— Не переживай, не сбегу. Я тут местности не знаю.
— Да кто тебя знает, Лина, — с усмешкой ответил Данила. – В тот раз ты вроде тоже не извещала о своих намерениях. Но пробежка по ночным улицам запомнилась надолго.
— Кстати, а что ты в Арисе делал? — я решила воспользоваться возможностью поболтать, пока мы шли.
— Рамон раз в неделю ездит, за покупками, заготовки разные купить, продать кое-что по мелочи, – охотно пояснил Данила. — Ну и я с ним, естественно.
— Понятно, — помолчала, потом рискнула задать вопрос. — Ты сам-то откуда?
Он молчал несколько минут, и я уж подумала, не ответит.
— Издалека, — снова пауза.
Я нервно сглотнула. Неужели моя нелепая догадка правда?! Но надо продолжать играть в местную.
— Из какого города?
— Маленький городок на юге, – уклончиво ответил Данила. – Ты вряд ли знаешь название.
Ну, да, все населённые пункты Ольветты я, конечно, не выучила, основные крупные, да вдоль торговых путей и на границе. А страна большая, городков и деревень тут много.
— А имя почему такое необычное? – решила зайти с другого боку. Может, у меня на самом деле паранойя?
— Ну, не знаю, так родители решили. Они… умерли, — он слегка запнулся, и добавил. — Давно. Я как-то не интересовался, почему они так меня назвали.
Сдаётся мне, темнит блондин, но допрашивать и выспрашивать никогда не умела, поэтому пришлось принять его версию.
— Кстати, мы пришли, — заметно повеселев, объявил он.
Я огляделась: улица вывела на широкую площадь, окружённую домами, и взгляд сразу остановился на двухэтажном большом строении, в котором я безошибочно опознала таверну. Яркий свет в окнах, приглушённый шум голосов, и стекавшийся туда народ – ну конечно, центр местных развлечений, кто бы сомневался. После трудового дня очень приятно посидеть, пропустить кружечку эля, или сидра, а молодёжи – потанцевать. Мы поднялись по ступенькам, Даня галантно придержал передо мной дверь, и я чуть не присела в реверансе, на чистом автомате. Чёрт, привычки уже под кожу въелись.
Сначала шум немного оглушил, а от клубов сизого дыма в горле запершило, но в распахнутые окна всё же залетал сквознячок, время от времени разгоняя кумар, так что жить можно.
— Тут вкусный эль, — повысив голос, известил Даня, по стенке обойдя толпившийся в центре народ. — Будешь?
Почему бы и нет, для расслабона. В углу я заметила музыкантов, настраивавших инструменты, и беспокойные думы как-то сами собой рассосались. Да какая разница, кто такой Данила и откуда, всё равно через две недели во дворец вернусь. Так что надо брать от жизни всё, как говорилось в одной рекламе. Я кивнула, и мы остановились у стойки. К моменту, когда сделала пару глотков, музыканты заиграли бодрую мелодию, и народ заметно оживился. Эль действительно оказался вкусным, густым, с лёгкой горчинкой, я и не заметила, как выхлебала половину кружки. В голове образовалась приятная лёгкость, и наконец стало хорошо – всякие беспокойные мысли и тревоги отошли куда-то вглубь.
— Ну что, танцевать? — Даня широко улыбнулся и подмигнул.
В груди сладко замерло на мгновение — всё-таки он чертовски обаятельно улыбается! Я усмехнулась и протянула руку. Да гори всё синим пламенем. Мне предоставляется чуть ли не последняя возможность оттянуться на полную катушку, перед королевскими буднями замужней женщины, скрашенными только Мафией. Ах да, еще футбол – надо будет довести идею До логического завершения. Потом, потом… Сейчас я просто Лина, дочка торговца, и я хочу отдыхать!
— Ага, – кивнула, и через мгновение оказалась крепко прижата к Даниле.
Снова те же волшебные ощущения, заводная музыка, быстрый стук сердца, и пристальный взгляд блондина. Сначала он смотрел в глаза, а потом чуть ниже, и готова спорить на что угодно – предметом его внимания стали мои губы. Мм… хоть я и не экстрасенс, но точно знаю, о чём Даня думает. О том же, о чём и я. Прошлое подёрнулось туманной дымкой, и никакая совесть уже не поднимала голову – Вовки давно рядом нет, не имеет смысла быть верной чувству, у которого нет будущего. А значит, к чёрту всё. С кем хочу, с тем и целуюсь!
— У тебя так воинственно глаза засверкали, Лина, – Даня наклонился ниже, и хотя вокруг плясало достаточно народа, показалось, кроме нас тут больше никого нет. — О чём подумала?
Мы ловко увернулись от какой-то пары, и у меня появилось несколько драгоценных секунд, чтобы придумать Ответ.
— Да так, — я улыбнулась, смело встретив его взгляд.
— Почему ты удрала тогда? — Данила резко сменил тему. – Тебе не понравилось, что я поцеловал тебя?
О, как, да он, похоже, не привык ходить вокруг да около.
— Мне просто надо было уйти, – туманно ответила я, не желая вдаваться в подробности той встречи.
Его ладонь крепче прижала меня, и следующий вопрос чуть не вызвал истерический смех.
— Ты втихаря удрала, что ли? от родителей?
Угу, только не от родителей.
— Что-то вроде, – не удержалась и всё-таки хихикнула.
— Сегодня никуда не убежишь, — понизив голос, заявил он и наклонился к самому моему уху.
Эм… Какой решительный мужчина, однако. И где таких выращивают?! Решила обломать ему немножко кайф, но не ожидала, что собственный голос вдруг приобретёт такие игривые интонации…
— А меня спросить не забыл, не?
Горячее дыхание обожгло шею, и я чуть не споткнулась от неожиданности.
— Ты сильно против?
Знать бы ещё, против чего. Данила мужик взрослый, и судя по всему, разводить кисель не привык, это не придворный этикет, где умение флиртовать возведено чуть ли не в ранг обязательного предмета для изучения юными барышнями. Никаких вольностей, только взгляды, комплименты, случайные – или нет – прикосновения. Поцелуи украдкой под сенью деревьев королевского парка исключительно, когда двое железно уверены, что их никто не застукает. Нет, я не настолько наивна, и прекрасно знаю, что среди моих фрейлин, средний возраст которых не превышает двадцати лет, девственниц по пальцам одной руки перечесть. Но я настолько отвыкла от прямых проявлений мужского внимания, что сейчас чувствовала себя слегка не в своей тарелке.
от ответа спасло неожиданное окончание музыки.
— Я пить хочу! – возвестив о своём желании, потянула Даню к стойке.
— Как скажешь, Линочка, – подозрительно кротко отозвался он.
Бросила на него косой взгляд и уловила смешинки в глубине глаз – они сейчас стали синими, как вечернее небо, а в уголках губ притаился намёк на улыбку. Хмыкнув, отвернулась и приложилась к прохладному элю. Тут же по обе стороны от меня на стойку легли широкие Данины ладони, а его подбородок удобно устроился на моём плече, с которого таки сползла злополучная блузка.
— Знаешь, я прекрасно умею различать, когда девушке нравится моё внимание, а когда лучше не лезть, — вкрадчиво «обрадовал» он своей проницательностью. – А ещё не привык ходить вокруг да около.
