Но сумасшествие уже прошло, рассеялось. Я пришла в себя.
— Хочешь разжалобить меня своими слезливыми признаниями, чтобы оставить здесь?
— Катя, я прошу тебя…
Его глаза блестели от слез.
Но внутри что-то дрогнуло, и стало чуть-чуть легче. Его признание несло важный посыл, который облегчал тугие пружины в груди. Теперь почему-то было не так страшно. Ведь сколько лет подряд я казалась себе уродом, неправильной суженой, от которой легко сумел отказаться ее единственный. Думала подспудно — может, я сама виновата? Понимала разумом, что ни при чем, а сердце ныло. Пока я не заковала его в панцирь.
А сейчас стало легче.
Я протянула руку:
— Дай сумку. И жди здесь. Я убью колдуна и вернусь живой.
Сумку пришлось почти выдирать. Его пальцы были теплыми, и хотелось, чтобы они вместо лямок сжимали мои пальцы. Но ничего не вернешь вспять.
— Жди, лесник.
Только бы он не вздумал меня останавливать силой! В результате я все равно уйду, только вначале выйдет безобразная драка.
Один шаг по хрустящим остаткам мертвых растений, другой… Страшно остаться совсем одной, когда вокруг ни единой живой души, пусть даже птички или бабочки, только мертвая плоть мертвых растений. Совсем одна… Впрочем, разве когда было иначе?
— Я с тобой, — раздалось тихо из-за спины. — Я буду с тобой каждый шаг, каждый вдох. Я буду дышать с тобой одним воздухом, идти по одной земле, и если понадобится, я буду твоей рукой, которая поразит врага. Тебе не придется никого убивать, Катя, я сделаю это за тебя.
Каждое слово — как молитва, тихая и уверенная. Наверняка он стоит там, на границе, и от страха не осталось ни следа. Его спина прямая, взгляд уверенный, и разве что бледность никуда не делась.
Но я не обернулась.
Нужно идти быстрей.
Самое сложное — удерживать колпак, когда призываешь Ветерок, чтобы определить, где центр порченой земли. Не всегда удавалось сделать это без потерь, за два часа пути я один раз открылась настолько, что жизненная сила начала утекать. Спохватилась быстро, так что не страшно, но нужно запоминать направление лучше.
И этот хруст под ногами, как будто по старым хрустким костям идешь. Или чавканье. Аж передергивает от отвращения. К счастью, гниль встречается редко. А вот кости попадаются то и дело. Много птичьих, реже звериные. Людских, к счастью, не было. Не было воды. Не было зелени. Отсюда даже небо казалось не голубым, а серым.
Потом среди деревьев появились высокие камни. Целые глыбы лежали, загораживая обзор и мешая пройти. Тогда я впервые села отдохнуть, устав не столько от ходьбы, сколько от сухости и тишины.
Как приятно в такое время найти в сумке молоко и еще мягкую булку! Не думала, что аппетит в таком месте проснется, но тело не всегда поступает, как считает нужным душа. Тебе бывает страшно или грустно, а телу жратву подавай. Ты безответно влюблена в лучшего мужчину на земле — а телу подавай другого. Или строишь планы, куда поехать, как отдохнуть, а тело берет и подхватывает воспаление грудины. М-да. Вовремя я о низменном. Как раз когда нужно думать о спасении души. Если она есть.
Концентрацию, главное, не терять. Нет колпака — нет жизненной силы.
Но вот что странно — стоило подкрепиться и отправиться дальше, как возникло ощущение, будто я не одна. Будто за спиной действительно идет защитник. Тот, которому не все равно. Чья главная задача — сделать так, чтобы ты осталась жива. Чтобы ты была счастлива.
На обход каменных глыб ушла большая часть светового дня. Но с каждым шагом я чувствовала — цель близка. А теперь вопрос дня: чувствует ли создавший порчу колдун мое приближение? Не должен. Изъятую, так сказать, силу он, конечно, должен ощущать, но нет изъятия, нет и силы, так ведь? Шпионский колпак на то и шпионский, чтобы скрывать шпиона. Тьфу, какая противная тавтология.
Конечно, колдун увидит меня, когда я подойду близко. Но, может, повезет, колдун будет спать, например? Должен же он отдыхать? Правда, ночью будет слишком темно, можно рассчитывать только на звезды, а тут легко прогадать: вдруг тучи набегут? Одновременно колпак и зрение я не потяну, не стоит даже пытаться.
Да и подкрадываться к спящему… Не в смысле стыдно — колдуна, который убивает все вокруг, не стыдно убить как угодно, только чтобы наверняка, — а в смысле шансов мало, что поможет. Если он сподобился изобрести способ кражи чужой жизни, какую-нибудь хитрую защиту тоже придумать мог.
Дальше нужно двигаться еще осторожней. Теперь даже Ветерок не нужна, и так прекрасно видно, где засел колдун. За последней скалой щетинятся остатки леса, чую, там и есть его логово. Пора готовиться к тому, что будет дальше.
Вот последнее укрытие, а еще совсем светло. Только темноты ждать ко всему прочему не хватит сил, даже зелье не спасет, а колпак как спадет, так считай, до смерти всего два шага. И еще кое-что… Кажется, на обратную дорогу колпака не хватит. Я допускала подобное, когда сюда шла, но старалась не думать. Вдруг бы повезло? А не повезет. Значит, или я убью колдуна, или умру сама. Поэтому остановимся вот тут, чтобы обзор был, и подумаем.
Надо же, в какой дыре обосновался колдун! Низкая кособокая хижина, почти прижатая к земле своей древностью. Думаю, еще до порчи она была уже на грани распада. На крыше — сухие ветки мертвых деревьев, живыми они, наверное, вообще как ковер и стены были, накрывали так, что и с близкого расстояния не разглядеть. Как сопли, бахромой висит гниль. Вонь страшная.
Кругом следы тлена, смерти и боли.
Неужели мы ошиблись и тут пусто? Разве может живое существо жить в подобном месте? Чем он будет питаться? Тут вода иссыхает, а еда пропадает, теряя все соки. Хотя если он сумел устроить такую масштабную порчу, почему бы ему не уметь сохранять частями нужные ему предметы? Вот я же догадалась про колпак.
Нужно осмотреться и ждать, ждать.
К вечеру похолодало. От тишины болели уши, от напряжения и необходимости постоянно отслеживать колпак, болела голова. Глаза слезились от пыли и попыток рассмотреть хоть что-нибудь живое.
Минуты тикали, и в какой-то миг я поняла — если сейчас не двинусь с места, двинусь разумом. Жаль, беззвучно ходить меня так и не научили. То есть существовал соответствующий колпак, но тут или тот, или другой — сразу два не удержишь. Только в сказках бывает, что одним щелчком колдун орду разгоняет, вторым землю поднимает, а плевком светила с небес стирает. Выдумки это все.
Интересно, идти пригибаясь — какой в этом смысл? На случай, если злодей станет караулить у окна, не решили ли к нему наведаться незваные гости? Действительно, как время коротать? Только у окошка сидеть и вздыхать.
В такой избушке, приделай ей куриные ноги, у нас поселили бы Бабу-Ягу. Тут тоже была подходящая сказка. Правда, здешняя бабка — чистейшее зло, и помогать она никому ни за какие коврижки не станет, а вот человечинки отведать завсегда готова.
