От имени правительства Чехословацкой Республики я благодарю вас за это сообщение, так же как и за обязательства, принятые на себя Французским национальным комитетом в отношении Чехословакии, значение которых мы по достоинству оценили.
Чехословацкое правительство никогда не переставало считать французский народ союзником и другом чехословацкого народа и убеждено, что переживаемые нами тяжелые испытания приведут к укреплению этого союза и дружбы для великого блага обеих наших стран и всех наций и друзей мира.
Имею честь довести до вашего сведения, что правительство Чехословацкой Республики обязуется со своей стороны сделать все возможное, чтобы Франция вновь обрела свое могущество, независимость и целостность территорий метрополии и заморских владений, получила полную и действительную гарантию в отношении своей военной безопасности и территориальной целостности и заняла в мире то место, на которое ей дают право великое прошлое и достоинство ее народа.
Примите, генерал, уверения в моем высоком уважении.
Телеграмма генерала де Голля генералу Катру, в Бейрут; генерал-губернатору Эбуэ и генералу Леклерку, в Браззавиль; губернатору Курнари, в Дуалу
Лондон, 5 октября 1942
29 сентября я вместе с Плевеном имел продолжительное свидание с Черчиллем и Иденом, которое прошло в очень неприятной атмосфере.
Английские министры, особенно Черчилль, вели беседу в раздраженном тоне, что вызвало с нашей стороны резкие ответы.
Что касается существа вопроса о Мадагаскаре и Сирии, беседа проходила так, будто английское правительство отказывалось изменить политику, проводимую его агентами в Бейруте и Дамаске, и откладывало исполнение своих обещаний относительно Тананариве.
Однако после этих вспышек, которые, видимо, вызвали некоторое беспокойство и у самих представителей английского правительства, они предложили нам начать переговоры по двум вопросам обычным дипломатическим путем. Мы приняли это предложение. Переговоры начались, но у меня сложилось впечатление, что англичане стараются выиграть время. Самопроизвольное, автоматическое водворение «Свободной Франции» на Мадагаскаре могло бы создать прецедент, который весьма затруднит наши действия, особенно если учитывать американские и даже английские планы относительно Северной и Западной Африки.
В то же время англичане могут попытаться произвести маневр изнутри, путем отождествления имеющихся затруднений с моей персоной. Наступил момент, когда стало необходимо, чтобы все французы, примкнувшие к Сражающейся Франции, проявили решимость и единодушие и сплотились вокруг Национального комитета.
Прошу вас урегулировать на месте отношения с английскими властями, доведя до их сведения следующее:
Во-первых, наша сплоченность надежна и, что бы ни случилось, в ней не появится трещины.
Во-вторых, абсолютно необходимо, чтобы англичане выполнили свои обязательства относительно Мадагаскара; в противном случае наше сотрудничество, даже локальное, станет невозможным.
В-третьих, справедливое возбуждение начинает охватывать наших людей, а также, как теперь стало известно, и общественное мнение во Франции.
В-четвертых, хотя мы соглашаемся и сами предложили провести переговоры между Национальным комитетом и английским правительством для координирования французской и английской политики на всем Среднем Востоке, мы не можем допустить вмешательства в дела нашего мандата в Сирии и Ливане.
Я высоко ценю работу наших радиостанций в Браззавиле, Дуале и Бейруте. Прошу вас немедленно ориентировать их работу в следующих направлениях:
1) не вызывая никаких расхождений между нами и англичанами, настаивать на том положении, которое англичане сами признали в согласии с нами, что управление Мадагаскаром обеспечивается Национальным комитетом;
2) ни одно французское должностное лицо или французский военнослужащий не имеет права по французским законам подчиняться какой бы то ни было иностранной власти. Единственным органом, имеющим право руководить администрацией и французскими вооруженными силами или контролировать их действия, является Французский национальный комитет.
Подтвердите получение этой телеграммы.
С дружеским приветом.
Телеграмма генерала де Голля Адриену Тиксье, в Вашингтон
Лондон, 15 октября 1942
В ответ на ваш запрос посылаю указания, которые позволят вам определить нашу позицию относительно присоединения Шарля Валлена.
1. Политические взгляды Шарля Валлена до июньской катастрофы 1940 не должны приниматься во внимание. Долг каждого француза — сражаться за Францию. А мы, мы не имеем права отказывать ему в этой возможности, раз уж он действует искренне.
2. Присоединение Валлена к режиму Виши — другое дело. Я сам поставил перед ним этот вопрос. Валлен, как и многие другие французы у нас и за границей, был обманут маршалом. В конце концов он понял это и решил встать в наши ряды без всяких оговорок и условий. Будучи пехотным офицером запаса, он настоятельно просил меня о разрешении служить, на что я дал согласие. Кроме того, он публично заявил, что бил введен в заблуждение и осуждает режим Виши. Это вызвало во Франции значительный и благоприятный отзвук.
3. Добавлю, что члены «Круа де Фе» («Боевые кресты») были потрясены присоединением к нам Валлена — оно отражает эволюцию большей и лучшей части их организации. Петен теряет одну из своих главных опор. Этим нельзя пренебрегать.
4. Факторы, которыми мы руководствуемся и будем руководствоваться в отношении лиц, служивших Виши, следующие:
Люди, сотрудничающие с захватчиком, занимающие командные посты, подсудны военным трибуналам за сношения с врагом. Это особенно применимо ко всем членам правительства Петена.
Чиновники или военные, служившие Виши, используются нами по мере их присоединения, за исключением случаев, когда их позиция или личные действия имели предательских характер по отношению к национальной обороне или, что то же самое, по отношению к нам.
В отношении общественных деятелей применяются те же условия, учитывая, что в данном случае своевременность присоединения к нам имеет, конечно, значение при решении вопроса. В принципе мы намерены использовать их в армии.
5. Обращаю внимание на то обстоятельство, что настроения, возникшие в Соединенных Штатах среди французов и некоторых американцев в связи с присоединением Валлена, не имеют ничего общего с впечатлением, произведенным во Франции. Это лишний раз показывает, насколько различны реакции, с одной стороны, у людей, которые, находясь во Франции, сохраняют прежнее умонастроение, с другой — у французской массы, которая чувствует и рассуждает по-иному. Андре Филип даст вам точные сведения об этом деле. Разумеется, мы обязаны прежде всего считаться с чувствами и мнением французского народа в массе, к каким бы преходящим затруднениям за границей это ни привело.
Письмо генерала де Голля Жану Мулэну, во Францию
Лондон, 22 октября 1942
Дорогой друг!
