У него был смурной вид совершенно не выспавшегося человека – собрат по разуму, однако… Но Питер Пэн на фоне этого вертухая бодр, свеж и резв, благо у его запасливого папаши нашлось, чем поправить здоровье.
– Как нет смены?! – изобразил я возмущение.
– Третьи сутки, – дружно подтвердили двое коллег моего собрата, выползая из караулки.
– Где Вострецов?
Они переглянулись. Все трое были небриты, суточная щетина как минимум… Набранная с бору по сосенке охрана Вивария, и без того дисциплиной не блиставшая, стремительно превращалась в махновскую вольницу. Мне это только на руку, но отчего так?
Причина выяснилась незамедлительно.
– Так Вострецов же это… в колодец провалился, – поведал первый махновец. – С концами…
– Ступил – и нет человека… – вздохнул второй. – Вот ведь судьба-индейка: год проторчал, всего ничего осталось…
А у третьего махновца даже посреди царящей анархии под черепушкой уцелели рудименты вертухайских рефлексов. В частности, подозрительности.
– Тебе в Приюте не сообщили, что ли? – спросил он.
– Мы с особого задания, в Приюте не были.
– То-то я смотрю, одеты вы странно…
– Отставить обсуждение одежды! Докладывайте про колодец! Что за колодец? Где? Кто снял с него крышку? Почему с концами? Насмерть? Тело вытащили? Какие меры приняты?
Быстрая пулеметная очередь вопросов, выпущенная в упор, сделала свое дело. Крохотный жабий мозг не способен все эти вопросы осознать, не то что на все сразу ответить… Странности нашей экипировки мигом позабыты.
Отвечают втроем, перебивая друг друга и жестикулируя.
Выясняется, что к колодцам подземных коммуникаций случившееся никакого отношения не имеет. Новая, неизвестная ловушка Зоны появилась ночью возле Рыночной площади острова. Раздолбаи считали, что Зона туда еще не доползла. И начальник раздолбаев считал то же самое – шел поутру к Бутылке и решил срезать… Только крикнуть и успел.
Кое-как они описали новую ловушку: по виду асфальт как асфальт, со вчерашнего дня как будто ничего не изменилось. Никаких признаков, что на самом деле там бездонная дыра три метра в диаметре, прикрытая видимостью площадки. Вертухаи бросали камни и файеры – звука их падения не услышали. Один, самый рисковый, подполз, шестом потыкал издалека, ни дна, ни вообще ничего не нащупал… Шест по виду был цел и невредим, но доблестные исследователи свои опыты на том свернули. Пускай наука разбирается.
По доброй сталкерской традиции, новой ловушке надлежало дать имя собственное, звучащее таинственно и грозно, но все же хоть как-то информирующее о ее свойствах… Ломать голову было некогда. Ловушка стала «колодцем». (Вообще-то чаще дают имя из двух слов, и первым вариантом был «вертухайский колодец»… Вовремя опомнился: незачем прославлять эту братию.)
То, что обер-вертухай так скверно исчез, крайне некстати. Я готовился идти к нему за «белыми» пропусками, если б Андрея с Леной задержали на входе, – обычный порядок посещения с фиксацией всех данных сегодня не годился.
А на «белый» – то есть анонимный – пропуск нужна санкция Эйнштейна, и лейтенант мог послать меня именно в том направлении. Но не послал бы, на этого шустрика и любителя срезать углы у меня имелся убойный компромат. Лейтенант Вострецов – корпоративный шпион, вернее, был шпионом. Весь последний год, пока сидел тут на контракте, сливал информацию концерну «Глобиотех». Не бог весть что, все результаты исследований ему знать не по чину, но что знал – сливал. Доказать это легко, мною сохранены все логи. Наверх я не докладывал, потому что, во-первых, мне на такие шалости плевать, во-вторых, надеялся, что самому пригодится… Теперь уже не пригодится.
– Считайте, начальство пришло, – сказал я вертухаям небрежно. – Пойду разберусь. Эти со мной, – показал я на своих спутников. – Специалисты по стресс-диагностике. До эвакуации нужно сделать срочные тесты, не было возможности получить официальное разрешение.
– Не вопрос, Пэн, – ответили мне, даже не взглянув на моих «стресс-диагностов». – Ты, главное, разберись поскорее.
– С этим у меня строго. Леденец здесь?
– Леденец ушел в Зону. Говорю же, никого из начальства.
Ушел… Это не очень хорошо, но не катастрофично. Имелся запасной вариант, без участия Леденца.
Впрочем, мы уже на территории базы.
Удивительно безразличную реакцию бойцов легко понять. Синдром чемоданных настроений. Грядет перебазирование, причем не от хорошей жизни, фактически бегство, личный состав внутренне подпрыгивает – скорей, скорей! – а тут про них словно забыли…
Ладно, они уже остались позади вместе со всеми своими реакциями, настроениями и подпрыгиваниями.
Идем по главной дороге, башня остается справа, а слева постепенно ширится открытое пространство – бывший газон, превращенный Зоной в неопрятное бугристое поле, поросшее клочковатой щетиной. Трава выродилась в нечто жесткое и бестолковое, но крайне живучее. А раньше, говорят, газон этот был идеален, туристы валялись на нем, обходясь без подстилок, нежились в шезлонгах, играли в волейбол, запускали фрисби… Впереди и справа открывается Рыночная площадь, однако мы не доходим до нее. Обогнув башню, останавливаемся возле распределительной будки, поставленной между Кузней и бывшим газоном.
Пока был Лоскут, сюда навезли «вечных батареек», но теперь они не нужны. Электроснабжение с наступлением Зоны восстановили по прежней схеме, постоянный ток снова поступает из «сучьей пряди» на инвертор, потом на распределитель. Эта будка для меня – как раскрытая книга, в которой я могу делать свои пометки. Я и сделал – таким образом, чтобы на всем первом этаже Дома коменданта погас свет.
Пока ждем реакцию, я прошу Лену:
– Походи, пожалуйста, вокруг. Нужен настоящий туман.
– Погуще? – деловито спросила она.
– Не обязательно. Главное, пошире, чем больше площадь, тем спокойнее. До пруда дотянешь?
– Могу и дальше.
Она отправилась работать, а тем временем из административного корпуса бежит взъерошенный инженер-электротехник – единственный сейчас на острове. Господин Пряхин, муж Авдотьи, а имя я не помню, все зовут его «стариком Лихтенгаузеном». Он-то мне и нужен…
Вопрос в том, где расположен «бокс № 27», – можно сказать, это вопрос дня. Леденец знал ответ, я слышал сие собственными ушами. Увы, нашего славного начальника над сталкерами почему-то нет на острове. Кто еще, кроме Леденца, мог быть посвящен в тайну? Возможно, зампомед Авдотья или кто-то из исследователей-естественников, но это все предположительно. Зато главный на базе электрик совершенно точно в курсе. Не может не быть в курсе, ведь хранилище артефактов электрифицировано.
Вот он – передо мной. Сорокалетний, рано полысевший мужчина ростом с меня, только худой, как глист. В руках – чемоданчик с ЗИПом. Чем он приглянулся спортивной Авдотье? Хотя это их личное дело, а любовь зла. Мой интерес куда приземленнее.
