Мария-Тереза — полная противоположность Ольге: ее привлекают в Пабло не его слава, известность и не перспектива оказаться в высшем обществе Парижа. Равнодушная к таланту Пикассо, она любит его. Впрочем, ее не интересует живопись вообще, и в частности работы Пикассо, которые, по ее словам, «не захватывают» ее, впрочем, так же как и работы других художников. Кстати, когда он написал ее портрет, она заявила: «Это не я».
Но для Пабло она всегда была рядом, никогда ни на что не жаловалась — какой контраст с Ольгой, ее ироничными замечаниями сквозь зубы и потоком упреков! Конечно, Мария-Тереза не эстетка, ее интересовал в основном спорт. Позже, когда она поселится на бульваре Генриха IV, то превратит гостиную в спортивный зал с гимнастическими снарядами.
Она — образец любовницы, о которой можно только мечтать, она не пытается занять место Ольги. Марию-Терезу устраивает их тайная связь с Пабло. Зачем все усложнять? К чему драмы? Такое отношение Марии-Терезы к их роману вполне устраивает Пабло. Он, который всегда с ужасом думает о необходимости принимать решения, не мог и надеяться на лучшее…
Естественно, ему необходимо предпринимать меры предосторожности, чтобы Ольга ничего не заподозрила. Он не рассказал о Марии-Терезе даже друзьям: малейшая оплошность может привести к катастрофе! Таким образом, Пикассо ведет двойную жизнь, что, впрочем, доставляет ему огромное удовольствие. Подобная ситуация еще более разжигает его страсть.
Летом 1927 года, когда Мария-Тереза стала его любовницей, он был вынужден покинуть ее и отправиться на отдых с Ольгой и Пауло в Канны. Фотография того времени, сделанная на террасе отеля «Мажестик», запечатлела их в плетеных креслах с выражением плохо скрываемой скуки…
Как только Пабло возвращается в Париж, любовники берут реванш. «Я жила с мамой, — рассказывала позже Мария-Тереза, — и была вынуждена ее обманывать все больше и больше. Я говорила, что проведу вечер у подруги, а отправлялась к Пикассо».
Настрадавшись от разлуки летом 1927 года, они пообещали друг другу больше не обрекать себя на подобные страдания. В следующем году Марию-Терезу отправили в летний лагерь в Динар. Пабло с трудом убедил Ольгу в том, что, учитывая состояние здоровья Пауло, будет гораздо полезнее отправиться в Динар, чем на знойный Лазурный Берег.
В результате летом 1928 и 1929 годов Пабло, расположившись на пляже Эклюза с Ольгой и Пауло, мог с удовольствием наблюдать за своей юной возлюбленной, играющей с друзьями в мяч. Он тайно арендовал на сезон, помимо пляжной кабины для семьи, еще одну кабину, ключ от которой отдал Марии-Терезе. Позже она однажды поделилась с журналистом журнала «Life»: «Мы шутили и смеялись… столько радости доставляла нам наша тайна, и наслаждались нашей любовью. Знаете ли вы, что такое быть по-настоящему влюбленным. Больше ничего не нужно».
13 июля 1930 года… Мария-Тереза достигла совершеннолетия, что очень важно для Пабло: его теперь не могут преследовать за совращение малолетней. И больше он не теряет времени: снимает квартиру на улице ля Боэти, 44, что совсем недалеко от его дома, и это вдвойне удобно еще и потому, что Ольга его постоянно упрекает в том, что он редко навещает Канвейлера, чья галерея находится тоже рядом, на улице Асторг, 25 бис, около площади Сен-Огюстен. «Ты должен контролировать его», — говорит ему Ольга. Пабло не нужно повторять дважды, и с этих пор он при малейшей возможности бежит «контролировать»…
Следующим летом Пикассо отдыхают в Жуан-ле-Пене, а Мария-Тереза совсем недалеко от них. Но вскоре Пабло находит еще более интересное решение: в июне он покупает небольшой замок в Буажелу, в десяти километрах от Жисора. Это старинный дом XVII века из тесаного камня с большим участком и многочисленными хозяйственными постройками, целой шеренгой конюшен, которые станут мастерскими для живописи и скульптуры. Дом украшают прекрасная терраса, находящаяся в тени огромных каштанов, и даже готическая часовня.
В верхней части дома подготовят несколько комнат для Ольги и Пабло, а также для друзей и прислуги. Он перевезет сюда значительную часть хлама, которая постепенно заполонила квартиру на улице ля Боэти.
Пикассо купил этот дом, где около тридцати комнат, для того, чтобы спокойно работать вдали от бесчисленных визитеров, досаждавших ему в Париже. Он очень рассчитывал также, что и Ольга не будет его здесь беспокоить — она опасается скучной, монотонной жизни вдали от Парижа, ведь только там она может удовлетворять собственные амбиции. Пабло оказался прав, Ольге это место показалось безрадостным и только изредка она появлялась здесь на очень короткое время. А вот Мария-Тереза, наоборот, станет частой гостьей в этом доме, и многочисленные визиты будут для Пабло более сладостными потому, что все это делается тайно.
Нет необходимости напоминать, что проблемы личной жизни едва ли могли укротить его огромную творческую энергию. Приведем несколько примеров различных направлений, в которых он интенсивно работает.
Летом 1927 года в Каннах Пикассо захватила идея создать огромные каменные скульптуры, наподобие доисторических памятников, менгиров, и расположить их вдоль набережной Круазетт. Он даже подготовил проект с рисунками. Увы, мэрия Канн едва ли могла бы одобрить подобный проект. Однажды он показал макеты издателю Териаду. «Вы видите, — заявил он, демонстрируя одну из фигур, — ее обычно принимают за присевшую женщину. А на самом деле это баранья задняя ножка, картофелина, вилка и корнишон». И заливается радостным смехом.
К счастью, он был неистощим на идеи. В 1928 году Пикассо случайно встретил одного из друзей — Хулио Гонсалеса, который уже в течение двадцати лет занимался скульптурой. Он был специалистом по металлу и в совершенстве владел этой техникой. Пабло посетил его мастерскую на Монпарнасе и был поражен необычайным количеством всякого хлама, разбросанного на полу. Вот тот человек, с которым они найдут общий язык. Пабло как раз обдумывал проект памятника любимому другу Гийому Аполлинеру. Над фундаментом из черной жести он хотел воздвигнуть очень легкую композицию из проволоки или железных стержней разного калибра в форме треугольников, трапеций, прямоугольников, кругов…
Осенью 1928 года появились первые скульптуры из железа, выполненные Гонсалесом по рисункам Пабло. Как и планировалось, кроме фундамента в скульптурах не было больше никаких плоскостей. Это были пространственные структуры открытой формы, композиции, сквозь которые свободно циркулировали воздух и свет. Но все подготовленные Пикассо конструкции комитет по выбору монумента в честь Аполлинера отклонил.
Но Пабло не предается отчаянию и продолжает работать над металлическими конструкциями. Примером может служить созданная им в 1934 году Голова женщины высотой в метр из жести, или Женщина в саду — из железа и раскрашенная. Чтобы сделать волосы, он использует металлические защелки и пружины. Пикассо и Гонсалес забавляются от души. В это время Пабло заявляет неоднократно: «Я чувствую себя таким же счастливым, как в 1912 году». Это был год, когда он создавал свои коллажи, ассамбляж Гитару. Его гениальное умение применять вышедшие из употребления предметы, всякий хлам делает чудеса.
