– Гранд подойти не может, – невозмутимо ответил голос. – Вы можете передать ваше сообщение через меня, конде Антон.
– Спасибо, я предпочел бы переговорить с грандом лично. Когда он освободится?
– Не могу ничего вам сказать, конде Антон.
– Я перезвоню позже.
Антон повесил трубку.
– Кажется, дело действительно плохо, – проговорил он, взглянув на Виталика.
– Мы снова воюем? – с готовностью отозвался тот.
– Этого сейчас хотелось бы меньше всего!
Прибыл майор. Вошел и отдал честь взмахом руки.
– Мне жаль сообщать вам это, майор, но вы немедленно отправляетесь с отрядом на Рока-Алада. Возможно, опасность угрожает гранду.
Майор вытянулся в струнку.
– Вы должны прибыть незамеченными и как можно быстрее оценить обстановку. Я присоединюсь к вам при первой возможности. Если до моего появления выяснится, что под угрозой жизнь гранда, вы знаете, что делать.
– Слушаюсь, конде.
– Это не все. На острове находятся двое детей-техно. Разыщите их и постарайтесь помочь.
– Я понял!
– Желаю удачи! И ждите дальнейших распоряжений. Помните, что на Рока-Алада вы по-прежнему подчиняетесь моему отцу.
– А если…
– Если мой отец перешел на сторону врага, вы хотите сказать? – усмехнулся Антон.
– Простите, конде.
– Я не допускаю такой мысли. Но если вдруг подобное случится, вы подчиняетесь только мне, майор. Выполняйте!
Майор откланялся и немедленно покинул кабинет.
Антон кивнул Виталику, и они вновь заторопились на улицу.
Лес был уже в городе – везде. Деревья прорастали прямо на дороге, тянули ветви в окна домов, перегораживали путь.
– Мало времени. Сейчас мы направимся к озеру, – объявил Антон. – То, что ты там увидишь…
– Я не должен никому об этом сообщать?
– Наоборот. Если со мной что-нибудь… В общем, запомни, Виталий, все, что там будет. Возможно, тебе придется потом рассказать это другим. Особенно одному человеку.
Антон тут же пожалел, что сказал это. Видимо, так подействовало ощущение важности момента, он и разболтался. А не надо было. Не стоит вешать на пацана дополнительное бремя.
– Ирине Андреевне, да? – не дождавшись, когда конде снова заговорит, спросил Виталик.
– Да.
К озеру они подошли, когда солнце начинало садиться, спустились к самой воде. Легкое движение – и в руках у Антона появился шар, который Виталику доводилось видеть раньше. Вертится, распространяя сияние.
– Я всегда мечтал увидеть его вблизи, – вырвалось у Виталика.
– Теперь ты сможешь еще и подержать его. Чуть позже.
– Вы хотите… – вдруг понял Виталик, – сделать то же, что делал серый орден?
– Не совсем. Когда-то манаров было всего два: один у демиурга – это «Звездный путь», манар-созидатель, и второй – «Светлый лес» – у серого ордена. С помощью манара охраняют границы других миров, в том числе мира мертвых.
– Так, значит, Юлина мама…
– Нет. Вызвать ушедших с его помощью нельзя. Ни один манар не вернет нам тех, кто умер или кого убили. Серые всего лишь вызвали картину из прошлого. Но, может быть, ты слышал о белых девах?
– Да. Я даже видел их, они похожи на лебедей.
Конде улыбнулся:
– Еще одна легенда. На лебедей похожи только лебеди. Белые девы, как им и положено, похожи на людей. Это те, кого объяла столь глубокая печаль, что не стало сил для жизни.
– Это… только женщины?
– Да, как ни странно. Мужчины обычно не поддаются столь глубокой печали. А если поддаются, то просто умирают от разрыва сердца. И волшебство тут бессильно. Но женщину можно вернуть только один раз. После этого манар нужно передать другому хранителю. И я собираюсь передать его тебе после того, что сейчас сделаю.
– Но почему именно мне? – воскликнул Виталик.
– Потому что хранитель манара должен обладать свойствами волшебного существа или техноволшебника. И лучше, если это будет орлан и мужчина. Кроме того, тебе нужно добраться до Безымянного и, скорее всего, не в одиночку. «Звонкий голос» не помешает.
– Звонкий голос – это…
– Это имя носит мой манар. В нем – голоса объятых печалью. Ты ведь никогда не слышал, чтобы это озеро как-нибудь называлось, верно?
– Никогда. Оно никак не называется.
– И тем не менее оно когда-то и было названо «Глубокой печалью». Но однажды название просто перестали произносить. О нем не хотели вспоминать, потому что оно было связано с горем и потерями. Возможно, я не вернусь сюда больше, поэтому делаю то, что делаю. Но хватит уже слов.
Конде подбросил шар и произнес:
– Хочу вернуть того, кому однажды позволил уйти.
Мир качнулся. На несколько мгновений стало темно, и Виталик увидел, как по берегу бежит молодая женщина в светлом платье, неся на руках двоих детей. А еще он слышал музыку – слов не было, просто мелодия.
Но это быстро прекратилось, Виталик вернулся в реальный мир. Снова озеро, низкий берег, закат едва загорается. А между ним и конде на песке стоит та самая женщина в том самом платье. Только сейчас она выглядит немного старше.
– Гражданка 12-Мэ-А! Вы меня помните?
– Помню ли я вас? Отлично помню, хотя вы и изменились.
– Я выполнял свой долг. Простите меня, если можете простить. Но сейчас я поступил бы так же.
– Мои дети…
– С Аней я только что разговаривал по телефону, она сейчас на Рока-Алада. С ее слов, там же с ней и ваш сын.
– Алеша!
– Прошло много лет, и я забыл ваше имя.
– Анастасия Молчанова.
– Анастасия. Конечно.
За разговором Антон заметил на елке черную тень и очень быстро понял, что это огромная летучая мышь. Он не подал виду, что обнаружил ее. Мышь некоторое время висела на ветке, затем поднялась и упорхнула в сторону чащи.
– Виталий, – быстро проговорил конде, – возьми манар. Теперь он твой. Что бы ни случилось, не отдавай его никому. В полете он всегда будет с тобой.
– Но я не умею им пользоваться!
– Он сам тебя научит. Мне надо срочно отлучиться. Проводи Анастасию в Дом и объясни все Ирине Андреевне.
– Но вы еще вернетесь? – с беспокойством спросил Виталик.
– Я вернусь. Ждите меня.
С этими словами Антон ударился о землю и взмыл. Он летел над верхушками елей, высматривая внизу свою добычу. Рука совсем зажила, двигался он, как и раньше, стремительно, и ничто не помешало ему очень быстро обнаружить мышь, висящую на одной из верхних веток. Она издавала ультразвук и явно занималась тем, что сообщала кому-то информацию.
