– Да, интересная идея! – одобрила Муся. – Правда, не знаю, что получится…
– Будет весело, я тебя уверяю! – как взрослая, произнесла Катерина и солидно шмыгнула носом.
В костюмерной пожилая нянечка выдала им два платья, какие-то потрепанные туфельки с бантиками и даже два матерчатых зонтика с кружевами – в кино под такими зонтиками дамы прятались от солнца.
– Парики еще есть, – сказала нянечка. – Парики будете брать? А то некоторые отказываются, говорят, очень пыльные… А что пыль? Обтряхнуть их как следует – и всех делов!
– Давай возьмем! – загорелась Муся. – С париками даже интереснее!
– Ну, не знаю… – с сомнением сказала Катерина и попросила нянечку показать парики.
Мусе приглянулся один – черный, сверху большой узел из волос, а по бокам свисают букли.
– Возьму! – решила она.
– Я тогда тоже возьму, – насупилась Катерина. – Дайте мне вон тот, белокурый.
У Катерины были свои собственные, очень хорошие волосы, черные и густые, но, видимо, ей хоть раз хотелось побыть блондинкой.
За Катериной и Мусей привалила целая толпа народа – Света с Валей, парень в армейских ботинках, которого, кстати, звали Артемом, еще какие-то ребята и девчонки разных возрастов, несколько взрослых, двое старичков и чья-то толстая тетушка, которая потребовала для себя костюм Екатерины Великой.
– А мне гусарский мундир! – заорал Артем. – Я буду как Денис Давыдов… эскадрон гусар летучих!
– Скорее уж как поручик Ржевский, – шепнула Муся на ухо Катерине, когда они выбирались с пыльного чердака.
Полдня они готовились к маскараду – чистили костюмы, сделали пару заплаток на зонтиках, потом наряжались и гримировались – в доме, где жила Муся с тетей Васей, чтобы не мешать простуженной Катерининой бабушке.
– И чего только люди не придумают! – всплеснула тетя Вася, когда застала свою племянницу и ее подругу перед зеркалом. – Хоть кино снимай…
На Катерине было розовое платье в оборках, с рукавами-фонариками (она очень любила розовый цвет), в белокурый парик она вставила цветы, губы обвела малиновой помадой…
– Мушки еще нарисуй! – едва удерживаясь от хохота, посоветовала ей Муся. – Это раньше было очень модно – на лице всякие родинки рисовать…
Катерина черным карандашом для бровей нарисовала себе на лице эти самые мушки.
– Класс! – восхитилась Муся. – То есть вы неотразимы, сударыня…
Бледно-сиреневое платье оказалось Мусе немного длинновато, тете Васе пришлось его подшить. Но зато потом, когда Муся надела его, то едва себя узнала – она была как настоящая аристократка. И парик пришелся кстати…
Тоненькая и бледная, затянутая в рюмочку, с кружевами вокруг плеч, Муся была удивительно хороша.
Она сделала себе бледно-синие тени и слегка подвела губы блеском.
Когда они выходили из дома, то очень боялись – не слишком ли они перестарались и не будут ли окружающие смеяться над ними. Но первый, кого они встретили, был Артем. Сначала они даже не узнали его – красный камзол, на голове высокая шляпа, из-под которой торчали рыжие лохмы… только сапоги были те же.
– Привет, куколки! – заорал он. – Позвольте ангажировать вас на вальс!
Он полностью вошел в роль гусара.
– Да ну тебя! – засмеялись подруги и пошли дальше.
Большинство отдыхающих, которые попадались им навстречу, тоже были одеты под старину, и изъясняться они старались так же, как было принято в позапрошлом веке. Словом, было действительно весело.
Муся с замиранием сердца высматривала в толпе Германа – она очень хотела, чтобы тот заметил ее. Заметил, какая она красивая.
– Да, Муська, тебе очень идет этот наряд, – заметила Катерина. – Я-то так, больше для прикола… а у тебя все серьезно. Настоящая княгиня или баронесса там какая-нибудь…
Скоро парк преобразился – вытащили бутафорию с чердака, и на главной аллее, в том месте, где она расширялась и образовывала большую поляну, устроили небольшое самодеятельное представление.
Поставили декорации старинного замка, какие-то картонные колонны, увешали все электрическими гирляндами, которые очень хорошо должны были смотреться вечером, и расставили столы со стульями.
Для взрослых продавали пиво, дети пили газировку. Были также булочки и мороженое. На раздачу поставили тетю Васю – ей пришлось нарядиться в русский костюм с кокошником, а на шею ей нацепили в несколько рядов самодельные бусы из рябины.
– Ох, не могу! – пожаловалась она подошедшим к ней Мусе и Катерине. – Все как с цепи сорвались – то им мороженого, то пирожного, как будто не кормили мы их тут!
Отдыхающие ходили вокруг декораций, обмахивались веерами и вели светские разговоры.
Вдруг появились Света с Валей.
На Вале было обыкновенное светлое бальное платье, с рюшечками и оборочками, как у всех прочих участниц маскарада, а вот Света смотрелась очень необычно.
Муся даже не сразу узнала ее. На сопернице было черное шелковое платье, и голова была прикрыта черным кружевным платком…
– Что ж поделать – любит человек выпендриться! – философски шмыгнула носом Катерина, проследив за тем, на кого смотрит Муся.
Света села за отдельный столик и разложила перед собой карты.
– Подходите все желающие! – громко стала зазывать она. – Дамы и господа, всемирно известная госпожа Ленорман, гадалка из Парижа, обещает предсказать ваше будущее, а также прошлое и настоящее! Гадание на картах и по руке! Подходите, не стесняйтесь!
К ней тут же подскочила девчонка лет десяти, тоже закутанная в какие-то немыслимые кружева.
– Мне, мне! – запищала она. – Госпожа Ленорман, погадайте мне!
Надо отдать должное Свете – она вела себя очень невозмутимо. Тут же разложила на столе карты – большие, с картинками, совсем не похожие на обычные.
– Милое дитя! – сказала Света серьезно, обращаясь к сидевшей перед ней девчонке. – Скоро предстоит тебе дальняя дорога, за тридевять земель, в чужие страны-государства…
– Это правда! – обрадовалась девчонка. – Мы с мамой и папой в августе уезжаем в Турцию!
– А еще будет тебе верный друг к осени, но не в человеческом обличье, а весь покрытый шерстью…
– Снежный человек, что ли? – захохотал стоявший рядом Артем.
– Мне родители собаку обещали подарить, – запищала девчонка. – У меня день рождения в ноябре! Вы слышите – она все правильно гадает, по-настоящему!
Постепенно вокруг Светки собралась толпа любопытных, и все просили погадать им на ее странных картах.
Артему она нагадала, что он выучится играть на скрипке («Черт, замучили меня предки с этим музыкальным училищем!» – признался тот), Вале было обещано, что ее зимой снимут в рекламе глазированных сырков («Неужели правда?! – изумилась та. – Ведь у меня дядя на телевидении работает!»).
