Рэпп мысленно повторил слова Ридли. «Мы знаем, как они действуют. Обычно сначала наносят удар по затылку, но не всегда. Затем тебя посадят на заднее сиденье или засунут в багажник, отвезут куда-нибудь, разденут догола, после чего поменяют еще одно или два места. Существует весьма высокая вероятность, что ты так и не окажешься в одном здании с ними. И все же… они могут находиться совсем рядом, но ты не узнаешь об этом, если не сумеешь освободиться».
Рэпп посмотрел на свое отражение в зеркале.
– Ты что, окончательно спятил?
Он уже и не помнил, когда разговаривал с собой, глядя в зеркало. Может быть, когда напивался, но в трезвом виде – ни-ни. Эти мысли мгновенно пронеслись в его сознании. Митч подумал, что может выскользнуть через заднюю дверь и пробраться в другую часть города.
«Если ты испугаешься в последнюю минуту, никто не станет тебя судить», – сказал ему Ридли вчера вечером. За исключением самого себя, естественно. Рэпп не так хотел прожить остаток жизни. Можно совершить ошибку в разгар сражения. Здесь же речь шла о сознательном бегстве с поля боя. И не просто бегстве – он бросал двух своих товарищей-солдат, обрекая их на страшную смерть. Митч знал себя достаточно хорошо, чтобы понимать: воспоминания о таком провале будут преследовать его до конца жизни.
Он отвернулся от зеркала, пока мужество окончательно его не покинуло, и снова посмотрел в окно. Двое парней все еще стояли на противоположной стороне улицы; возможно, теперь к ним присоединился еще один, остановившийся в дальнем конце квартала. Рэпп взглянул на пистолет, лежавший на тумбочке. Ридли предложил ему оставить оружие в номере, но Митчу такая идея не нравилась. Уж лучше он выйдет из отеля голым, чем оставит пистолет. Он сможет объяснить это как меру предосторожности. Все здесь ходят с оружием, почему же он должен без него обходиться? После некоторых размышлений Рэпп решил взять рацию с собой. Если его не схватят, ему нужно будет сообщить Ридли последние новости. На всякий случай он изменил канал и выключил рацию. Затем быстро написал записку и оставил ее на маленьком письменном столе, стоявшем в углу, снова надел спортивную куртку и проверил карманы. Все находилось там, где и следовало. Приподняв куртку сзади, Митч засунул «Беретту» за пояс, взял солнечные очки, карту, большую пачку наличных и направился к двери. На секунду он заколебался, но сказал себе, что время для размышлений прошло.
– Лучше потерпеть поражение, но не сдаться, – пробормотал Рэпп и закрыл дверь.
Он сказал себе, что, если выберется из этих испытаний живым, нужно будет спросить у Льюиса, являются ли разговоры с самим собой признаком безумия.
Митч быстро спустился по четырем пролетам лестницы в вестибюль. За стойкой сидел новый человек; он выглядел сильно встревоженным, из чего Рэпп сделал вывод, что с ним кто-то успел поговорить. Вот оно. Время пришло. Митч вышел из отеля под яростное сияние солнца и поднял над головой карту, чтобы от него защититься, одновременно оглядывая улицу. Темные очки позволили ему сделать вид, что он не заметил парочку из «Исламского джихада». Уткнувшись носом в карту, Рэпп свернул направо и зашагал на восток, словно решил вернуться на рынок.
Он не прошел и половины квартала, когда его нервная система начала посылать сигналы тревоги – каждый последующий более отчаянный, чем предыдущий. Он снова начал разговаривать с самим собой, но на этот раз мысленно. Сознание, здесь и сейчас, его высшая часть, обращалось к подсознанию, как жокей – к породистой лошади по дороге к старту. Спокойно, – снова и снова повторял он самому себе. Ему пришлось напрячь всю свою волю, чтобы отвергнуть весь полученный на тренировках опыт и миллионы лет врожденного инстинкта выживания, навсегда внедренного в кору головного мозга. Впереди Рэпп заметил знакомую черную машину, припаркованную на противоположной стороне улицы. Утром машина была пустой. Митч проигнорировал сидевшего за рулем мужчину и свернул на узкую боковую улицу.
