Иди моргнула, она не хотела вдаваться в подробности с Фитчем, и это действительно не имело значения.
– Я слышал про Эйба, – продолжал Фитч. – И очень сочувствую твоей потере.
– Спасибо. – Она могла сказать гораздо больше, но предпочла поскорее сменить тему. – Господин Фитч, это моя самая близкая подруга, мисс Мадлен Делакруа.
– Enchanté, мадемуазель, – сказал он, мягко улыбаясь.
– Merci, господин Фитч.
Фитч усмехнулся.
– Иди, я слышал, ты открыла свадебный салон?
Она кивнула.
– Ну, хорошо. Все на Роу будут гордиться нашей маленькой дочкой портного.
Иди улыбнулась стоявшей рядом Мадлен.
– Спасибо. Как идут ваши дела, господин Фитч?
– О, все так же. Наши постоянные клиенты поддерживают бизнес на плаву.
Иди повернулась к подруге.
– Господин Фитч всегда говорил, что джентльмены приходят сюда, чтобы заказать костюм, а также убежать от женского нытья и остального шума. Конфиденциальность – валюта Роу.
Фитч смущенно возразил:
– Мы пытаемся сохранить мир. И избежать волнений, если это возможно.
– Разве это не скучно? – спросила Мадлен.
Он понял, что она его дразнит, поэтому искренне улыбнулся.
– Скучно, и нам это нравится. Не так давно одного из наших самых уважаемых клиентов сбило такси на Севил-роу. Поднялся такой ажиотаж, что мы обсуждали это несколько дней. – Он покачал головой и прицокнул языком.
Обе женщины рассмеялись.
– Надеюсь, что ваш клиент выздоравливает, господин Фитч? – спросила Иди.
– О, я с облегчением могу сказать, что он не пострадал. Только сперва пережил шок. Мы не видели его много лет, но у нас до сих пор сохранился его довоенный костюм, который я дал ему, потому что его собственный темно-синий костюм порвался. Позже я узнал от другого клиента – врача, – что он пришел в себя на удивление быстро и в тот же вечер уехал домой.
– Ну, похоже, это был необычный день. – Иди вспомнила о темно-синем костюме Тома, который нравился ей этим смелым цветом.
– Это правда. Тем более что это был вернувшийся с войны офицер, который…
– Простите, господин Фитч. – У него за спиной возник молодой человек. – Ваш клиент, назначенный на два часа, приедет на полчаса раньше. Вы не против?
Фитч нахмурился, вынул карманные часы и снова цокнул.
– Полагаю, у меня нет выбора. Извините, дамы. Долг зовет, – сказал Фитч.
– Ну что вы.
– Мадемуазель Делакруа. – Он галантно поклонился Мадлен, прежде чем ласково сжать руку Иди. – Удачи, Иди. Я буду следить за твоими успехами с большим интересом.
Женщины поднялись по Кондуит-стрит к Риджент-стрит и автобусу, который должен был отвезти их домой.
– Он мог бы предложить нам зайти, чтобы согреться, – пожаловалась Мадлен.
– «Андерсон и Шеппард» не место для женщин, Мадлен. Как и Севил-роу, но я рада, что ты увидела ее.
– И незачем говорить французу о конфиденциальности. Это наша вторая натура, потому что все заводят интрижки! – сухо сказала Мадлен.
– Салоны на Севил-роу – это старая гвардия, но в конце концов и до них дойдут изменения с прибытием молодой крови. Прет-а-порте у нас на пороге, Мадлен, поэтому, если мне удастся заполучить несколько невест в свой салон, я начну думать о первой коллекции на продажу. Продажа готовой одежды – наше будущее.
* * *
Семья снова собралась в гостиной Ларксфелла. Ферн отсутствовала, и Алекс подозревал, что она еще не была готова снова столкнуться со всем кланом Уинтеров, когда явно затевалось что-то формальное.
Послеобеденный чай был подан, и Элси только что закончила нарезать посыпанный сахаром фруктовый кекс.
– Это все, мэм?
– Спасибо, Элси, – сказала Сесили.
Брэмсон стоял в дальнем конце комнаты, далеко от камина, но достаточно близко, чтобы быть глазами и ушами семьи, которая была смыслом жизни Сесили Уинтер… как было всегда.
– Итак, мама, что такого произошло, что ты так спешно собрала нас, заставив меня примчаться из Лондона? – спросил Руперт, добавляя ложку сахара в чай.
– Да еще в такой холод в понедельник, – добавил Дуги.
– Да, действительно, мама, – вставила Шарлотта. – Мы с Джулианом надеялись провести несколько дней вместе.
– Мне очень жаль, мои дорогие, но у нас есть довольно неожиданные новости, которыми мы хотим с вами поделиться.
За ее словами последовал стон.
– О нет, – сказала Шарлотта. – Не надо больше плохих новостей, пожалуйста.
– Это хорошая новость, по правде говоря, – вставил Алекс, бросив успокаивающий взгляд на Пен, которая сидела так же тихо, как стоял Брэмсон.
– Вы решили выплатить нам новые дивиденды или что, Лекс? Говори, – потребовал Руперт.
Алекс усмехнулся.
– Нет, старик. Мы попросили вас всех собраться здесь сегодня, чтобы объявить, что весной следующего года я женюсь.
Все с грохотом поставили чашки на блюдца, открыли рты и ахнули, а затем заговорили все разом.
– Ты только недавно вернулся! Как ты можешь уже объявлять о помолвке? – взвизгнула Шарлотта.
– Ура! Это отвлекает внимание от меня! – пошутил Руперт.
Дуги сначала застонал, а затем сказал:
– Ты, должно быть, шутишь!
– Дорогие мои, пожалуйста, – попросила мать. – У меня от вас голова заболит.
– Кто эта счастливица, брат? – Руперт подмигнул Пен.
– Ну, видите ли… Вы все знаете ее достаточно хорошо.
– Боже мой! – воскликнул Дуги. – Пен, может, ты прольешь свет на это? Боюсь, Алекс умышленно юлит.
Алекс заметил, что Пен не стушевалась, когда все члены семьи Уинтер вдруг уставились на нее.
– На самом деле, Дуги, могу. Я знаю эту очень счастливую девушку очень хорошо, – сказала она, не сумев скрыть самодовольства. – Это я.
Позже, когда первое потрясение прошло и вопросы сменились на поздравления, Руперт ушел, а Дуги вскоре последовал его примеру.
Алекс проводил среднего брата до двери.
– Никаких проблем с тем, что она дальняя родственница?
Дуги покачал головой.
– Наоборот, это укрепит семейные узы, но, если честно, Лекс, я-то думал, что ты просто по-братски сопровождал Пен на всякие мероприятия. Мы все так думали. Не то чтобы ты был… э… сентиментален. – Алекс вздохнул, услышав этот мягкий упрек. Брат усмехнулся. – Ты полон сюрпризов, Лекс. Но это самый лучший из них. Ты уверен, не так ли?
