После смерти отца, Хироши надел на шею крест, переданный ему отцом, облачённый в шёлковый мешочек, и от чужих глаз спрятал его на свой груди. Хироши предложил матери перебраться к нему в Осака, где у него имелся и дом и прибыльна работа.
* * *
Россия. Москва. 2010 г. Февраль
И без того большой овальной формы стол в комнате Илоны Павловны был раздвинут и покрыт красивой белой шёлковой скатертью с вышитыми по углам большими кустами розовых пионов. По центру скатерти вышиты замысловатые иероглифы. С одной стороны стола лежали какие-то бумаги и стояли выстроенные в несколько рядов миниатюрные фигурки. С другой стороны стола также лежали бумаги и выстроенные в ряды нэцкэ.
В комнату вошла миловидная женщина нотариус и молодой человек, её помощник. Усадив нотариуса напротив бумаг, Илона Павловна не громко, но с долей торжественности в голосе, произнесла:
— Этим, я выполняю волю своего покойного мужа Дмитрия Петровича Карташова, который пожелал часть своей коллекции передать в музей Такаяма, расположенный в префектуре Нагоя, через японское консульство по культуре в России. Перед вами лежит список передаваемой коллекции в трёх экземплярах. Это наиболее ценные экземпляры его коллекции. Чтобы ускорить процесс завещания, я расставила статуэтки по списку.
Когда список передаваемых статуэток был проверен и все документы оформлены, Илона Павловна попросила нотариуса пересесть за противоположную сторону стола.
— А теперь я хочу оформить ещё одно завещание. Статуэтка «Чжункуй — гроза демонов», размером десять сантиметров. Он изображен в военном халате, высоких сапогах, с пышной бородой. В одной руке держит меч, в другой — демона. Статуэтка стоит на высоком постаменте имеет табличку с надписью японскими иероглифами: «Проблема изворотлива, хитра. Присела на колено, как овечка. Не дай ей вырасти до человечка. Реши её, пока она мала». Нэцкэ вырезана из бивня мамонта и имеет футляр из умимацу (вид чёрного коралла). Эту статуэтку, Дмитрий Петрович просил передать Александру Владимировичу Стрешникову, как и другие оставшиеся нэцкэ по списку. А также после моей кончины, всё моё имущество: данная квартира, всё, что в ней находится, дача, счёт в банке на моё имя я завещаю также Стрешникову А.В.
Я внимательно слушала её, любовалась изящными статуэтками и удивлялась, откуда взялся этот Стрешников и кем он приходится чете Карташовых. При посторонних мне неудобно было спросить об этом Илону Павловну, но как только нотариус с помощником ушли и хозяйка стала складывать в специальную коробку, похожую на небольшой чемодан нэцкэ предназначенные для передачи японскому консулу, я поинтересовалась, кто это такой Стрешников А.В.
— Маргарита, — таинственно улыбнувшись, ответила Илона Павловна, — в следующий выходной я приглашаю вас на торжественный обед. Я познакомлю вас с очень близкими мне людьми. Я знаю, нет, я уверена, что после этого вечера, вы подружитесь с моими родными, любимыми людьми. А я, когда настанет мой час, уйду навсегда, со спокойным сердцем, чтобы поделиться там, — она подняла два пальца вверх, — долгожданной радостью с Дмитрием Петровичем.
— Что-то вы меня заинтриговали. Но не буду вас расспрашивать, пусть это будет для меня тоже неожиданной радостью, — ответила я ей, сама боясь не дожить до следующей субботы, сгорев от любопытства.
— Вы знаете, Маргарита, с моей души, как камень свалился. Так мне стало легко. И даже жить захотелось ещё больше. А то, в последнее время я что-то совсем расквасилась, — от внутреннего возбуждения у хозяйки появился румянец на щеках.
— Жить захотелось, а завещание написали. Смотрите, вы так возбуждены, чтобы давление у вас не подскочило.
— Риточка, к лешему давление, мы его сейчас с вами нормализуем, даже если оно есть. У меня припрятана бутылочка настоящего сакэ. Перед Новым годом я была приглашена в посольство Японии, там проходила ежегодная встреча с консулом с вручением новогодних подарков. Было очень мило, — улыбнулась она.
Илона Павловна усадила меня в удобное кресло, а сама вышла в другую комнату. Через несколько минут, её было не узнать. Облачённая в яркое красивое настоящее японское кимоно, она засеменила предо мною мелкими шажками, словно настоящая гейша плыла по полу.
— Ну, вот, можно сказать, что и я побывла в Японии. Как вам идёт кимоно!
Илона Павловна, оценив комплемент поклоном, с улыбкой проплыла на кухню и через некоторое время выкатила небольшой столик на колёсиках, сервированный в японском стиле.
— Я не умею палочками, — я крутила палочки в руках, не зная как ими пользоваться.
— Не страшно, сегодня, я преподам вам мастер класс, это не так сложно,
как кажется, — успокоила она меня, взглянув на большие часы, стоявшие на комоде.
Внушительных размеров фарфоровые часы, на меня, собирающую и обожающую красивый и необычный фарфор, произвели неизгладимое впечатление. Они имели вид барабана, который стоял между ног щекастого широко улыбающегося фарфорового японца. Глухо, прозвучал звук от удара по барабану встроенной в руку японца палицей, подтверждающий, что настало семь вечера. В это время раздался звонок в дверь.
— Маргарита, секунду, — хозяйка засеменила к входной двери.
В дверях стоял мужчина, с характерным разрезом глаз, в спецодежде японского ресторана — ярком шёлковом одеянии поверх куртки, он казался полным, совсем как толстячок с часами на барабане. Я невольно ухмыльнулась их схожестью. Передавая хозяйке две плоские коробки, он всё время кланялся. А уходя, взглянул на меня. Мне стало понятно, что он заметил мою ухмылку, а может это мне показалось. Но взгляд чёрных, как бусинки глаз толстячка, был колким и холодным.
— Вам помочь, Илона Павловна?
— Ни в коем случае, одну минуту и я вернусь.
Она вернулась, что-то тихо напевая. На красивом фарфоровом блюде были расставлены похожие на пирожные сасими и суши. Я догадалась, что это суши, но что они бывают такими красивыми, даже не предполагала.
— У нас пирожные так красиво не украшают. Как это можно есть? — восторгалась я. До этого мне не приходилось пробовать такое угощение.
— Вот так! — Илона Павловна, сделала мне поклон головой и начала мастер класс по употреблению маленьких произведений искусств японской кулинарии.
В этот вечер я узнала много интересного об обычаях Японии. О правилах поведения в японском доме, на улице. Особенно меня поразил тот факт, что в японских домах принято входить в туалетную комнату снимая домашние тапочки и одевая другие, специальные для этой комнаты, а при выходе из неё, обратно необходимо переобуваться в домашнюю обувь. Или ещё. Ни в коем случае не освобождать нос прилюдно. Это понятно и для нас. Но даже при насморке, у них не принято прилюдно вытирать нос платком, и не осуждается шмыганье носом. Да, в каждой стране есть обычаи, которые другим народностям кажутся нелепыми и странными.
В таком радостном возбуждении мне ни разу не приходилось видеть свою пожилую приятельницу. Я бы слушала разошедшуюся и переполненную воспоминаниями Илону Павловну ещё и ещё, но от её приятного голоса или выпитого сакэ, меня стало клонить в сон, и я засобиралась к себе. Перед моим уходом хозяйка, достала из шкафчика заранее приготовленную коробочку и протянула её мне.
