как бы ни сложилась дальше жизнь, в какой бы тугой клубок ни сплелись события, виновником которых был он сам, Альмарис не покинет его. Можно продолжить ловить Кендалла и остальных, можно просто бросить всё и уехать в Толеан Серт — принцесса останется. И пусть она не сказала, что любит, волшебник видел ответ в глубине зелёных глаз.
…Когда небо посерело от близкого рассвета, Ринал, глядя в потолок и поглаживая спутанные волосы Альмарис, задумчиво произнёс:
— Ты чудесная… Когда я впервые увидел тебя во сне, я не думал, что всё будет настолько… серьёзно.
Рили тихонько вздохнула.
— Вы жалеете, что я сбежала со свадьбы?
Он хмыкнул и крепче прижал Альмарис.
— Я сейчас понимаю, что это была глупая затея. Всего лишь моё стремление всё сделать по правилам. И, Рили, перестань называть меня на "вы". После всего, что было, это звучит нелепо, не находишь?
Она кивнула.
— Если хотите… хочешь, — поправилась девушка, — можно всё повторить.
— Нет, милая, — Ринал покачал головой. — Мне это уже не нужно. Я и так знаю, что ты принадлежишь мне.
Его слова всколыхнули странное чувство в душе принцессы, ей одновременно было и приятно услышать их, и — страшно. Отныне она действительно принадлежала ему.
— Спи, — мягко произнёс Ринал. — Утром обо всём поговорим.
Альмарис уже крепко спала, а волшебник, глядя на розовеющее небо, в который раз спрашивал себя, а нужно ли теперь ему то, что ждало за стенами особняка: мятежный лорд, допрос Сэнди Орнелис, вообще, власть в Келарии… Ведь рядом спала Рили, и впервые за очень, очень долгое время Ринал чувствовал себя счастливым.
Рили проснулась от сладкого цветочного запаха — нос и щёки что-то щекотало. Сморщившись, она отодвинулась и открыла глаза: на подушке лежал пышный нежно-розовый пион.
— Доброе утро, — на краю кровати сидел Ринал и улыбался. — Как спалось?
— Хорошо, спасибо, — она улыбнулась в ответ и села, прижимая одеяло к груди.
— Я подумал, ты захочешь поесть здесь, — он кивнул на столик у камина, на котором был накрыт завтрак. — И принёс платье.
Альмарис кивнула и смущённо посмотрела на волшебника.
— Отвернись пожалуйста, — тихо попросила она.
Ринал отошёл к окну, решив не напоминать девушке, что ночью она не была столь стеснительной. Рили быстро встала, бросая в его сторону косые взгляды, и надела домашнее платье. Потом они сели за стол, завтракать.
