— А что за клад? Или всё-таки не было никакого клада, так, одни разговоры?
— Был, был. Когда убитую увезли в морг, этой же ночью, я слышу что-то какой-то шум подозрительный, смотрю в глазок, а из квартиры убитой выходит один здоровенный такой в капюшоне и мальчишка какой-то. А вот теперь думаю, может не мальчишка подросток, а женщина это была? Кто их разберёт?
— И кто же это был?
— Кто? Грабители и убийцы.
— Так соседку уже убили.
— Так эти видно выследили Надьку, жену племянника. Муж за решёткой, а она, видно знала, где тётка мужа клад хранила.
— Как так, племянник не знал, а его жена знала?
— А чего нет? Племянник пил, а Надька приходила к Ильиничне. То в магазин, то в поликлинику с ней, то приберётся. Но дело в том, что я, когда эту парочку засекла в глазок, сразу милицию вызвала. Те пока приехали, конечно, их и след простыл. Да только когда милиция зашла в квартиру, а там Надька с разбитым черепом. Лежит, из головы кровь хлещет. Ужас!
— Это, что эти двое её?
— Выходит так. А потом, мужа её осудили. А когда она немного очухалась, то рассказала, что тётка ей давно показала, где хранит свои сокровища. Она ей показывала их, поэтому Надька хорошо запомнила, что прятала убиенная.
— Так эти двое драгоценности с собой забрали?
— А я что говорю. Они думали, убили Надьку, а она вреднючая, поэтому и живучая.
— Понятно. Интересная история. Да только, как в этой квартире мой обидчик оказался.
— Володька? Так это сын Надьки. Нет, он не в отца. Спокойный, тихий мальчик. Вежливый, всегда поздоровается, сумку до квартиры донесёт, а то и подвезёт на своей колымаге. Хороший мальчик.
— Хороший, а машину-то мне поцарапал и того, дёру дал, тихий ваш.
— А может охранники напутали, что? Или, знаешь, сами поцарапали, а на другого свалить хотят.
— Может и так. А Володька ваш женат?
— Нет ещё. Всё собирается с невестой расписаться, да что-то никак не распишутся. Она за городом живёт, он у неё часто там и пропадает.
Распрощавшись с собеседницей, меня обрадовало то, что старушка вдоволь наговорилась. Но вскоре, проанализировав рассказ соседки и связав его с тем, что я узнала от Валентины Ильиничны, я поняла, что мать тихого Володи, это и есть та, женщина, которая угрожала Галине и вероятней всего, которую я видела у салона. А если это так, то она не имеет никакого отношения к убийству гадалки. Поэтому и ходит к салону, ждёт его открытия, чтобы ещё раз встретиться с Галиной. Об убийстве гадалки, получается ей ничего не известно. Да, тогда, права Ильинична, всё сходится на Борисе.
А тут ещё пришла эсэмэска от Кости. Он мне напоминал, чтобы по адресу Рокотова Б.Ю, я даже не думала соваться. Интересно, что случилось, что он так обеспокоен.
Но интересней было другое. Около моего дома меня поджидал сам Костя.
— Началось, то меня Вадим опекал, теперь настала очередь его бывших подчинённых, — что случилось, Костя? С Вадимом Петровичем всё в порядке?
— Здравствуйте, Маргарита Сергеевна. Наверное, я давно с ним не общался, — обрадовал меня своим ответом Костя, потому, что, не сообщая Вадиму о моих изысканиях, сберёг полковнику немного нервов, — вы получили мою СМС?
— Да, что он такая важная птица?
— Опасная птица. Надеюсь, вы ещё за ним не следили? Не общались?
— Господи, Костя, он что маньяк? Оборотень в погонах?
— Не знаю ещё кто он точно, возможно и то и другое. Он сейчас находится под разработкой Службы собственной безопасности МВД. Что вы от него хотели?
— Ничего я не хотела. Он был знакомым одной убитой при мне гадалки.
— Ну, вы даёте, Маргарита Сергеевна, на вас Вадим Петровича нет. Опять вы куда-то влипли. Вас на расследования потянуло? Рассказывайте, подробно, что случилось.
Подняться ко мне в квартиру он не захотел, поэтому, мне пришлось рассказывать всю историю, которая со мной произошла, прямо в машине.
— Понимаешь, и вот эта девочка Марианна исчезла. Там мать её, с ума сходит. Только нашла дочь и опять потеряла.
Заверив меня, что постарается узнать о деле расследования убийства Галины по своим каналам и, взяв, данные Марианны, он ещё раз попросил не следить и не приближаться к Борису.
— Что, получается, — размышляла я, укутавшись в плед и наблюдая за жизнью столицы с высоты своего дома, — неинтересное кино получается. Борис, конечно, мог раскусить манипуляции Гали, приехать в станицу и убить её. Но скорее всего, у него не получилось бы, приехать, убить и уехать незамеченным. Борис, конечно преступник, но что-то мне подсказывает, что в Галю стрелял не он.
Глава 15
Вычеркнув в блокноте имена подозреваемых мною, в убийстве гадалки Бориса и Надежду, я решила заняться поисками Марианны. Я вспомнила прослезившуюся Марину, когда она рассказывала о первой встрече со своей дочерью. И тут меня посетила провокационная мысль. А является ли на самом деле эта девочка, хотя, какая она уже девочка, совсем взрослая девица, со своей жизнью и мировоззрением, дочерью Марины?
Мало ли случайных людей похожих друг на друга. И вообще, что известно об этой девушке? Почему она зашла именно в салон Галины? Почему искать свою мать начала, не как делают обычно обиженные на своих родителей, брошенные дети не в более раннем возрасте, а именно в восемнадцать лет? Обиженные дети… Возможно всё так, но возможно, что обида толкнула девчонку на убийство.
Вообще, обида, засевшая глубоко в сердце, это настоящее смертельное оружие. А переживание несбывшихся ожиданий, разочарование даёт выход эмоции, дающей энергию для появления ненависти. Вполне возможно, что вынашиваемая, лелеянная годами обида маленькой девочки, переросла в маниакально навязчивую идею мести.
Ведь доподлинно неизвестно, что произошло между этой троицей: Галиной, Марианной и Мариной. А в душе каждой из них наверняка, сидела давняя обида друг на друга. И кто знает, какую реакцию мог выдать мозг человека, в душе которого взорвалась обида. К каким непредсказуемым последствиям мог привести этот взрыв? Но что-то могло спровоцировать Марианну и, как результат, убийство. Так и случается, что глубоко обиженный человек, не получивший удовлетворений в виде извинений, искуплений в нанесении ему обиды, со временем становится сам обидчиком.
Как бы там не было, я решила пойти на квартиру бывших приёмных родителей Марианны. Идти в суд, для того, чтобы узнать о решении суда, бесполезно. Мне никто не даст, никаких справок по этому делу.
— Так, что пройдусь я по местности, — решила я, — лучший друг сыщика, соседи. Может, что и разнюхаю.
На соседей мне как всегда повезло. Представившись уполномоченной по правам детдомовских детей женщинам, сидевшим в небольшом сквере перед домом, я нашла для себя нужных мне собеседниц.
