– Вообще-то, в вакууме зомби лопнет, как шарик.
– Не совсем в тему сказал, но, вижу, ты и сам все знаешь, непонятно тогда, зачем глупости про ходячих мертвецов говоришь. Мы должны сжигать еду, в этом мы похожи на обычные двигатели внутреннего сгорания, вот поэтому и нужен кислород. У зараженных метаболизм основан на тех же принципах – они нуждаются в еде и ее окислителе. Но есть и отличия: энергии им нужно гораздо больше, чем нам, у них даже температура тела на несколько градусов выше. Им все время приходится есть калорийную пищу, и дышат они очень шумно. Мертвяка даже можно задушить, достаточно перекрыть ему доступ воздуха, и он очень быстро свалится, в этом зараженные слабее нас, если говорить о начинающих. Все понятно?
– Вообще ничего не понял. Ты откуда все это знаешь? Ты кто?
– Блин, как же тяжело с тобой…
– А «блин», это не то же самое, что и «типа»? Так можно говорить?
– Не придирайся к моим недостаткам, у тебя их точно больше. Док, ты видел, что твари собираются в этом районе? Они так часто себя ведут?
– Да их тут до фига, никогда раньше в нашем районе столько не видел.
– Их все больше и больше становится, прямо сейчас от реки новые подходят.
– Откуда ты знаешь?
– Я вижу сквозь стены.
– Ну да, конечно, а я надеваю маску летучей мыши и длинный черный плащ, чтобы по ночам прыгать по крышам.
– Зачем?
– Что – зачем?
– Зачем в длинном плаще прыгать по крышам? Он ведь мешает.
– Ты что, вообще не понимаешь шуток?
– У меня с юмором все хорошо.
– Не очень-то заметно. Где ты такой арбалет нашла?
– Наследство.
– Прадедушка был крестоносцем?
– Я не знаю, кем был мой прадедушка.
– Ну а кто еще мог такую фиговину в наследство оставить.
– Я забрала арбалет у мертвого рейдера.
– Мертвого кого?
– Забудь, не важно. Не обращай внимания, если я не все понимаю. Ты тоже не все мои слова понимаешь. Это нормально, мы в разных местах выросли, по-разному научились разговаривать.
– Боюсь спрашивать, из каких ты мест. Там, типа, все девчонки с арбалетами ходят?
Проигнорировав пустой вопрос, сказала другое:
– Я, между прочим, тебе в ногу стреляла, только он почему-то не выстрелил.
– Зачем ты стреляла мне в ногу?!
– А что, надо было в голову?
– Да ты совсем ненормальная?!
– Я же сказала, чтобы ты не двигался, зачем начал пятиться?
– А ты бы что делала на моем месте?
– Не знаю, я не была на твоем месте.
– Офигеть…
– Я бы тебя не убила, ведь это всего лишь нога, а наконечник тонкий, если не повредить кости и бедренные артерии – ничего страшного не будет.
– Ну спасибо за заботу, я, блин, тронут. Можно глянуть?
– На что?
– На твой арбалет.
– Только на меня его не направляй.
Док выглядел безобиднее букашки, но расслабляться не стоит, я ведь его совсем не знаю, и к тому же в Улье нельзя доверять первым встречным.
Да и не первым тоже.
Осмотрев арбалет, он на что-то уверенно нажал, потом отвинтил какую-то штучку, отсоединил громоздкую, сложно выглядевшую деталь и присвистнул:
– Зачетная дура, но только механизм на фиг забит мусором. Вроде пленку пластиковую накрутило, не пойму, каким макаром она так далеко попала и откуда вообще взялась? Все зеленое и чем-то воняет, вроде как тиной.
– Это я в вашей реке поплавала.
– В реке? Да туда же весь город сс… Ну, в смысле – грязно там.
– Ага, грязно. Ну а что мне оставалось? За мной толпа чудищ гналась, а воду они не любят.
– Можно зайти в воду и они тебя не тронут?!
– Я бы на твоем месте так не рисковала. Любить не любят, но ради свежего мяса заберутся, им ведь все время кушать хочется, а мы для них – лакомство. Пловцы они никудышные, да и ориентируются в воде плохо, в общем, если не глупить, оторваться можно. Но желательно уметь хорошо плавать.
– А почему наша река?
– В каком смысле?
– Ты сказала, что река наша, то есть – не твоя.
– Она и правда не моя, я ведь не отсюда.
– Типа, не из нашего города?
– Да я даже не знаю, как он называется.
– А откуда ты вообще такая взялась? Я, блин, смотрю на тебя и даже не одупляюсь, что тут надо спрашивать. Ты со всех сторон ненормальная – непонятная и говоришь так, что без переводчика хрен поймешь. По-человечески можешь объяснить, кто ты такая? Ну, типа, без всего этого, нормальными словами, четко?
Блин, я подозревала, что новички болтливы, но этот уже начинает утомлять. Очень напряженный день и бессонная ночь, а я, увы, не железная. Но ради такого случая попыталась придать себе самый загадочный вид и зловещим шепотом произнесла:
– Док, я инопланетянка.
– Кончай уже шутки шутить, я, типа, серьезно.
– А я еще серьезнее. Так уж получилось, что твой город или его кусочек попал в другой мир. Это особый мир, он похож на лоскутное одеяло, потому что состоит из таких вот кусочков, время от времени прилетающих из бесчисленного множества схожих Вселенных со всеми своими обитателями.
– Да кончай уже меня грузить!
– Док, я никого не гружу, я просто сижу и рассказываю.
– Да ты хрень какую-то несешь.
– Попытайся воспринимать то, что слышишь, всерьез, я ведь и правда инопланетянка, потому что это мой мир. Я здесь родилась, а ты прилетел, и дороги назад отсюда нет. А теперь закрой рот, не перебивай и слушай, что я тебе расскажу. Нет ни желания, ни сил разговаривать, так что выделю ради тебя ровно десять минут. Чем больше будешь меня отвлекать, тем меньше узнаешь. А потом я воспользуюсь твоим креслом и подремлю немного, оно у тебя не такое грязное, как все остальное. Не мог, что ли, порядок навести?
– Воды, вообще-то, еле-еле на себя хватает, а без нее чем мыть, соплями, что ли?
– Ладно, помолчи уже, у меня был трудный день, я сейчас нервная. Ты все понял? А теперь слушай внимательно. Начну с того, что ты редкий везунчик. Не просто иммунный, а зависший иммунный. Такое случается с новичками не так уж редко, и только благодаря этому ты до сих пор жив. Дело в том, что нам, иммунным, нужны не только еда, вода и воздух, нам требуется кое-что особенное, и найти это можно только в моем мире. Я привыкла называть это вещество нектаром, но никакого отношения к цветам оно не имеет, и обычно без него иммунные погибают через неделю. Иногда чуть раньше, иногда чуть позже, бывает, перерождаются, превращаются в мертвяков или их подобия. В общем, ничего хорошего не жди. Но ты тут уже гораздо дольше.
