Глядя на фото ещё молодой Илоны Павловны, я не сдержала слёз. Кто ответит, кому нужна была смерть этой замечательной женщины? Как мало времени нам обеим судьба отвела для дружбы. Я искренне любила и уважала эту чистую душой женщину с царственной осанкой и добрым характером. Упивалась её рассказами. Сколько бы ласки, материнской любви Илона Павловна подарила бы своей новой семье, уже повзрослевшим внукам.
За поминальным столом я поинтересовалась у Савы.
— Как вы думаете, почему всё-таки Дмитрий Петрович оставил именно эту, как вы говорите обыкновенную, совершенно не ценную нэцкэ Александру?
— В прошлый раз я неверно выразился. Этой нэцкэ, по словам Дмитрия Петровича более трёхсот лет. Имея такой возраст, любая вещь становится ценной. Нет, она по-своему ценна. А вы не знаете историю жизни Дмитрия Петровича?
— Мы в курсе, — ответила Оля, её муж утвердительно замахал головой, — он рассказывал, что эта фигурка досталась ему от его отчима. Пленного японского солдата. Как он смог её сберечь в то страшное время не понятно. Но факт остаётся фактом. Дмитрий Петрович считал эту фигурку счастливым талисманом. Мы узнали о его японском отчиме только в конце перестройки. Раньше вы же знаете, как было. Заполняли километры анкет, точные автобиографии. Ему удалось скрыть в анкетах отчима, да ещё пленного японца. Посёлка этого давно уже нет, кто разъехался, кого похоронили. Документы о пребывании в посёлке пленных не сохранились. Сестра погибла, мать умерла.
— Дмитрий Петрович говорил, — добавил Владислав, — что Ичиро что-то пытался рассказать ему об этой статуэтке, но у него тогда был очень маленький словарный запас русских слов и Дмитрий Петрович так и не понял, что ему хотел сказать отчим. Но всю жизнь он дорожил этой фигуркой, оставшейся ему, как воспоминание о детстве, об Ичиро. А ещё, он мне как-то рассказал, что, когда он первый раз посетил Японию, случай свёл его с сыном Ичиро. Они виделись один-два раза и Дмитрию Петровичу, удалось сообщить ему, что он знал его отца. Тогда за связь с иностранцами, сами понимаете.
— Да? А мне об этом ничего неизвестно, — как-то расстроено произнёс Сава, — в то время, он должен был поставить в известность своё начальство о встрече родственника.
— Сава, вам много чего неизвестно, — раздражённо заметил Владислав, – во-первых, Дмитрий Петрович, сомневался, думая, что это сын его отчима. Мало ли совпадения, какие бывают. А во-вторых, его сразу же турнули бы на Родину. А может это и хорошо, что вам это не было известно? А, Сава?
— Что за намёки? — обиделся Сава.
Я внимательно слушала и сопоставляла все факты происшедшего, о которых знала. Но чего-то, вернее кого-то не хватало во всей этой истории. Присутствовавшие здесь, как-то не вязались с ролью убийц. Разве что Сава. Да, нет! Зануда, карьерист, навряд ли он способен убить. А украсть? В день похорон он побелел весь, узнав, что пришедший мужчина из органов. Да и сам Сава собиратель нэцкэ. Хотя и говорил, что он не настоящий коллекционер. Как это настоящий, не настоящий?
— Сава Николаевич, а вы давно собираете нэцкэ? — спросила я его.
— Давно, но я не коллекционер.
— Те есть, собирать собираете, но не коллекционируете.
— Да уже и не собираю, — отвечал почему-то покрасневший Сава, — понимаете, собирательство и коллекционирование, это две разные вещи. Я собираю, вернее, собирал бессистемно, так сказать для души. А в коллекционировании есть опредёлённые правила, без которых коллекция становится просто сбором интересных штучек.
— Понятно, — сказала я, хотя многое ещё мне было не понятно.
У выхода из ресторана, я обратила внимание на автомобиль с затемненными стёклами.
— Григорий, смотрите, та же машина с японцем.
— Маргарита Сергеевна, смею вам заметить, что нет странности в том, что японским автомобилем управляет японец. И ничего нет удивительного в том, что этот японский автомобиль с японским водителем стоит у японского ресторана.
В метро, стоя на эскалаторе я оглянулась и увидела мужчину, в чёрном пальто, похожего всё на того же японца. Японец отвёл взгляд от нашей компании, делая вид, что я ему незнакома.
— Смотри, смотри, — я легонько толкнула в бок Григория, — скажешь, что это не он?
— Понятно. Саке, как ниндзя, ударило вам в голову.
На эскалаторе Лена стояла впереди нас с Григорием.
— Внизу встретимся, — сказала она нам, и стала быстро спускаться по эскалатору.
Мне показалось, что Лена кого-то заметила среди впередиидущих людей, поэтому и сбежала с левой стороны переполненного эскалатора, смешавшись с идущей толпой. Мы с Григорием остались далеко позади неё. Но я видела, как мимо нас пробежал, так, же спускаясь и подозрительный мне японец.
Вдруг послышался пронзительный женский крик. Мы сразу кинулись на платформу, откуда доносились крики людей и увидели Лену, которая лежала на мраморном полу. Её куртка была распахнута. Скорчившись, она прижимала ладони, через которые струится кровь к своему боку. Около неё уже образовалась толпа и какая-то испуганная женщина и кричала: — Скорую! Срочно скорую вызовите скорую! Женщину убили!
— Леночка, Леночка, что с тобой? Кто тебя так? Кого ты увидела? — я растолкала людей и наклонилась над раненой. Лена что-то пыталась ответить мне, но посмотрев на свои окровавленные руки, потеряла сознание.
Вскоре машина «Скорой помощи» доставила Лену в институт Склифосовского. Пока мы с Григорием ждали врачей, к ним подошёл человек в штатском и представился сотрудником полиции.
— Нам можно к ней, — спросила я его.
— Нет, она сейчас без сознания. У вас есть какие-то предположения, кто это мог бы сделать?
— Насколько мне известно, у неё не было врагов. Такой солнечный человечек. Даже не знаю, что и думать. Может быть всё это связано с наследством? Сашу, её мужа, посадили, Лену зарезали.
— Так, давайте начнём по порядку, — остановил он меня, — вы кто? Кем доводитесь потерпевшей?
— Я Колосова Маргарита Сергеевна. Соседка и подруга убитой Илоны Павловны и прохожу по этому делу, как свидетель.
— Так, интересно. По какому это делу? Потерпевшая кем вам доводится и, как вы оказались рядом с ней.
— Я вам всё расскажу, только вы меня к Леночке пропустите. — Давайте ваши просьбы будем выполнять после выполнения обязательных процедур. Так вы хотели мне о чём-то сообщить.
— Вот я и сообщаю. Недавно была убита моя очень хорошая, можно сказать, подруга. Соседка по дому.
— Так подруга или соседка?
— И подруга, и соседка в одном лице.
— Адрес у подруги имеется? Дело по факту убийства открыто, или это вам кажется, что её убили?
— Вы серьёзно, или смеётесь? Конечно, дело открыто. Только я следователю не доверяю. Я ему сразу сказала, чтобы он обратил внимание на японца, который нам суши приносил в день убийства Илоны Павловны.
