Большая нервотрепка получилась с прохождением таможни на американской стороне. Из-за печальной репутации мексиканской пограничной зоны туристы почти не ездят из США в Санта-Марию и наоборот. Зато этим путем пользуются контрабандисты, занимающиеся ввозом оружия, правда, не на обычных машинах. Контрабанда – процесс обоюдный: наркотики едут на север, а огнестрельное оружие – на юг, к наркокартелям.
Когда на границе начались вопросы, Лок показал два разрешения на ношение оружия и наврал таможенникам, что частная компания наняла их для охраны американского чиновника и его семьи, проживающих в Санта-Марии. Байка получилась правдоподобной, и их пропустили.
Райан протянул пистолет своему спутнику. Тот проверил его, надел кобуру и вложил в нее оружие.
– А вдруг нас остановят местные федералы? – спросил Тай.
Его друг не сводил глаз с палящего солнца.
– Поступим как все – откупимся, – сказал он равнодушно.
– А если они не позволят себя купить?
– Как по-твоему, какого цвета будут наши кресты? – спросил Лок.
– Не знаю, но точно не розового.
Райан оглянулся на придорожную полосу и растянул губы в улыбке:
– Вообще-то розовый подчеркнет красоту твоих глаз.
Тайрон ждал дырки в плотном транспортном потоке и после того, как мимо них с ревом пронесся по скоростной полосе грузовик, снова вывел «Форд» на шоссе. Его взгляд метался между дорогой, зеркалом заднего обзора и боковыми зеркалами. На автостраде они в относительной безопасности, но с минуты на минуту попадут на городские улицы, по которым им предстоит ехать до первого пункта назначения.
Джонсон проскользнул к наклонному съезду сквозь плотный поток грузовиков, возвращающихся домой за новым грузом. Поворотник он не включал. Подведя машину к последнему отрезку разделительной полосы, где кончался съезд, он круто повернул вправо. Тай еще раз глянул в зеркало заднего обзора и увидел пустой съезд: преследователей не было.
Лок проверил спутниковый навигатор у себя на сотовом.
– Так, это аккурат под нами, – сказал он напарнику.
Тайрон снова не стал включать поворотник и снова свернул в самый последний момент. «Форд» двигался по большой дуге и едва не задел бело-зеленое такси, ехавшее в противоположном направлении. Дорога привела друзей на широкую улицу с разделительной полосой посредине.
– Сюда, – проговорил Лок, и они подъехали к зданию, с одной стороны которого расположился салон подержанных автомобилей с автомастерской, а с другой – стоматология. Оба заведения, очевидно, принадлежали одному лицу, а салон и автомастерская составляли единое целое – йонк, то есть мастерскую, где разбирают угнанные авто. В мексиканской провинции такие заведения называются «уэсарио», автобарахолки.
Через ворота Тай въехал во дворик, обнесенный листами рифленого железа. Возле темно-синего «Доджа Дуранго» с сильно тонированными стеклами (вероятно, это была местная мода, а не фабрично установленная опция) чесался пес. Он медленно поднялся, обмочил колесо «Доджа» и засеменил прочь, когда Райан вышел поприветствовать хозяина, толстяка в фетровой шляпе и цветастой рубашке, которая была ему мала на пару размеров.
– Cuanto cuesta?
[7] – спросил Лок хозяина.
Толстяк снял шляпу и уставился на Райана с удивленной улыбкой. «Додж» наверняка купили на аукционе где-нибудь в Техасе в виде не подлежащей восстановлению развалюхи, отремонтировали, снабдили мексиканскими номерами и выставили на продажу. «Форд Рейнджер», на котором приехали напарники, стоил раз в десять дороже. Именно поэтому в Мексике на нем кататься не следовало. В лучшем случае «Форд» привлечет ненужное внимание, в худшем его угонят, а это лишняя морока. Лок понимал: чтобы нормально передвигаться, нужно слиться с общей массой, а из-за цвета их автомобиля это было затруднительно.
Хозяин пожал плечами, подошел к «Дуранго» и заговорил. Он наверняка расхваливал свой товар, но Райан с его убогим испанским ничего не понял. В итоге охранник решил не затягивать беседу и вытащил из кармана тысячу долларов наличными.
– Вы мне ключи, я вам нал, и мы уезжаем, – предложил он по-английски и показал на ворота.
Толстый мексиканец нырнул в деревянный сарайчик, служившую офисом, и тут же вынырнул оттуда с набором ключей. Лок взял ключи и швырнул их Таю:
– Прокатись вокруг квартала, я тут подожду.
Его друг вернулся через пять минут и вылез из салона:
– Рухлядь, но ничего, сойдет.
Райан отдал владельцу машины деньги, и тот быстро затолкал их за подкладку своей шляпы, до сих пор не веря своему счастью. Тайрон сел в «Дуранго», а Лок – в «Форд Рейнджер». Один за другим они выехали за ворота и вернулись на дорогу. Через полмили показалась многоэтажная стоянка небольшого торгового комплекса. У барьера оба телохранителя взяли по талону и покатили мимо вооруженной охраны на верхний этаж.
Нижние этажи были забиты машинами, но под самой крышей было пусто. Райан огляделся, но камер слежения не заметил. В городе, где преступность не просто сильно распространена, а обладает абсолютным господством и где суд властен далеко не над каждым, система охранного видеонаблюдения никого не напугает. Друзья поставили машины рядом и перенесли все свои вещи в «Дуранго». Кроме всего прочего, туда переселились две черные спортивные сумки из багажника «Рейнджера». Затем напарники съехали на пару этажей вниз. Лок припарковал «Форд», сел в «Додж» к Таю, и они быстро вернулись на улицу.
Замшелый «Дуранго» с затонированными окнами не выделялся из общей массы даже в центре Санта-Марии. Косые взгляды, которыми прохожие и водители провожали «Рейнджер», исчезли. Напарники стали «своими» и, если не вылезать из машины, могли спокойно оглядеться по сторонам.
Впереди на перекрестке собралась небольшая толпа. Тай сбавил скорость. У круглосуточного мини-маркета лежал парень в окровавленной рубашке, над которым склонилась женщина средних лет.
Лока поразили лица людей, обступивших парня. В них не было ни шока, ни паники – лишь тупая, усталая безысходность. Подобную реакцию в Лос-Анджелесе вызывает рядовая авария: так, обычное происшествие. Так было и здесь. Только одна женщина плакала. Сцена показалась Райану до боли знакомой. Единственная разница заключалась в том, что прежде он наблюдал такое в городах, официально объявленных зоной военных действий.
Он приоткрыл окно ровно настолько, чтобы слышать, как женщина оплакивает погибшего сына. Но вот мини-маркет остался позади, а с ним и голос материнской боли.
29
Проснулась она от холода и липкой влаги, текущей по ногам. Прислушалась, но не услышала ничего. Телу медленно вернулась чувствительность, и она поняла, что лежит не на кровати. Откуда этот сквозняк? Во рту так пересохло, что казалось, язык прилип к нёбу. Джулия с огромным трудом открыла глаза, но ничего не увидела: вокруг царила тьма.
