— Нам пора, милая, — он остановился у неё за спиной и накинул принцессе на плечи плащ. — Позавтракаем на корабле.
Она вздрогнула, оглянувшись.
— Я не хочу есть, — Рили покачала головой. — И ехать тоже никуда не хочу…
— Мне тяжело оставаться здесь дольше, — Ринал вздохнул. — Меня поддерживает только твоя магия. Но её хватит ненадолго.
Девушка молча кивнула и направилась к двери. Неожиданно на пороге она остановилась.
— Не отдавай мне Ламирон, — тихо попросила Альмарис. — Я знаю, ты берёшь его с собой. Он не должен снова оказаться в моих руках.
— Я постараюсь, Рили, — он подошёл и взял её холодную ладошку. — Не волнуйся, мы справимся.
— Если… — она запнулась и сглотнула. — Если нам придётся сражаться…
— Я помню всё, что ты говорила, — прервал он её мягко. — Я не отпущу тебя, Альмарис. Что бы ты ни делала и что бы ни говорила.
На мгновение бледное лицо принцессы осветила благодарная улыбка, она чуть сжала его ладонь.
— Спасибо, любимый.
Он улыбнулся в ответ, её последние слова вселили в него уверенность в благополучном исходе их путешествия. Они вышли на улицу: солнце только-только поднялось над горизонтом, и в Монтаре ещё царили утренние сумерки и прохлада. Однако дрожь Альмарис прошла — тепло руки Ринала, обнимавшей её, согрело девушку, и на борт шхуны она поднялась без трепета. Когда корабль медленно отплыл, Рили, провожая взглядом особняки, задумчиво сказала:
— Знаешь, мы с тобой наконец-то останемся одни, — она оглянулась на волшебника. — Совсем одни, когда вокруг больше никого.
Он подошёл и остановился рядом с ней у борта.
— Да, — согласился Ринал. — И меня это радует, несмотря ни на что.
Губы девушки снова дрогнули в улыбке.
— Меня тоже, — кивнула Рили, и прижалась к его плечу. — Меня тоже…
Им предстояло плыть дней пять-шесть, не меньше, и каким будет это путешествие, никто из них не мог сказать с уверенностью.
Сэнди плавала в каком-то кровавом тумане, каждая клетка измучен-ного тела горела огнём боли — она только издевалась над де Броком и Рина-лом, упорно отмалчиваясь о местонахождении Кендалла и остальных.
— Леди, ваше упрямство не пойдёт вам на пользу, — Эмори сел перед грубой скамьёй, на которой лежала Чертёнок. — Или вам нравится, когда над вами издеваются?
— Де Брок, идите к тиррелам, — Сэнди с трудом разлепила губы — даже такое простое действие отозвалось острой болью. — Ринал и его хвалёные методы допроса не помогут…
Он сжал кулаки и, поднявшись, прошёлся по камере. Подумать только, выдержать тиррела и не сойти с ума — он явно недооценивал леди Орнелис. Девушка держалась только из чистого упрямства, назло врагам, и оставалось только удивляться, сколько этого упрямства было в изящной и хрупкой на вид особе.
— Надежда на Кендалла вас не спасёт, — де Брок подошёл к двери. — Думаю, у лорда Ринала найдётся на вас управа. Всего хорошего, леди, до встречи.
Сэнди хрипло рассмеялась, тут же скрючившись в приступе задыхающегося кашля, по подбородку девушки стекла струйка крови.
Она не знала, сколько прошло времени со дня её ареста, в камере не было окон, и она слишком часто теряла сознание, совершенно потеряв ощущение времени. Чертёнок ничего не слышала о попытках проникновения в штаб-квартиру тайной полиции, и молилась всем известным богам, чтобы их не было, пока Ринал находился в Монтаре.
Эмори, думая, что Сэнди без созна-ния, разговаривал с Риналом о происходящем в Нижнем и Верхнем, и она уз-нала, что друзья не сидят сложа руки, и люди первого министра продолжали пропадать, а на улицах всё чаще стали попадаться убитые. Ни для кого не бы-ло секретом, что это дело рук Кендалла и друзей, и де Брок правильно дога-дался: Дориан мстил за Чертёнка, как мог. Но одного Сэнди не знала: где сейчас Альмарис, уже у Ринала или ещё с друзьями. И это, пожалуй, единственное, что её как-то беспокоило.
— Всё, война началась, — прошептала девушка, глядя в потолок невидящим взглядом, мутным от боли.
Но вот когда она занервничала по-настоящему, это увидев входящего в камеру Ринала с Ламироном. Меч плыл впереди него, окутанный непонятной дымкой из сероватых звёздочек, лезвие чуть потускнело, словно запылилось.
— Вижу по вашим глазам, вы понимаете, для чего я здесь с этой штукой, — Ринал остановился посередине камеры. — Скажу честно, у меня крайне мало времени, и мне очень надо знать, где же находится Кендалл. Кроме вас, пожалуй, больше некого пока спрашивать.
Сэнди нашла в себе силы выпрямиться на скамье — одни боги знают, чего ей это стоило, каждая кость отозвалась дикой болью на дви-жение.
— Ламирон не пойдёт против меня, — выдавила она сквозь стиснутые зубы.
— Сэнди, — Ринал улыбнулся так, что у неё мурашки побежали по спине. — Меч сейчас у меня, и подчиняется мне. Я знаю, что с ним можно сделать, чтобы добиться ответа от волшебника.
Чертёнок прислонилась головой к стене и закрыла глаза.
— Делай, что хочешь, — прошептала она.
Ринал помедлил, разглядывая девушку. Её не сломали никакие физические пытки, хотя Ринал всё-таки отказался от самых жестоких — в последнее время он пересмотрел отношение к арестованным. Она не боялась боли и страданий. И, пожалуй, Ламирон — с его стороны жест отчаяния. Ринал нуждался в информации, он хотел приложить все усилия, чтобы избавиться от Кендалла до отъезда — кто знает, может, если не будет мятежника, то и с Артефактом и его влиянием на Альмарис будет проще справиться?.. Неожиданно первый министр негромко сказал:
— Рили у меня, Сэнди. Уже несколько дней.
Девушка приоткрыла глаза и пожала плечами.
— Ну и что. Ты заставил её прийти к тебе. Она сделала это ради нас всех.
Волшебник улыбнулся. Никто ведь не знал о переменах, произошедших с принцессой. Они бы не понравились её друзьям.
— Она со мной, потому что так выбрала, — ответил Ринал. — Она не вернётся к Кендаллу. Что бы ни случилось, Сэнди.
— Врёшь, — пленница фыркнула. — Рили любит его.
— Любила, — мягко поправил Ринал. — Или Артефакт заставил её в это поверить. Но теперь Альмарис свободна от его влияния, и сама вольна выбирать, как ей жить. Только, боюсь, никто этого не поймёт.
— Она не может предать Артефакт, она с ним связана! — Сэнди впервые почувствовала неуверенность и смутный страх.
Ринал присел рядом с девушкой, глядя ей в глаза.
— Сэнди, она больше не хочет жить по чьей-то указке, как длинная череда королев до неё. У них ни у кого не было ни единого шанса построить жизнь как-то по-другому, а у неё появился. Она узнала, что значит быть просто женщиной, и просто любить, без обязательств и клятв. Скажи, где Кендалл. Я не могу допустить, чтобы он снова загнал её в золотую клетку.
