То есть, не руку, конечно, но…
Отец, по сути, отрабатывал одни и те же приёмы и на моей подруге, и на своей дочери.
Но всему этому мы дали оценку уже потом, когда она от него ушла (правильнее сказать — уползла психически полуживая), отдышалась, и стало как на ладони видно, что именно и как происходило; когда в обиход уже вошло понятие «перверзный» (проще говоря — манипулятор) и эту тему, наконец-то, начали изучать.
Я просто, раз уж сейчас к слову, расскажу немного глубже историю про ту девочку, его дочь.
Там вообще был очень страшный семейный заплёт.
У него на самом деле было две дочери, с очень большой разницей, и первая жена сбежала от него после десяти, что ли, лет совместной жизни.
Сбежала, уже имея двоих детей — младшая была почти новорожденной. Та первая жена после ухода резко и полностью прервала общение с бывшим мужем, но их старшая дочь, которой на момент развода исполнилось десять, увы, уже очень серьёзно была под влиянием папаши и бабки. И мать, даже убежав, видимо, никак не смогла прервать эту связь.
Ну да, ребенок-то уже достаточно самостоятельный и сформированный, увы, в атмосфере полнейшего газлайтинга.
Так вот, в какой-то момент родная мать, видимо, понимая, что старшая уже полностью там, просто запретила ей видеться с младшей и вообще, по сути, вычеркнула.
Когда моя подруга спустя некоторое время вошла в ту семью и узнала про всю эту историю (ещё не понимая, в какое семейство она попала), и пересказывала мне — это казалось каким-то сюром. А та бывшая жена, которая не желала встречаться ни с бывшем мужем, ни со свекровью, ни со старшей дочерью, конечно, казалась малоадекватной.
Ну да, он ведь производил впечатление такого хорошего человека, так переживал…
Только вот теперь, когда прошло несколько лет, теперь, выслушав от подруги часы историй о том, что вытворял этот её «хороший человек» — перверзник, его мамаша и уже, увы, эта старшая девочка; написав серию «Манипуляторы», перечитав горы всего по этой теме — я уже не могу осуждать ту первую жену, мать, которая просто перестала пускать на порог старшенькую, находящуюся под абсолютным влиянием папы и бабушки.
И я представляю, каково той женщине было прожить с ним десять лет и что происходило в той семье на самом деле, а не с его слов.
То есть, не представляю. Мне страшно даже представить. Мою подругу он довёл до состояния «клиника неврозов» меньше, чем за два года.
А та жена провела с ним десять. И удивительно, что вырвалась после такого срока. Видимо, рождение второго ребёнка послужило каким-то катализатором и у неё появились силы оттуда бежать. Бежала с двумя, но уже не смогла оградить старшую.
Это очень тяжёлая история, но она поступила правильно: не можешь спасти обеих, спаси хотя бы одну. Потому что потеряешь и вторую, как только она перейдёт в смышлёный возраст — перетащат и поломают.
Так вот, возвращаясь к теме токсичных отцов, хочу сказать, что беда в том, что потом у такого ребенка остаётся всего два пути. И оба — ненормальны.
Первый — по сути, пойти по стопам токсичного семейства. Проще говоря — стать такой же и потом всю жизнь кого-нибудь изматывать.
Девочка из знакомой мне семьи, кстати, уже очень целенаправленно начинала идти именно по этому пути.
И увы, уж насколько этот вариант нехорош, но даже он — лучше, чем второй. Потому что второй — это просто вырасти жертвой. Уже готовой, податливой жертвой для следующего маньяка. Который обязательно найдётся, потому что девочка вырастает в психологическом зазеркалье и не умеет уже отличать нормальное от ненормального.
И вот таких писем, от женщин, выросших рядом с подобным родителем и потом страдающими от этого всю жизнь — у меня тоже масса.
Поэтому я считаю, что в этом случае выход в принципе только один — попробовать любыми способами вычеркнуть подобного отца. Лишить по возможности прав, переехать, исчезнуть, убить…
Потому что вред, который приносит подобная токсичная тварь, намного перевешивает все страдание ребенка из-за отсутствия папы. Для ребенка можно придумать что угодно, любую красивую сказку. Возможно, он будет переживать какое-то время.
Но у него хотя бы не разобьётся психика. Вот это потом — вообще не восстанавливается.
Вред от них нельзя недооценивать. Тут просто нет больше никаких вариантов, кроме как спасать ребёнка любыми путями. Спасать без оглядки на мнение родни, общества, или каких-нибудь недоделанных психологов, которые считают, что лучше «уж какой-нибудь отец, чем никакого» и т. д.
С широко закрытыми глазами
Я должна показать это письмо всем женщинам.
«Катя, добрый день!
Постараюсь написать кратко, и только суть. Прошу тебя высказать свое мнение и виденье ситуации, ты всегда подмечаешь то, что не видно другим глазам.
Не буду против вынесения на всеобщее обозрение читателей ЖЖ.
С мужем мы уже давно вместе, почти 13 лет. Мне сейчас почти 34, мужу 37.
На момент знакомства с мужем мне было 20 лет, очень хотела ребенка, всегда любила детей (у младшей сестры было уже 2, я нянчила детей и таяла).
И мужа выбирала по критериям, чтоб был хороший отец, для меня было важно наличие работы, машины, квартиры пусть и съемной, чтобы, почему-то обязательно отслуживший в армии, высокий, брюнет, совместимость в сексе. Когда встретила будущего мужа, пазл сошелся, начали жить вместе, я забеременела.
В загс не тащила, сказала — можно и потом. Мы обвенчались (да, нам разрешил священник, да, сейчас так не делают).
Во время беременности узнаю историю о бывшей девушке, которая забеременела сразу после прихода из армии (она его ждала, встречались около 3 лет) и тащила в загс, наседали родители.
Муж заявление из загса забрал (причина — сильно давили, не готов к браку), ребенка родила одна, был суд по установлению отцовства и выплат алиментов. Первые 2 года платил, в суде договорились без судебных приставов, потом забил.
Ребенка видел один или 2 раза, я не вмешивалась, потому что муж катастрофически не выносит давления.
Ревела конечно, не приятно все это для меня было.
Мы жили, снимали квартиру, родилась дочь. Был очень рад, дочка как две капли воды была похожа на него.
Работа и карьера пошли сначала вверх, потом вниз, я вышла после декрета и стала зарабатывать не меньше чем он. Если касаться работы, то у меня всегда было стабильно, работала по 3–8 лет на одном месте. Сейчас работаю начальником отдела в крупной для моего города компании.
У него же было все в синусоидном ритме — то густо, то пусто. Поддерживала. Помогала, впрягалась.
