Предисловие
Махатма Ганди — один из величайших мыслителей и моральных авторитетов не только Индии, но и всего человечества. Для индийцев он — настоящий святой.
Альберт Эйнштейн с искренним удивлением говорил: «Возможно, грядущие поколения вряд ли поверят, что такой человек из обыкновенной плоти и крови ходил по этой земле». А один из ближайших учеников и соратников Ганди, глава Индийского национального конгресса и первый премьер-министр независимой Индии Джавахарлал Неру утверждал: «Нет человека, способного письменно воспроизвести подлинную жизнь Ганди, если этот человек не так же велик, как сам Ганди. Поэтому нам не следует ожидать того, что мы будем располагать истинным и полностью адекватным описанием жизни этого человека. Написать биографию Ганди само по себе трудно; эта задача становится еще более сложной, поскольку его жизнь не отделима от жизни Индии на протяжении полувека или более. Тем не менее, если и существуют многочисленные попытки написать о его жизни, они могут быть успешными, проливая свет на некоторые стороны его беспримерной деятельности, а также давая другим людям определенное понимание этого незабываемого периода истории Индии».
И он же говорил о Ганди, своем близком друге: «Он был, точно мощный приток свежего воздуха, побудившего нас расправить члены… луч света, пронзивший мрак; точно вихрь, перевернувший все вверх дном, в том числе наше мышление. Он не сошел с неба; он словно возник из масс индийского народа, говорил на языке народа и постоянно обращал внимание на ужасающее положение масс».
Но тут же Неру оговаривался: «Все в нем — необыкновенный парадокс». Действительно, сила Ганди порой кажется слабостью, а то, что выглядит его достоинством, легко превращается в недостаток, но в конечном счете порой помогает конечному торжеству его идей.
Ганди считал: «Моя жизнь образует неразделимое целое: все мои действия связаны воедино. Все они проистекают из неугасимой любви к человечеству». А во вступлении к автобиографии писал: «Я поклоняюсь Богу только как Истине. Я еще не нашел его, но ищу. Я готов в своих исканиях пожертвовать всем самым дорогим для меня. Если понадобится жертва, я отдам даже жизнь, думаю, что я готов к этому. Все же до тех пор, пока я не познал эту абсолютную истину, я должен придерживаться относительной истины в своем понимании ее. Эта относительная истина должна быть моим маяком и щитом». Этой относительной истиной для Ганди была борьба за освобождение индийского народа, но только ненасильственными средствами.
Я, разумеется, не претендую на то, чтобы быть человеком, столь же великим, как Махатма Ганди. И отнюдь не собираюсь писать его полную, академическую биография, которая заняла бы добрый десяток томов. Моя задача значительно скромнее — дать представление широкому кругу читателей о жизни Ганди и о его учении, в котором воплотилась созданная им философия ненасилия (сатьяграха; в переводе с хинди — «упорство в истине»). При этом особый упор будет сделан на политической деятельности Ганди и на значение сатьяграхи в качестве главного орудия политического протеста. Применяемая Ганди тактика ненасильственного сопротивления казалась утопичной, но именно она в конечном счете привела Индию к достижению независимости, сделав слишком дорогостоящим для Великобритании сохранение колониального господства.
Всему миру запомнился его аскетический облик. Вокруг худого тела он обматывал кусок домотканой материи — кхади, носил сандалии на босу ногу, в руках посох, светлые, горящие глаза в очках, открытая улыбка доверчивого ребенка. Говорил он негромко и мягко, но это только усиливало его харизму.
В сентябре 1921 года, чтобы достичь еще большей простоты, Ганди стал носить только набедренную повязку — «костюм нищего». Его друзей это удивило и позабавило, как и лондонскую публику в 1931 году, когда, несмотря на холодную и пасмурную погоду, Ганди появился на улице в одной лишь набедренной повязке.
Рабиндранат Тагор по поводу нового одеяния Ганди писал: «Махатма Ганди появился на пороге миллионов обездоленных в Индии, одетый, как они, говоря на их собственном языке… Кто еще так же безраздельно принимал огромные массы индийского народа, как собственную плоть и кровь?.. Как только в двери Индии постучалась любовь, они распахнулись настежь. Всякая внутренняя скупость исчезла».
Ганди был абсолютно бескорыстен. Он любил путешествовать, исходил всю Индию пешком. Знал почти все языки Индии — хинди, урду, тамили, гуджарати, телугу, маратхи, бенгали и, конечно же, язык колонизаторов — английский. Спал на топчане, и очень мало, чтобы больше оставалось времени для работы.
Также и в доме у него не было ничего лишнего. Только то, что необходимо для работы и для удовлетворения самых минимальных жизненных потребностей.
Ганди был строгим вегетарианцем, не употреблял в пищу даже яиц, не пил ни молока, ни чая. Сам готовил себе пищу. У него не было слуг, хотя миллионы индийцев почли бы за счастье помочь Махатме.
Ганди стремился к тому, чтобы законами общечеловеческой морали и справедливости руководствовались люди и государства, и верил, что эта цель достижима, хотя многие полагали ее утопией.
Можно сказать, что Махатма Ганди был националистом, тем более что он основал Индийский национальный конгресс. Но национализм он понимал очень широко и был убежден, что национализм одного народа не может нанести вреда никакому другому народу. Он провозглашал: «Национализм, в моем понимании, означает, что моя страна должна обрести свободу, что, если нужно, вся моя страна должна умереть, чтобы человечество могло жить…».
Главная заслуга Ганди перед Индией и человечеством заключается в том, что он сумел добиться независимости своей страны, применяя исключительно ненасильственные методы борьбы. Если бы не Ганди, в Индии могла бы разгореться настоящая антиколониальная война, которая унесла бы многие миллионы жизней. Правда, тысячи индийцев погибли от рук британских колонизаторов в ходе подавления мирных акций гражданского неповиновения, но вины Ганди в этом, разумеется, нет, и тысячи погибших — это все же не миллионы.
Детство и юность
Индия издревле — страна каст. Мохандас Карамчанд Ганди — так звали нашего героя при рождении — происходил из семьи, принадлежавшей к торгово-ростовщической джати бания, относящейся к варне вайшьев. В Индии существует четыре главных сословия (варны) (санскр. «цвет»): брахманов (священнослужителей), кшатриев (воинов), вайшьев (торговцев, скотоводов и земледельцев) и шудр (слуг и разнорабочих). Они существовали еще за 1500 лет до н. э. В Средневековье варны сохранились, но раздробились на множество джати (каст) (порт, casta — «происхождение», изначально «чистая порода»). Поскольку последователи индуизма верят в перевоплощение, они считают, что тот, кто соблюдает правила своей касты, в будущей жизни поднимется по рождению в более высокую касту; тот же, кто нарушает эти правила, в новом перерождении опустится в более низкую касту. А каждая имеющая наименование каста делится на множество подкаст, поэтому точное число джати в современной Индии подсчитать невозможно. В последний раз сведения о числе каст и подкаст в Индии были опубликованы в 1931 году. Тогда их насчитали 3000, но это число наверняка приуменьшено.
