Выбор слов заставил Митча сделать паузу. Он тщательно обдумал последние слова собеседника.
– Под серьезным давлением?
– Да.
– Я бы так это не назвал, сэр.
В глазах Стэнсфилда заискрился смех.
– Ты проник в чужое государство по фальшивым документам, убил человека выстрелом в упор, а потом самостоятельно покинул страну. И ты не считаешь, что находился под давлением?
– Да, когда возвращался… в некоторой степени, но только до тех пор, пока не выбрался из Стамбула. После этого вероятность того, что меня могли поймать, стала очень низкой.
– Почему ты решил действовать самостоятельно?
– Когда я отправлялся в Стамбул, у меня и в мыслях не было делать все самому. Просто так получилось. События развивались таким образом, что я увидел возможность и реализовал ее.
– Что значит «увидел возможность»? – Стэнсфилда очень интересовал ответ молодого человека.
– Я прочитал досье, переданное нам британцами, которые вели наблюдение…
Стэнсфилд поднял руку и остановил Рэппа.
– Кто тебе сказал, что его передали нам британцы?
– Никто не говорил.
– Тогда почему ты решил, что досье составили британцы?
Рэпп пожал плечами, словно хотел показать, что ему все очевидно.
– Я понял это по тому, как оно было написано.
Стэнсфилд кивнул, предлагая ему продолжать, сделав себе мысленную пометку вернуться к данному вопросу позднее.
– Я прочитал досье и сразу увидел… это бросалось в глаза.
– Что именно?
– Возможность. В отчете говорилось, что цель каждый день отправлялась в парк гулять с собакой. Он сидел на скамейке, разговаривал по сотовому телефону и бросал маленький мячик собачке. – Рэпп поднял ладони вверх. – Что могло быть проще? Никаких телохранителей и водителей, никаких бронированных автомобилей или камер наблюдения… и совсем немного свидетелей; ну а те, кто оказались поблизости, просто шли мимо по своим делам.
– А тебе не пришло в голову передать эти сведения Стэну?
– Пришло, но я не хотел упускать выгодную возможность.
– Ты ее не упустил бы, если б все рассказал Стэну.
– Вы шутите.
– Нет, я совершенно серьезен.
– Если б я обратился с такой идеей к Стэну, он назвал бы меня идиотом и предложил заткнуться.
Скорее всего, молодой агент был прав.
– Стэн очень хорош в таких вещах. И это далеко не первый его танец.
– Так мне говорили, – небрежно сказал Рэпп, словно эти слова не произвели на него впечатления.
– Я слышал, что у тебя проблемы с Харли.
– А у кого их нет?
Тут с Рэппом было трудно не согласиться.
– И все же… у него очень длинный послужной список.
– Я не сомневаюсь, что так и есть, но вся операция была слишком сложной. Ведь главная идея состоит в том, чтобы добраться до места, сделать дело и свалить подальше, пока никто не заметил, что мы там были. Если б мы придерживались плана Стэна, то пять дней следили бы за тем типом, потом пришли бы к такому же выводу, который я сделал из отчета британцев, но шансы на то, что мы запорем операцию, заметно увеличились бы… нас могли заметить… таких возможностей стало бы по меньшей мере в пять раз больше.
Скорее всего, Рэпп был прав, но Стэнсфилд не стал ему этого говорить. Сначала он хотел разобраться с Харли.
– Где ты прочитал отчет?
– На конспиративной квартире.
– В первый же вечер?
– Да.
– И тогда же решил, что проведешь операцию самостоятельно?
– Нет… я лишь увидел хорошую возможность, не более того.
– А когда ты решил утром отправиться в парк с оружием?
– Я считал, что у меня есть шанс. Хотел взглянуть на все собственными глазами и уже там, на месте, принять решение.
– Но в тот момент, когда покидал конспиративную квартиру, ты уже был готов его убить, если б представилась такая возможность?
После некоторых колебаний Рэпп признал правду:
– Да.
Стэнсфилд сделал глоток кофе и медленно поставил чашку на стол.
– Есть ли еще какие-то причины, которые заставили тебя действовать самостоятельно?
– Что вы имеете в виду?
Стэнсфилд знающе усмехнулся.
– Когда-то я был молод, как ты… много лет назад. Меня просили делать кое-какие вещи для нашей страны, и до тех пор, пока я их не совершил, я не был уверен, что во мне это есть.
Митч опустил взгляд и принялся изучать рисунок серо-черного ковра. Он не собирался откровенничать с человеком, с которым только что познакомился, в особенности когда речь шла о таких вещах, но было в его собеседнике нечто, заставившее Рэппа сказать правду.
– Я хотел его убить, – наконец, сказал он.
– Месть?
Митч уклончиво пожал плечами.
– Ты ведь помнишь… мы выбрали тебя не просто так. Я знаю, что тебе пришлось пережить. Мне известно, как сильно на тебя подействовал взрыв самолета над Локерби.
– Месть, справедливость… я не знаю. Мне известно лишь одно: утром я отправился в парк, еще не приняв окончательного решения, но как только увидел ублюдка, мне захотелось его убить. Меня тошнило от бесконечного планирования и обсуждений. Я не видел ни малейшего смысла в том, чтобы все усложнять.
Стэнсфилд снял очки и посмотрел на Рэппа серо-голубыми глазами.
– Есть ли другие причины, которые могут толкнуть тебя к краю?
Митч снова посмотрел на ковер. В последней части он не признавался даже самому себе. Во всяком случае, не в полной мере.
– Я боялся, что у меня не хватит мужества это сделать, – тихо сказал он, не поднимая головы.
С пониманием человека, который испытал такие же сомнения, Стэнсфилд сочувственно кивнул. Прошло много времени с того момента, как он в последний раз убил человека, но все еще хорошо помнил сомнения, которые мучили его до тех пор, пока он не нажал на спусковой крючок.
– А как ты себя чувствуешь сейчас?
– Что вы имеете в виду?
– Теперь, когда ты отнял человеческую жизнь?
Митч нервно рассмеялся и посмотрел на часы.
– У вас есть несколько свободных часов?
– Ты знаешь, что смех часто является механизмом, который используется для защиты.
Рэпп подумал о доке Льюисе.
– Нечто похожее я недавно слышал от другого человека.
– Но сейчас не самое подходящее для этого время.
