– Ну и зря!
Иван посмотрел по навигатору, где находится Засекино. Оказывается, совсем недалеко…
«Клара у Карла украла кларнет… Марта у Яна украла флэшку. Марту зачем-то потянуло в Засекино. Ян поехал за Мартой. Ее телефон выключен. Ничего хорошего».
Волноваться было рано, но Иван волновался. Во-первых, он втянул Марту в эту опасную игру. Изобразил влюбленность… Во-вторых, он действительно влюбился в Марту. Как она однажды чьи-то стихи процитировала? «Я, раненный насмерть, играл, гладиатора смерть представляя…» Эти строчки годились и для него. Он изображал влюбленного, будучи действительно влюблен в Марту.
Он, Иван, – легкомысленный и жестокий. Идущий по трупам. По сути, он ничем не лучше Яна Горского. Горский готов на все ради денег, Иван готов на все ради своей работы.
В центре вихря, свившего интересы стран, корпораций, людей, – она, Марта.
Допустим, она погибнет. «Типун тебе на язык!» – сердито оборвал себя Иван. «Допустим, Горский – опасный тип. Он убил моих товарищей. Не своими руками, но… он способен. Пока его не трогали, он был не опасен. Но Марта…»
Кто она для Ивана? Что за явление она, эта Марта?
Разве она нужна ему? Ему, которому никто не нужен, даже родная мать? Который легко обходился без людей, без зонтиков, без шарфиков и прочей ерунды…
Вечернее солнце ударило прямо в глаза. И через мгновение погасло, малиновым заревом застряв за черным лесом.
Вероятно, существовало в душе человеческой нечто, чего нельзя было разгадать – даже с помощью психологических тестов и прочих новомодных штучек, позволяющих просканировать человеку всю подкорку аж до самого подсознания.
Иван считал, что может обойтись без всего. Без вещей и людей. Без привязанностей. Без матери. Без жены. Даже без женщин вообще – если придется.
Но оказывается – только не без Марты. И неважно, в каком качестве она окажется рядом – как жена или как возлюбленная… Но только пусть будет.
«Марта – это солнце, – подумал Иван. – Без нее – нельзя. Весь мир погибнет. Мир погибнет для меня. Интересно, а ей подобные мысли в голову приходили?»
– Добрый боженька… – вдруг вслух произнес Иван. – Я не знаю, чего ты там задумал… Но если тебе понадобится забрать чью-то жизнь, то возьми мою. Мою, а не Марты. Потому что без нее я точно пропаду. Эх, да чего там – мне нужна только она!
Иван поправил кобуру под мышкой. Сроду он не брал с собой оружия. А сегодня взял. На всякий случай…
* * *
До момента встречи с Мартой Ян находился в легкой прострации. Он словно оцепенел – вероятно, своего рода психологическая защита организма, позволявшая держать душевную боль под контролем. Лишь мозг не мог подчиниться и непрерывно выдавал монологи, обращенные к Марте: как ты могла… зачем… почему ты меня предала…
До Засекина Ян доехал без проблем. Потом спросил у местного, где живет Светлана Евгеньевна. Мужик указал на домик за рекой – деревня была маленькой, все друг друга знали.
Ян переехал мост, открыл калитку, прошел во двор.
Малиновые тени лежали на синем снегу… Господи, как холодно. Как тоскливо всегда смотреть на закатное солнце, да еще зимой!
В окнах горел свет. Значит, там.
Ян поднял руку, он хотел постучать, но тут дверь сама распахнулась, точно по волшебству. И Ян вошел внутрь. И сразу увидел Марту – она стояла спиной, одетая во что-то прозрачное, красно-черное… Принцесса в гостях у простолюдинки. А, вот и простолюдинка – толстая тетка в пуховике…
– Ты чего, Свет? Передумала идти? – своим шикарным, низким голосом спросила Марта. И обернулась.
– Привет. Поговорим? – облизнув пересохшие губы, произнес Ян.
– О господи… Ян. Ян, зачем?
– Нет, это ты мне скажи – зачем?.. Зачем тебе понадобилось меня предавать! – Ян едва мог сдержать слезы.
Тетка наконец очнулась:
– Это кто? Марта, это тот тип, что тебя преследует? Да? А ну, мужик, вали отсюда! Вали, кому сказала!
– И не подумаю. Мне надо поговорить с этой женщиной, – вежливо возразил Ян, чувствуя, как оцепенение спадает, а вместо него в сердце вползает обжигающая боль.
Она продолжала настаивать, надвигаясь на него. И дальше произошло то, чего Ян не мог понять. Он словно на несколько мгновений выпал из реальности, а очнулся только тогда, когда Светлана Евгеньевна упала. У нее из груди торчал нож.
– Ян… – прошептала Марта. – Ян, что ты наделал!..
– Я? – тоже шепотом отозвался Ян. – Это не я… Это ты… Это из-за тебя все!
Ян зачем-то выдернул нож, словно это могло спасти женщину. Чем быстрее выдернешь, тем быстрее она оживет! Но Светлана Евгеньевна оживать не собиралась. Она выглядела так, как и должны выглядеть безнадежно умершие.
– Дурак… Ян, какой же ты дурак… – Марта схватилась за голову, все еще сидя на полу. Потом попыталась встать.
И Ян шагнул к ней…
– Я погиб, – сказал Ян. – Все. Моя жизнь кончена.
– Ты погиб еще раньше!
– Нет, теперь точно все. И это из-за тебя… Марта, зачем? Марта, что я тебе сделал? Марта, скажи мне!
Но она не отвечала. Она сидела на полу, поджав ноги, и снизу вверх смотрела на него. Дивной красоты женщина – дивной, дивной, дивной…
– Почему ты меня не любишь, Марта? – Ян почувствовал, что по щекам у него текут слезы. – Почему?.. Ты ведь меня не любишь, да? Ну скажи наконец!
– Не люблю… – одними губами ответила она.
– Зачем же ты лгала? Зачем?
– Я? Нет… Ты не понимаешь… Я… я лгала ради правды!
– Какой правды, какой?.. – задрожал он.
– Нельзя убивать… нельзя творить зло… нельзя брать чужого… – пролепетала она.
– Я твое брал? Твое? Какая же ты дурочка… Вроде взрослая женщина… Уехали бы за границу, жили бы безбедно… Море, дом… О, дурочка! – застонал Ян.
Но вместе с болью вдруг почувствовал и удивительную свободу. Раз все пропало, значит, теперь можно все. Можно сейчас делать что хочешь. В одно мгновение за спиной у Яна вдруг выросли крылья. Появилась ловкость. Сила.
Раз – и он одной рукой схватил ее за волосы, поднял. Прижал к себе, другой рукой держа нож у ее горла.
– Какая же ты красивая… – Он поцеловал ее. Потом еще. И это была такая радость! – Как же я тебя люблю…
– Нет…
– Знаешь… знаешь, я, оказывается, счастлив. Ничего не надо… Ни домика, ни моря, ничего… – между поцелуями пробормотал Ян. – Только ты. Чтобы ты была только моей.
– Ян…
– Любимая… – Сердце у него билось, словно сумасшедшее. Волосы Марты в его кулаке – словно шелк, ее губы – шелк. Она вся казалась атласно-шелковой, упругой. Она пахла ванилью и малиной. Розами и лилиями. – Я как будто увидел сейчас свет, знаешь? Свет истины… О, как все просто… То, что я хочу, не стоит и копейки. Оно бесплатно… Бесплатно и бесценно – как солнечный свет, как воздух. Как небо над головой… Любовь.
