Каждый день в тюрьме похож на предыдущий. Один в один. По крайней мере, с тех пор, как закончились допросы. И это чудесно. Никаких сюрпризов. Никаких новых людей.
Все блюда в тюремной столовке на один вкус, вне зависимости от того, что это – тефтельки, треска или яичница. Я завтракаю, обедаю и ужинаю. Час гуляю, час в спортзале (я притворяюсь, что упражняюсь). Обучение. Десять минут в душе. Я лежу в кровати, лежу на полу. Я хожу в туалет. Я прислушиваюсь к шагам надзирателей. Пытаюсь читать, слушаю музыку, сплю больше, чем когда-либо в жизни. Единственный, кто меня навещает, это Сандер. Но выходные я проведу в одиночестве. Никто не будет со мной говорить, никаких сюрпризов, никаких непрошеных мыслей.
После выходных придет мой черед рассказывать свою версию событий. Мне придется рассказать о нас с Себастианом, о любви и ненависти и о том, как я его предала.
Себастиан и я
17
Мы с Себастианом начали встречаться год назад. Стояло знойное лето. Спустя три недели жары люди даже перестали ее обсуждать. Они жаловались на сломанный кондиционер, на мороженое со вкусом старого носка из магазина за углом, но не на жару, потому что смирились с тем, что ничего с ней нельзя поделать, и перестали ждать чуда.
В то лето я работала на ресепшен в отеле на Стуреплане. Это был мой последний рабочий день, когда в отеле появился Себастиан. С десяти вечера до семи утра я отвечала на телефон, бронировала номера, отменяла брони, вызывала дополнительный персонал для уборки и готовки, выслушивала жалобы пьяных финнов (where are the nice girls?
[12]), и требования, чтобы я принесла им в номер спиртное (be a nice girl, will you, hehe
[13]). Под стойкой была кнопка тревоги, но я ни разу ею не воспользовалась. Постояльцы блевали в номерах, но не только. Слава богу, мне не нужно было это убирать. Однажды постоялец пытался перерезать себе вены. Но он написал об этом в твиттер-аккаунте полиции перед тем, как приступить.
По дороге на работу я встречала усталых туристов, направлявшихся в дешевые рестораны, заспанных родителей с детьми в колясках, медлительных немцев в сандалиях с мятыми картами. Работа была непыльная. Не слишком сложная, не слишком стрессовая, платили неплохо, и это был неплохой опыт (слова папы). Папа хотел, чтобы я работала летом, он считал, что это сделает из меня второго Ингвара Кампрада. Мама хотела, чтобы я ездила с работы на такси, но папа это не разрешил, и она не настаивала.
Себастиан тусил в одном из клубов неподалеку и зашел в туалет. Я была за стойкой ресепшен одна, коллега ушла домой раньше по случаю дня рождения сына.
Нам не разрешали пускать в туалет никого, кроме постояльцев отеля, но я никогда бы не смогла сказать «нет» Себастиану. Откуда он знал, что я работаю в этом отеле, он так и не сказал. Я и не догадывалась, что он меня помнит. Столько лет прошло с тех пор, как мы посещали один детский сад. Себастиан был на год старше меня. И если бы он не остался на второй год, уже был бы в университете. Но теперь нам предстояло учиться в одном классе. Все знали, что Себастиан остался на второй год, и вот он стоит перед стойкой ресепшен отеля, где я работаю.
– Майя, – уверенно приветствовал он меня, словно ожидал увидеть там именно меня. Сердце екнуло в груди, как когда-то в детском саду. Потом он не ушел, а остался ждать окончания моей смены. Мы шли по пустому городу. Было прохладнее, чем в предыдущий день. Мы шли через Хумлегорден, вдоль улицы Энгельбректсгатан в сторону Эстрасташун. Там мы сели на поезд в Эсбю. Себастиан сел рядом со мной. А когда мы подъезжали к университету, он положил голову мне на колени и заснул без всяких преамбул. Когда поезд подъезжал к нашей станции, я погладила его по лбу, чтобы разбудить, и он посмотрел мне в глаза. Потом поднял руку и провел большим пальцем по моей нижней губе.
В тот же день я уезжала в отпуск с мамой, папой и Линой. Мама решила устроить автомобильный тур по Европе. Нам предстояло прилететь в Женеву и там взять напрокат машину, которая будет доставлять нас от одного бутик-отеля до другого. Отели мама выбрала на сайте с «секретными» и «уникальными» предложениями.
Машину вел папа. Папа всегда вел, когда был с мамой (кроме дороги назад с вечеринки). Миля за милей, мы переключали радиостанции, когда в динамике начинало трещать. Страна за страной мы слушали одну и ту же музыку. Радиоведущие все говорили на один манер – позитивно и зажигательно, злоупотребляя словами со звуком «ш» (шлабаблаша Рианна, шушушу Ариана Гранде). Разумеется, они говорили на разных языках, и в Италии добавляли в программу песни на итальянском, во Франции – на французском, но в целом музыка звучала одинаково, а я продолжала пребывать в состоянии шока.
Встреча с Себастианом произвела взрыв в моем сознании. Я была не в том месте, не с теми людьми, сидела рядом с Линой с пакетом на случай, если малышку начнет тошнить, и искала его в интернете. Мне было плевать на стоимость роуминга. Я гуглила Себастиана везде, как безумная, но не могла найти информацию о том, где он, и не отваживалась спрашивать о нем знакомых, и не отваживалась добавляться к нему в друзья в социальных сетях. Сидела в машине и погружалась в депрессию от того, что упустила такую возможность. Себастиан лежал у меня на коленях, смотрел на меня, как я могла в такой момент поехать в отпуск! Какая же я идиотка!
На девятый день, когда мы были в Вильфранш-сюр-Мер под Ниццей, он позвонил. Мобильный выскальзывал из потной руки, номер был скрыт, Себастиан приехал к нам на «Веспе».
[14] Папа удивился его появлению, а мама была в шоке. Себастиан встретил нас в лобби отеля и пригласил маму, папу и «разумеется» Лину (откуда он знал, как зовут мою сестру?), на ужин на «лодку». «Лодка» его отца была пришвартована в гавани в Ницце. Мама от радости чуть не прыгала. Все, что ее заботило, это как успеть купить новое платье, а папа весь аж раздулся от гордости, потому что отец Себастиана был не просто «потенциальным новым клиентом», он был «потенциально новой жизнью».
Себастиан сделал вид, что ничего не заметил. Он смотрел только на меня. Аманда рассказала ему, где мы, и он решил в тот же день лететь в Ниццу. Это было невероятно. Просто фантастика. Я тоже сразу поехала с ним, на «Веспе», обнимая его руками за талию. Мы ехали узкими крутыми дорогами вдоль берега моря. Было тепло. Я два раза занималась с ним любовью в овальной двуспальной кровати на лодке (под белым балдахином) до прихода мамы и папы. Мы ужинали вместе с отцом Себастиана прямо на палубе под звездами.
Яхта была длиной около шестидесяти метров. Палуба цвета карамельного сиропа, отполированная до блеска. Повсюду латунные и серебряные детали, золото и белый мрамор. Закуски подали после захода солнца. Мы сидели наверху на подсвеченной палубе, окруженные бархатной ночью. Нас обслуживало бесчисленное множество официантов. Мама с папой бросали на меня удивленные взгляды. Лина хотела сидеть у меня на коленях.
