– Я тобой горжусь. Я была бы счастлива только от того, что ты наконец увидишь Севил-роу.
– Конечно, была бы.
Она заметила, как осторожно он сформулировал ответ.
– Была бы? – нахмурилась она.
Он смутился, как она и ожидала.
– Я собираюсь в Лондон, но не пойду на Севил-роу. Этим займется Солли.
– Но почему? – спросила она в замешательстве. – Если ты доберешься до Лондона, не почувствовав беспокойства, самое трудное будет уже позади, так почему бы не зайти и на Севил-роу? Это твоя сделка, твой шанс получить прибыль. Мне хочется, чтобы покупатели увидели тебя – Тома Валентайна, предпринимателя.
– Мое эго не требует, чтобы я сам заключал сделки. Я обо всем договорился. Солли знает, чего я хочу, и он честный человек. Он получит свою долю. Мне не нужно ничего делать, только помочь с погрузкой тканей. Идеальное сочетание. – Он подмигнул. – Случайный каламбур.
– То есть ты чувствуешь себя неуверенно, отправляясь в Лондон один?
– Это не так. Я хочу поехать в Лондон, чтобы доказать себе, что больше могу не бояться путешествовать один, но может так случиться, что мои страхи будет не слишком просто преодолеть, и я не хочу рисковать предстать перед клиентами с Севил-роу неуверенным и не в самом лучшем виде, когда нужно будет вести переговоры. Солли – мой представитель. В следующий раз он мне будет не нужен, но ткани, которые у нас есть, нужно продать как можно быстрее, нельзя ждать, пока я почувствую себя уверенно для поездки в центр города. Нужно действовать сейчас, Иди, пока экономическая ситуация не ухудшилась.
Она потупилась, отказываясь закончить спор.
– Если ты чувствуешь себя так же уверенно, как выглядишь и говоришь, то мне кажется, что тебе нужно пойти самому. Там может оказаться множество разных возможностей. Ты не можешь продолжать заниматься бухгалтерией для владельцев магазинов, Том. Ты слишком талантлив для этой работы. Ты всегда мыслишь масштабно. Забудь страх, рискни, поезжай в центр Лондона и проведи сделку сам. Ты справишься.
– Поездка в одиночку так далеко будет для меня нелегкой.
– Но ты будешь не один, – возразила она, понимая, что он имеет в виду просто поездку из Эппинга в Голдерс-Грин, но оставляя это без внимания, чтобы ее аргументы прозвучали более убедительно. – И Севил не оставит тебя равнодушным, – убежденно сказала Иди умоляющим голосом.
– Что это, Иди?
– Гордость, наверно, – призналась она, пожимая плечами. – Я хочу, чтобы они знали, что покупают ткани Валентайна у Валентайна. И зависть. Я бы все отдала, чтобы поехать на Севил-роу. Но это мужской мир. Мой отец был настоящим революционером, поощряя меня в этой профессии и позволяя встречать его клиентов.
– Я бы взял тебя с собой, но мне не нравится идея поездки, когда рождение ребенка уже на носу.
Иди махнула рукой, как будто ей не очень-то и хотелось ехать сегодня. И положила руку ему на грудь.
– Вдруг кто-то из важных персон заметит твой потенциал, уверена, там могут предложить тебе какую-нибудь замечательную работу.
Том хмыкнул.
– Очень сомневаюсь. Я хочу быть здесь, с тобой. С тобой и нашим ребенком в нашем прекрасном доме, с нашим огородом и моими розами. А кроме того, мне нравится быть частным предпринимателем. Невозможно разбогатеть, работая на кого-то другого.
– Разбогатеть?
– Я хочу дать тебе так много. И нашему ребенку… детям! – Он улыбнулся и обнял ее. – Я не хочу ходить на работу каждый день для кого-то еще. Я сам хочу быть этим кем-то.
Она остановила их спор поцелуем.
– Я люблю тебя, Том Валентайн.
– Я люблю тебя больше, Иден Валентайн.
Она покачала головой.
– Сомневаюсь.
– Я могу это доказать.
– Попробуй. – Она улыбнулась.
– Хорошо. Деньги, которые я получу за оставшиеся ткани, – твои.
Она посмотрела на него в недоумении.
– Зачем? Ты финансовый мозг в нашей семье.
Он улыбнулся, его глаза блестели.
– Пойдем со мной.
Он взял ее за руку и повел к сараю во дворе, где висел старый кожаный рюкзак, который дал ему Эйб. Это была одна из многих вещей, которые Эйб подарил своим «детям», как он их теперь называл. Все, начиная от мебели до кастрюль и сковородок, нашло свое место в их крошечном, но счастливом доме.
Когда Том снял рюкзак, Иди в изумлении покачала головой.
– Подставляй фартук, – сказал он.
Она сделала, как он просил, и Том перевернул сумку – из нее посыпались деньги. Много денег.
Иди смотрела на банкноты и монеты в оцепенении.
– Откуда все это, Том? – прошептала она наконец испуганно. – Ты ограбил банк?
– Честно заработал, вкладывая и реинвестируя, а затем получив прибыль в трудные времена на рынке акций.
– Что ты знаешь об акциях?
Он пожал плечами, кивая.
– Хороший вопрос. Ничего не знал, но очень быстро научился.
– Я и понятия не имела.
– Я не хотел, чтобы ты волновалась. Вот почему я никогда не тратил деньги, заработанные на бухгалтерии магазинов. Помнишь те семь фунтов? – Она кивнула. – Я выиграл больше, но отложил несколько фунтов для нас. Подумал, что они нам, возможно, потребуются, если твой отец отвернется от нас. Все это я заработал, начав с того первоначального капитала.
– Ты имеешь в виду Красотку Пенни? – спросила она. Он усмехнулся. – Что заставило тебя это сделать?
– Ты, Иди.
Она нахмурилась.
– Я не понимаю.
Том расстегнул передний карман рюкзака и достал какие-то документы.
– Поймешь, когда прочтешь вот это.
– Лучше ты сам прочти. Ты меня пугаешь.
Он улыбнулся, и в его глазах светилась нежность.
– Ничего не бойся. Это интересно. Я кое-что арендовал.
Она прищурилась.
– Арендовал… что?
– Ателье твоей мечты. Я думал о Петтикоут-лейн. Еще я долго размышлял о Лэвендер-хилл, но тебе нужны настоящие деньги, Иди, а настоящие деньги тратятся в таких местах, как Слоун-сквер. Твой новый салон – на Кингз-роуд. С сегодняшней продажи тканей ты сможешь купить для магазина все необходимое, чтобы начать свое дело по пошиву одежды и свадебных платьев.
Иди почувствовала себя так, словно миллионы слов столкнулись в ней все разом, но в горле стоял ком, и она не могла выдавить из себя ни одного. Она посмотрела на деньги, лежащие в ее переднике, а затем снова на Тома, потеряв дар речи.
А Том, переполненный радостью и возбуждением, продолжал:
– Пришло время выйти из тени Эйба Валентайна и особенно – твоего брата. Сейчас самое главное – это Иден Валентайн и ее ателье.