Всего в тридцати шагах впереди он увидел неопрятного мужчину, стоявшего перед входом в магазин. Его левая нога находилась на тротуаре, согнутая правая упиралась в стену здания, мощная спина опиралась о стену. Вот он сильно затянулся сигаретой. Мужчина был одет в пыльные черные брюки и белую рубашку с мокрыми от пота подмышками. Этот человек показался Рэппу смутно знакомым. Возможно, он видел его на одной из фотографий, которые ему показывал Ридли.
В остальном улица оставалась пустой. Те, кто уцелел в ходе гражданской войны, научились чувствовать приближение беды, и мудро решили остаться дома, дожидаясь, когда закончится утреннее шоу. Рэпп услышал шаги у себя за спиной; толстые подошвы ботинок стучали по тротуару – они приближались. Внезапно взревел двигатель автомобиля, и преследователи ускорили шаг. Митч чувствовал, как расстояние между ними сокращается. Его мозг искал варианты бегства и спасения, но он отбрасывал их один за другим, заставляя себя двигаться в прежнем направлении, – безумный капитан, на полной скорости ведущий свое судно на отмель.
Они были совсем рядом, и Рэпп уже чувствовал их присутствие. Крупный мужчина впереди выбросил окурок, оттолкнулся от стены, улыбнулся Митчу и вытащил из бокового кармана кожаную дубинку. Именно в этот момент Рэпп понял, кто это такой. Он уронил карту, сделал вид, что удивлен, и повернулся, чтобы бежать. Двое его преследователей находились именно там, где он и предполагал. Оба вытащили пистолеты; один целился Митчу в грудь, другой – в голову.
Седан резко затормозил справа от Рэппа, дверь со стороны пассажира и багажник распахнулись. Митч знал, что будет дальше. Он закрыл глаза и стиснул челюсти, и дубинка ударила его по затылку. Рэппа бросило вперед, он уронил очки и рухнул на руки двух мужчин с пистолетами. Затем расслабил ноги, и им пришлось напрячься, чтобы принять на себя его вес. Он почувствовал, как руки крупного мужчины ощупывают его и ставят на ноги. «Беретту» вырвали из-за пояса, а его быстро подтащили к багажнику. Рэпп упал на дно лицом вниз, и крышка моментально захлопнулась.
Двигатель взревел, задние колеса разбросали в стороны песок и грязь, пока не добрались до асфальта. Митча швырнуло назад, когда автомобиль мгновенно набрал скорость. Он приоткрыл глаза и обнаружил, как и предполагал, что находится в темноте. Голова болела после удара, но не слишком сильно. На лице не было страха, а в сердце – сомнений. По губам Рэппа промелькнула улыбка, когда он вспомнил про своего друга детства Кэла Беркли и его любимую змею. Кэл ужасно гордился и просто обожал свою змею – боа-констриктора по имени Конский Каштан. Когда жаркими летними вечерами им становилось скучно, они отправлялись в гости к Кэлу и наблюдали, как тот скармливает Конскому Каштану крыс. Однажды Кэл пришел домой из школы и обнаружил, что Конский Каштан мертв, у него на боку зияет рваная рана, а окровавленная белая крыса все еще жива в аквариуме. Оказавшись внутри змеи, она сумела прогрызть путь на свободу.
Рэпп не смог сдержать улыбки, когда подумал о том, что поступит с подонками, схватившими его, аналогичным образом. Это станет самым ярким успехом в его жизни – или она здесь и закончится. Страх и споры в его сознании отступили. Он уже не мог повернуть назад. Все колебания остались в прошлом. Теперь – только обман и действие. Игра началась. Он попал в брюхо зверя. Вопрос лишь в том, удастся ли ему прогрызть дорогу наружу.
